Джеймс Парди - Руфанна Элдер

ДЖЕСС: Ты сам огласил свой приговор. Ты назвал себя мужчиной . Ты стал мужчиной, ибо дал моей невесте познать мужскую любовь. ( достает пистолет )

ДЖУД: Нет, Джесс, подумай о Руфанне! Пощади меня ради нее! Подумай, ну…о, подумай…

ДЖЕСС: Я больше не буду раздумывать, слышишь? Раздумья меня тоже убили. Джуд, ты не только разрушил мою жизнь, но и уничтожил сам ее смысл. Расстегни рубашку, я хочу видеть твою белую грудь, белую грудь с бьющимся там сердцем, которую ты распахнул Руфанне. Давай. Живо!

ДЖУД: ( снимает рубашку и касается того места, где сердце ) Тогда стреляй, Джесс, ведь я не хочу жить без твоей любви. Я не желаю жить. Вот оно, вот здесь. ( указывает на сердце. )

ДЖЕСС: ( Стреляет в Джуда три раза. Потом падает на колени .) Я же убил ангела. Господи Иисусе, где бы ты ни был, взгляни вниз. ( подходил к телу Джуда, кладет ладонь ему на глаза и закрывает их ) Какой он простой, шаг в вечный покой. Теперь он уже не будет страдать от бессонницы. О, Джуд, я тебя тоже любил. Любил… как пропиталась кровью вся его рубашка, как окрасилась алым цветом смерти. ( подносит окровавленную рубашку к губам и целует ) И до чего белая теперь у него грудь, она стала еще белее, чем когда Руфанна его любила. Но как она теперь тиха. Послушать только! Ни звука, ни единого удара. Кровь его еще не остыла, но сердце сковал холод, а грудь белее самой смерти. Я отнесу эту рубашку Руфанне. И вскоре ( направляется к двери, убирая револьвер обратно в карман ) вскоре усну тем же сном. ( оборачивается ) Прощай… прощай же, ( выходит ) Джуд.

Свет гаснет

Свет загорается, и мы видим дом Руфанны с белыми колоннами, построенный в ярко выраженном неогреческом стиле. Руфанна сидит на крыльце в большом деревянном кресле. Она смотрит куда-то отсутствующим взглядом. Вскоре появляется Джесс. Через руку у него перекинута окровавленная рубашка Джуда.

ДЖЕСС: Не думал, что ты вспорхнешь так рано, Руфанна. Доброе утро!

РУФАННА: Для визитов еще тоже слишком рано, тебе не кажется?

ДЖЕСС: Но ведь ты не спишь… и я тебе кое-что принес.

РУФАННА: Я всю ночь не спала. Не сомкнула глаз ни на секунду. Наверное, из-за небывалой жары.

ДЖЕСС: Нет. Просто она бродит у нас в округе. Бессонница. Я от всех о ней слышу.

РУФАННА: ( резко ) Тебя послушать, она заразна.

ДЖЕСС: Думаю, что с этого дня все мы будем спать лучше. Вот, Руфанна, встань и прими мой подарок.

РУФАННА: Знаешь, мама была бы недовольна, что ты приходишь сюда в такой неподходящий час.

ДЖЕСС: Тогда поднимись скорее, прошу тебя, ведь времени у меня немного.

РУФАННА: Хорошо, подожди, я надену свитер. Кажется, с запада вдруг потянуло холодным ветром.

ДЖЕСС: ( сам себе ) Ветром. Я совсем его не чувствую. Я не чувствую… вообще ничего. И все же это надо сделать. ( Накрывает ладонью лежащий в кармане пиджака револьвер .)

РУФАННА: ( застегивает пуговицы на свитере, не сводя с Джесса очень встревоженного взгляда ) Что с тобой, Джесс? Ты весь… такой измученный и на пределе нервов.

ДЖЕСС: Да, я себя измучил. И мне есть отчего быть на пределе нервов. ( протягивает ей окровавленную рубашку. ) Вот, держи.

