Анатолий Софронов - Лабиринт

Японский полицейский. Они ищут двух солдат... У них сбежали два солдата...

Токудо. Что вы как попугай бормочете одно и то же? У них сбежали тысячи солдат... Я спрашиваю: на каком основании американский полицейский вошел в мой дом? Может, он перепутал Токио с Вашингтоном?

Японский полицейский. Он...

Токудо (стонет) . Я все же поднимусь и вышнырну его вон.

Японский полицейский. Значит, у вас нет американских солдат?

Токудо. Есть.

Японский полицейский. Где они?

Токудо. На Окинаве, в Токио, Нагасаки, Иокогаме. Расползлись, как вши, по всей Японии...

Японский полицейский. Я спрашиваю о вашем доме...

Токудо. Есть...

Японский полицейский. Где?

Токудо (показывая на американского полицейского) . Вот!

Японский полицейский. Доктор, я имею право обыскать ваш дом.

Токудо. Обыскивайте! Ищите! Делайте что хотите! Можете ткнуть пальцем в стенку, бумага порвется, все увидите.

Японский полицейский. Вы злой человек.

Токудо. Американцы добрые... (Стонет.) Исиката, вызывай «скорую помощь»...

Японский полицейский (американцу) . Здесь нет никого. Если бы здесь кто-то был, этот человек так смело себя бы не вел.

Токудо. Ошибаетесь, я вел бы себя так же, как и сейчас!

Исиката (полицейскому) . Не слушайте его... Он совсем обезумел от боли.

Токудо. Я обезумел от присутствия в моем доме американца. (Поднимается на колени, стучит кулаками по полу и кричит.) Убирайтесь! Убирайтесь с вашими самолетами и авианосцами! С вашими атомными лодками! Верните нам Окинаву! Верните нам Окинаву! (Кричит.) А-а-а! А-а-а! (Падает на матрац.)

Японский полицейский. Успокойтесь, успокойтесь, мы уходим.

Полицейские уходят. Исиката выскальзывает за полицейскими и через некоторое время возвращается. Тщательно задвигает стенку.

Исиката. Они ушли.

Токудо (поднимаясь) . Он мог сделать обыск. Полиция получила такие инструкции...

Исиката. Хироси-сан, у вас в самом деле так болит печень?

Токудо. Кажется, заболела.

Исиката. Вы очень натурально изображали острый приступ болезни печени.

Токудо. Американцы сидят у меня в печени. Она может заболеть и в самом деле.

Исиката. Хироси-сан, эти юноши будут скрываться у нас?

Токудо. Нет, полиция может появиться каждую минуту. Мне сообщили, за нашим домом установлено наблюдение.

Исиката. Это должно было случиться. Хироси-сан... Эти двое — уже девятая пара американцев в нашем доме.

Токудо. Вы недовольны мною, Исиката-сан?

Исиката. Хироси-сан, я всегда довольна вами... Но я хочу услышать ваши распоряжения о том, что делать с этими двумя американцами.

Токудо. Им надо переодеться. В этом чемодане одежда. (Раздвигает стенку. Подает чемодан.) Это вам, друзья. Переодевайтесь. (Закрывает стенку.) Я буду просить вас, Исиката-сан, проводить их в Иокогаму.

Исиката. Куда?

Токудо. Они переоденутся, и мы спросим их, куда они пожелают отправиться из Японии. (Приоткрывает стенку.) Готовы, друзья?

Голос Роберта. Готовы.

Токудо (открывая стенку) . Беседовать мы будем здесь.

Входят Роберт и Манжело, переодетые в гражданскую одежду, держа в руках военную одежду.

Манжело. Хироси-сан, что делать с этой одеждой?

Токудо. Оставьте ее здесь. Она может пригодиться.

Манжело. Можно закурить?

Токудо. Курите.

Манжело (закуривая) . У вас добрые полицейские.

Токудо. Мы делаем все, чтобы хоть кто-то из них был добрым. К сожалению, когда их начальники начинают замечать, что они излишне добры, их быстро меняют. Я думаю, этого парня, который был здесь, скоро уволят из полиции.

Роберт. Спасибо вам за то, что помогли нам.

Токудо. К сожалению, вам нельзя быть в Японии лишнего часа. (Распаляясь.) Мы не хозяева своей страны. Наше правительство продало нашу землю Вашингтону! Но мы боремся, мы делаем все, чтобы помочь Вьетнаму! Сегодня Америка потеряла двух солдат — это наша маленькая победа.

Манжело (Роберту) . Это доктор Токудо, о котором я тебе говорил... (Токудо ) Америка потеряла двух солдат... Но они не потеряны, эти два солдата... Эти два солдата покинули американскую армию для того, чтобы стать солдатами мира. (Роберту.) Видишь, какой я оратор? Мы доставляем вам большие неприятности, доктор?

Токудо. Нет более приятного дела, чем по солдату растаскивать американскую армию.

Манжело. Если ее растаскивать по солдату, этот процесс затянется на долгие годы.

Токудо. И тем не менее — это очень приятное дело... Я хотел бы быть гостеприимным хозяином, но, к сожалению, не могу. Мой дом еще пригодится для других ваших друзей... Вам надо срочно выбрать страну, куда вы можете отправиться.

Манжело. Я думаю, мы поедем с тобой в одну страну...

Роберт. Что касается меня, то, если бы можно было...

Токудо. Мы бы могли предложить вам Швецию. Нейтральная страна... Там уже есть ваши товарищи... Или...

Роберт (с нетерпением) . Или?

Токудо. Или в Советский Союз. Есть и такая возможность.

Манжело. Я думаю, мы отправимся в нейтральную страну...

Роберт. Но, Леон...

Манжело. Что мы будем делать в Советском Союзе?

Роберт. О, там бесконечное число дел!

Манжело. Я бы предпочел все же Швецию.

Роберт. Леон, умоляю тебя! Потом мы можем уехать куда угодно. Но мне нужно быть в Москве.

Манжело. Зачем?

Роберт. Об этом я скажу тебе в Москве. Ты не пожалеешь.

Токудо (Манжело) . Я думаю, ваш товарищ прав... Вы не пожалеете... Мы можем вас туда отправить немедленно.

Манжело. Каким способом?

Токудо. Самое главное в этом способе, что он наиболее безопасен.

Манжело. Это, безусловно, лучше, чем попасть в руки военной американской полиции.

Роберт. Ты не будешь жалеть, Леон.

Манжело. Главное, чтобы ты не жалел... Доктор, я прощаюсь с вами. Пришло и мое время... На авианосце остался мой верный друг... Он найдет вас. Он знает, где вас искать.

В луче света на одной из сторон просцениума стоит Николай. Левая рука у него на перевязи.

Николай. Я улетаю в Москву. Я покидаю моих друзей. Я полюбил их, как родных братьев. Мне горько, что убили Тьена, это был настоящий парень... Я прощаюсь с товарищем Минем, с его невестой Чань. Я честно могу смотреть в глаза своим друзьям, матери, деду и Марине: я выполнил свой долг.