Анатолий Софронов - Лабиринт

Минь. Да, пожалуйста, Чань... Мне дали отпуск, чтобы я повидал тебя один час.

Чань (прислушиваясь) . Товарищ Николай спит... Сон — хорошее лекарство. (Поднявшись.) Отойдем в сторону, чтобы не мешать сну товарища Николая.

Минь. Отойдем...

Скрываются в темноте. Тишина.

Николай (приподнимается и снова падает на подушку) . Марина, Марина... Ты слышишь меня?

Марина (оказавшись на месте Чань) . Слышу, Коля, слышу... Я здесь... Здесь, рядом с тобой...

Николай. Ты помнишь наши три слова?

Марина. Всегда буду помнить.

Николай (шепчет) . Всегда будем вместе.

Марина. Да-да... Всегда будем вместе...

Николай. Всегда будем вместе. Ты на меня сердилась, когда я улетал?

Марина. Нет... Это твой долг... Если бы мне сказали, я сделала бы то же самое...

Николай. А мне казалось, ты сердилась.

Марина. Я сердилась только потому, что мы почти не были вместе...

Николай. Да-да... Совсем не было времени... Совсем не было времени...

Марина. Столько времени у каждого человека, и всегда его не хватает.

Николай. Я улетел и думал, какие я скажу тебе слова, когда вернусь... Вернусь оттуда...

Марина. Откуда?

Николай. Ну, где я был... Где я был... Там очень тепло... Такой мягкий воздух... Как твои ладони... Дай мне твои ладони...

Марина (протягивая руки) . Вот они...

Николай. Да-да... Они такие мягкие и теплые, как вечерний воздух. Ты помнишь три слова?

Марина. Всегда будем вместе.

Николай. Как хорошо, что ты их помнишь... Я вернусь... У нас будет много времени... Я все сделаю, чтобы мы не расставались...

Марина. Да, пожалуйста, Коля... Сделай так...

Николай. Я очень хочу поцеловать тебя... Мешает повязка...

Марина. Какая повязка? У тебя нет никакой повязки...

Николай. Это тебе кажется. Повязка прилипла ко лбу... Если бы я был мертв, я не чувствовал бы... У меня забинтованы голова и рука... Да-да... Левая. Видишь?

Марина. Я вижу... Ты действительно перевязан... Кто же тебя так красиво перевязал?

Николай. Это Чань... У нее есть любимый... Минь... Мы очень с ним подружились...

Марина. Значит, ты не один?

Николай. Что ты...

Марина. Тогда я спокойна... Я спокойна...

Николай. У тебя есть веер?

Марина. Нет. У меня нет веера.

Николай. А у Чань есть... Чтобы мне не было жарко, она устраивает в джунглях маленькую бурю.

Марина. Тогда я спокойна... Помни три слова...

Николай. Будем всегда вместе...

В луче света — Ведущий.

Ведущий.

Гаснет свет. Ведущий исчезает. Видны контуры джунглей. Друг перед другом стоят Минь и Чань.

Минь. Я очень люблю тебя, Чань.

Чань. Я тоже.

Минь. Умер мой большой друг Тьен... У тебя американцы убпли отца, нашего любимого доктора... Мы с тобой остались вдвоем.

Чань. Когда я сижу возле русского товарища, а вокруг тишина, — я думаю: хорошо ли это? Идет война... Вокруг страдание, кровь, смерть... Гибнут люди... А мы с тобой любим друг друга. Хорошо ли это?

Минь. Я тоже думал об этом, Чань. Много думал... Мне казалось, этого не должно быть... Я говорил себе: пусть в твоем сердце, Минь, останется одна лишь ненависть. Одна ненависть! Пусть твое сердце будет как кусок горячего железа... Пусть любовь уйдет из твоего сердца. Я боялся... Если буду любить — я захочу жить... А если я захочу жить, я буду избегать смерти... А если буду избегать смерти, я могу стать трусом... Но чем больше я думал, тем больше тебя любил... Тем больше мне хотелось жить... Я не могу не любить тебя, Чань! Любовь — это жизнь.

Чань. Да. Минь, любовь — это жизнь.

Минь. Мне пора, Чань. Но перед тем, как покинуть тебя, я хочу еще раз посмотреть на своего русского друга.

Чань. Идемте, товарищ Минь.

Минь. Идем, товарищ Чань.

Чань и Минь переходят на другую сторону просцениума. Луч света сопровождает их. Они подходят к Николаю. Чань наклоняется, прислушивается к дыханию Николая.

Чань. Он спит. Он побеждает смерть.

Ведущий (появляясь) .

Открывается занавес. Дом доктора Хироси Токудо. Подушки на полу. Низкие столики... Иероглифы. Раздвигается легкая стенка. В комнату вталкивают Роберта и Манжело. За ними, лихорадочно задвигая за собой стенку, входит Токудо. Прислушивается. Из соседней комнаты входит Исиката, жена Токудо. Токудо прикладывает палец к губам. За стенкой стук. Токудо толкает Роберта и Манжело в другую комнату. Задвигает стенку. Стук повторяется.

Токудо (бросаясь на подушки, лежащие вдоль стены) . Я болен. У нас никого нет. Понимаешь?

Исиката. Понимаю, Хироси-сан. (Уходит.)

Снова раздвигается стенка. В комнату входят японский и американский полицейские. За ними — Исиката.

Японский полицейский. Нам сообщили, у вас посторонние люди!

Исиката. У нас нет посторонних. У меня болен муж.

Токудо (повернувшись) . На каком основании вы вошли в мой дом?

Японский полицейский (указывая на американца) . Они ищут двух солдат, сбежавших с авианосца.

Токудо. Немедленно убирайтесь из моего дома!

Японский полицейский. Они ищут двух сбежавших солдат.

Токудо (стонет.) Ой, Исиката... Придется вызывать «скорую помощь».

Японский полицейский (Токудо) . Вы что, больны?

Исиката. У моего мужа приступ печени.

Японский полицейский. Он же доктор!

Исиката. Но доктора тоже болеют...

Токудо. И даже умирают... Уходите из моего дома.

Японский полицейский. Нам сказали, к вам направились два американских моряка.

Токудо. Приведите сюда этого человека.

Японский полицейский. Какого?

Токудо. Человека, который клевещет на мой дом.

Японский полицейский. Зачем?

Токудо. Я соберусь с последними силами и плюну ему в лицо... (Стонет.) Я понимаю, вы японский полицейский, вы еще можете войти в мой дом... Но почему это американское чучело переступило порог моего дома?