РУФАННА: ( с тревогой ) Что это?

ДЖЕСС: Это рубашка, принадлежавшая Джуду. Да, Джуд, так его звали. Твоего любовника. Любовника ребенка. Того, кому ты отдала свое самое больше сокровище. Того, кто поставил на моей помолвке крест… Я убил его. Вот его рубашка в его же крови. Забирай.

РУФАННА: ( отпрянув назад, сжавшись от ужаса ) Джесс, ради всего святого. Богом тебя заклинаю. Скажи что это неправда.

ДЖЕСС: Ты должна ее принять. Ибо это ты обрекла его на смерть. Ты позволила ему погубить мою помолвку. За это он поплатился жизнью. ( Силой дает рубашку ей в руки .)

РУФАННА: Я сейчас сойду с ума. Скажи, что это неправда.

ДЖЕСС: ( достает револьвер ) Но все же я хочу, чтобы ты жила, Руфанна.

РУФАННА: ( боясь, что он ее убьет ) Нет, нет, умоляю, Джесс, не надо.

ДЖЕСС: Отбрось страх, Руфанна. ( Отводит от нее дуло, направляя его в землю ) Я хочу, чтобы ты жила. Жила и помнила нас обоих — Джуда, которого ты, как и меня, предала, и Джесса, который очень скоро окажется вместе с ним в царстве мертвых, Джесса, с кем ты разорвала обручение, чтобы отдаться душой и телом ребенку.

У Руфанны, сжимающей в руках рубашку, вырывается крик.

ДЖЕСС: Поцелуй эту залитую кровью рубашку или я убью и тебя. Целуй, слышишь, кровь твоего любовника.

Руфанна словно в бреду целует рубашку, держит, прижав к лицу и свет ее глаз меркнет.

Джесс стреляет себе в грудь, падает, извивается.

РУФАННА: ( убирает рубашку от глаз и роняет из рук ) Иисусе милосердный, нет! О, я сойду с ума, я сейчас обезумею. Я уже безумна. Я не могу поверить, я не верю, не верю. ( Опускается на колени рядом с Джессом ) О, возлюбленный мой. Ты слышишь меня, Джесс? Слышишь мой голос? Джесс, послушай меня, если слышишь. Я никогда по-настоящему не любила маленького Джуда. Да, я предала тебя, но не по своей воле. Джесс, ты слышишь, я любила только тебя. Джесс, Джесс… Нет, это уже ясно, я знаю, он не слышит. Он в царстве мертвых, так он сказал. О, Джесс, позволь, не запрещай мне больше. Джесс, Джесс, дай тебя поцеловать. Губы его еще теплые, но сердце страшит тишиной. Сердце страшит тишиной… а со мной — что стало со мной? Мне кажется, что минула тысяча лет. Две тысячи! Все вокруг погрузилось для меня в безвременье. ( Приподнимает тело Джесса, прижимает к груди, покачивает ) Времени больше не стало, это конец времени.

Свет гаснет

ДОКТОР УЛЬРИХ: (слегка вздрогнув, возвращается после своего самозабвенного рассказа к действительности) Вот такая история, насколько я смог всю ее воскресить в памяти. (Замечает, что она вызвала у Джека Палмера несколько необычную реакцию) Что с тобой, Джек?

ДЖЕК: ( начинает отходить от забытья собственных мечтаний ) Вы меня как будто заколдовали, доктор, по-другому не скажешь. Поразительно, пока вы рассказывали, а я слушал, Руфанна стала для меня, поверьте, реальнее любого из людей, которых я встречаю и знаю! Вы вдохнули в нее жизнь, доктор Ульрих!

ДОКТОР УЛЬРИХ: Только благодаря тому, что ты такой чуткий слушатель. Право же, я бы говорил и говорил с тобой до глубокой ночи.

ДЖЕК: Но доктор Ульрих, это же не конец ее истории! Не может быть, чтобы это было всё! Ведь Руфанна — помните, я говорил, что тоже видел ее незадолго до смерти — продолжала жить!