Аркадий Казанский - «Играю словом…»

Я вижу, что тебя со мною нет.
Как сердцу к сердцу проложить свой след,
Как две судьбы в одну соединить,
К тебе свою протягивая нить?
А ты войди в мой мир, пойдём со мной,
Присядем, отдохнём в тени ветвей.
И, что я не сказал, пусть соловей
Расскажет тебе раннею весной.

Ты помнишь, в неурочный час однажды,
Я позвонил тебе. Не знаю сам —
Хотел сказать о чём — то, очень важном,
Но силы не дал я своим словам.

Как это было? Что со мною стало?
За суетою неотложных дел,
Я в ночь уехал от тебя с вокзала.
Уехал. Позвонить забыл тебе.

Хотел осмыслить, что мне говорила
Сегодня ты. Из путаницы слов
Вытягивая мысли, словно жилы,
Сплетенные на тысячи узлов,

Я думал о тебе. Усталость в сон клонила,
На пять минут, враз обрывая мысль,
Как вдруг воспоминание пронзило: —
Уехал я, тебе не позвонив.

Что делать? Станция. Схожу. Обратный поезд
Лишь через час. Прокуренный вокзал
Гудит от голосов ребячьих, звонких,
Как будто, кто — то вечеринку дал.

Что я скажу тебе по телефону?
Где мне найти слова, сказать тебе: —
Ты мне нужна! Под стук колёс вагонных
Клокочут мысли, как вода в трубе.

Не видишь ты, как медленно краснея,
Я в трубку что — то, о делах своих,
Причин задержки объяснить не смея,
Пробормотал, и вдруг, смущенно стих.

Что ж ты молчишь? Я слушаю, как ты
Молчишь, но трубку не кладёшь обратно.
Я говорю: — Прочту стихи свои,
Которые я от тебя всё прятал.

Вздыхаешь ты. Что значит этот вздох?
Приедешь ты? Да, в пятницу, наверно.
Когда уедешь? Нужных поездов
До двух часов не будет. Ну, до встречи.

Прости, что не сказал тогда тебе,
Всего того, что мне сказать бы надо,
Сказать: — Люблю тебя; но словно бес
Меня держал. Я словно в бездну падал.

Мой поезд отправлялся в пять часов,
И, сидя в зале, тихом и унылом,
Слагал я строчки для тебя стихов,
И вспоминал, что ты мне говорила.

Ты говорила мне: — Держать не стану,
Всю правду о себе хочу сказать.
Я не хочу, чтобы ты был обманут —
Сама тебе открою я глаза.

Сказала мне: — Тебя я недостойна,
Испорчена и выпита до дна.
Хотя мне говорить и очень больно,
Хочу, чтоб пробудился ты от сна.

Хочу, чтоб ослеплён восторгом светлым,
Ты не летел на яркий свет любви —
Тот свет прервётся огненною петлей,
Ножами сердце взрежет до крови.

Хочу, чтоб усмирив восторг свой первый,
Ты трезво оценил свои мечты.
Что — ж ты молчишь? Свои скрываешь нервы?
Скажи, о чём теперь подумал ты?

Что я могу сказать? Случайным словом
Боюсь спугнуть тебя, боюсь, уйдёшь в себя.
Минуты откровенья рокового
Боюсь разбить доверчивость губя.

Молчание… Спросил я осторожно: —
Но ты меня не гонишь? Нет? Скажи?
Я не спешу с ответом. Скажи, можно,
Оставить так, как было всё, и жить?

Спасибо за минуты откровенья,
За честности решительный порыв.
В моей душе ты не найдёшь смятенья;
Жить не смогу, тебя я не любив.

Молчал я, разбираясь в своих чувствах,
К твоей душе прокладывал тропу.
В твоих словах дорогу для искусства
Я не ищу. В твоих словах живу.

Все впечатленья дня я разбираю,
Раскладывая на частицы чувств.
Шепчу слова, тебя я утешаю,
Тебя прошу: — Не плачь, себя не мучь!

Рвусь к телефону снова, но часы,
Показывают где — то час четвёртый.
Будить тебя? Нет. В мыслях нет красы,
Нет полной ясности. Все мысли будто стёрты.

И снова поезд. Вдаль уносит он.
А мысли снова вереницей вьются;
И, прерываясь, как тревожный сон,
Меняются, сплетаются и бьются.

Зачем всё это говорила ты?
Что мне сказать хотела ты при этом?
Сокровища душевной красоты
Ты осветила вдруг неярким светом.

Любимая, в твоих словах я слышу,
Боль истинного чувства, сердца боль.
И, как в бреду, тревожно сердце дышит —
В твоих словах вдруг услыхал любовь.

Я начинаю понимать тебя: —
Познав любовь, и испытав несчастье,
Не хочешь, неосознанно любя,
Меня ты потерять. В случайной страсти

Мог разувериться в тебе потом.
Тебе казалось, что мои признанья,
Мой искренний восторг, слова о том,
Что я люблю, непрочны; изваянья

Моих стихов хрупки и ненадёжны.
Тебе казалось, ветер отрезвит
Меня, и разобравшись в этой сложной
Задаче, я поправлюсь от любви.

Любовь пришла ко мне средь жизни звона.
Тогда, поверь, я очень счастлив был,
Что в этот день не белую ворону,
А пёструю сороку подстрелил.

В тебе всего сложилось понемногу: —
И белого, и чёрного слегка.
Сквозь серые глаза к тебе дорогу
Нашёл я, верным шагом ходока.

В твоих глазах мелькают искры смеха,
А иногда грусть лёгкая сквозит.
Всё отражается бездонным эхом.
Твоя душа глазами говорит.

Ты можешь радоваться, огорчаться,
И праведно, и безрассудно жить,
Нахмурить брови, нежно улыбаться.
Ты можешь ненавидеть и любить.

Ты мне явилась Орлеанской Девой.
Я понял, что тебя я полюбил,
В тот час, когда свет праведного гнева,
Тебя священным блеском просветил.

В своих словах напрасно сердце губишь,
Уча меня, как следует мне жить.
Я вижу, что меня уже ты любишь,
Иль очень скоро сможешь полюбить.

Я говорил: — Скажи уйди — уйду;
Скажи: — Не нужен я — тебя оставлю;
Теперь же нет. Гони — не отойду,
Не убегу, найду тебя, восславлю

Твой каждый взгляд и вздох. Твой каждый шаг
Я буду сторожить бессонным глазом.
Так будет, пока теплится душа,
Пока горит во мне тревожный разум.

Пойми, тебя любя, другим я стал.
Не думай, нет в моих словах обмана.
Любимая, я сам не идеал,
Но для тебя я идеалом стану.

Полжизни за стихи? Зачем так много?
Достаточно улыбки благосклонной,
Достаточно слезинки промелькнувшей,
Достаточно неровного дыханья,
Достаточно неверного движенья,
Достаточно, чтоб сердце билось чаще,
Достаточно, чтоб голос слегка дрогнул,
Достаточно внимательного взгляда,
Достаточно двух слов в ответ и только,
Достаточно касания ладони,
Достаточно пройти два шага рядом,
И слишком много будет поцелуя?

Достаточно улыбки благосклонной
В ответ на песни, что тебе слагаю,
В ответ на переливы звонкой лиры,
На красочные, нежные картины,
Изменчивые, словно акварели,
Что дождевыми струйками стекают,
Недолговечных красок переливом.
Тебе они милы и мне довольно.
Я радуюсь, когда сверкнет улыбка
В губах твоих чувствительных и тонких.
Но только ты не плачь, за все за это
Достаточно слезинки промелькнувшей.