Махтумкули - Избранное

Не забывай о верном друге —
И вспомнятся твои заслуги.
Гадаем, слезы льем в недуге,
Но слезы — яд, гаданья — вздор.

Рассмейся, унывать не надо,
Молва твоей печали рада,
И тайная твоя досада
Из дома выйдет на простор.

Мир обездолит алчность бая;
Порвется тетива тугая;
Под ветром башня вековая
В летучий превратится сор.

Над розой — рокот соловьиный.
Ручьи, бегущие с вершины,
Сливаются в поток единый;
А за молвой идет раздор.

Не бойтесь птиц и сейте просо.
Красавица расчешет косы.
Глядишь — на мед слетятся осы,
И зажужжит постылый хор.

Всегда Карун-скупец в кручине,
Покоя нет его гордыне.
Меджнун — Махтумкули к пустыне
Отныне обращает взор.

Я люблю тебя, милая, с первых дней.
Что скрывать мне, что прятаться от людей!
…………..
……………

Не один я влюбился в глаза-лучи.
Днем я жажду тебя. Я томлюсь в ночи.
Я — твой раб, о любимая! — научи,
Как достичь, чтобы вместе мы быть могли?

Был я нищий гость, так войду я в почет.
Был — сухая кость, в жилах — кровь потечет,
Было сердце мертво, вновь оно оживет,
Если ты обо мне вспомянешь вдали.

Я огнем своей муки весь мир поджег.
Я молю о спасенье, — горит чертог!
Все стихии в единый слились поток,
Чтобы мы наши судьбы в одну сплели.

Кто свой хлеб отдает, тот берет вдвойне.
С каждым днем ты нужнее, желанней мне.
Коль на рынке любовном — душа в цене,—
Душу милой вручает Махтумкули.

Пустились вдаль мои слова к тебе, моей царице,
Слетели медом с уст моих, чтоб ядом возвратиться.

Судьба ко мне бывала зла, от бед я поседел,
И в день весны метель бела, что предо мной кружится.

Ушла удача от Фраги, мой сокол улетел,
В сетях запутались мои все остальные птицы.

Моя мучительно-любимая, приди!
Я горько вдовствую, грудь пронзена ножами.
Ищу тебя, зову: нет жизни впереди!
Ужель не тронешься правдивыми словами?

Совета я прошу, и говорит народ
Простой пословицей: «Где масло, там и мед».
Встаю к молитве я, лишь утро расцветет,
И первыми — тебя к себе зову мольбами.

Для понимающих — ты ярких лалов нить.
Невеждам никогда твой ум не оценить.
О, если б ты могла моей женою быть,
Любимая моя, чей образ — смерть и пламя.

Войдя, любимая дом сердца озарит,
И счастье мертвое навеки воскресит.
Я захочу — как воск расплавится гранит,
Я повелю — и луг покроется цветами.

Нет в мире ярче солнц, чем солнце красоты!
Крылатыми становятся мечты.
Беда тебе, Фраги, коль не добудешь ты
Той, на кого глядишь влюбленными глазами!

Ах, никогда я тебя не видел, моей любимой!
Кто ты? Голубка ль в росе медвяной? Скажи мне, кто ты?
Душе печальной я лгу, обманной мечтой палимый;
Ты роза ль в роще благоуханной? Скажи мне, кто ты?

Кто ты? Убийца? Сеид ли гордый? Святой ходжа ли?
Ты виночерпий или вино ты в златом фиале?
Ты год ли, день ли, иль ночь, иль вечность в туманной дали?
Луна ль ты, солнце иль свод звездяный? Скажи мне, кто ты?

Ты мирра ль, амбра ль, иль пряный мускус, иль свежесть мяты?
Ты колесо ли судьбы лукавой, или петля ты?
Ты вал ли пенный в безгранном море, в реке ль волна ты?
Ты водоверть ли, иль вихрь песчаный? Скажи мне, кто ты?

Кто ты? Червонный тяжелый слиток? Ты серебро ли?
Престол ли божий, иль трон султана, иль просто поле?
Лампада ль, луч ты, иль зыбь цветная на ореоле?
Ты перл ли, лал ли, коралл ли рдяный? Скажи мне, кто ты?

Фраги! Не думай об этой страсти неуловимой!
Прочь руки: образ ее лукавый промчится мимо!
К чему мечтаешь ты о незримой своей любимой?
Ты кто? Безумец? Мечтатель пьяный? Скажи мне, кто ты?

Друзья! У меня любимая есть, живет она вдали,
Но славу о ней по всей земле влюбленные разнесли.

Я сердце свое ей рад снести, не знаю только пути;
Я там бы родину вновь обрел, и счастье б мы обрели.

Я ей сказал бы: «Любовь моя! Себя уничтожу я,
Но будь моею, дай счастье мне, безумным словам внемли!»

Быть может, с другими сидит она, счастливых дум полна;
Быть может, ею приглашены, влюбленные к ней пришли.

Войди я к ней, улыбнись она, блесни глазами она,
Я там остался б навеки: мне не надо родной земли!

Коль черные косы крепче цепей в плену томят людей,
То я ей душою и телом раб, простертый пред ней в пыли.

А дни идут, и пройдет весна, а мне не расторгнуть сна;
Хочу я глаза открыть, увы: свинцом они затекли…

Коль спросят путники про меня, скажите, лицо клоня:
«Гоклен он родом, с Атрека он, а имя — Махтумкули».

Порой такая встретится красавица,
Что ей служить простым рабом захочется.
Столь милая, столь нежная, — столь нравится,
Что с ней до смерти быть вдвоем захочется.

Высокая, манящая, желанная;
Лицо — луна, а губы — роза рдяная;
Слова — как перлы, как роса медвяная;
И к ней приникнуть жадным ртом захочется.

С такою жаждешь каждый день свидания;
Касаться кос — что может быть желаннее?
Ей все отдашь! К такой стремить мечтания
Не только ночью, но и днем захочется.

А есть красотки: волосы немытые,
На платье грязь, в дому горшки разбитые,
Родители не кормлены, забытые,—
И тут спастись в краю чужом захочется.

Коль встретишь пери с кожей белоснежною,
Она в тебе зажжет любовь безбрежную,
Сольет с твоей душою душу нежную,—
И мир отдать ей целиком захочется.

Но быть должна испытана красавица:
Когда-нибудь в ней кровь и род проявятся.
Все дашь, Фраги, той милой, что понравится;
А от дрянной — бежать бегом захочется!

Я бродил по теснинам любви. Лучше, кажется, смерть!
Что за мука! Душа изныванья такого не стерпит!
Если гору любви взгромоздить на небесную твердь,
То обрушится небо, — страданья такого не стерпит!

Без дыханья любви даже факел не станет гореть.
Даже волки стенают, почуя любовную сеть;
Горы грозные дрогнут, расплавятся камни и медь
От любовного зноя, — пыланья такого не стерпят!