Уильям Блейк - Бракосочетание Рая и Ада. Избранные стихотворения и поэмы

Человечество начало вырождаться, ибо Пышущее
Здоровье
Боялось и стыдилось наслаждений Любви,
А Немощь и Нежить жила и размножалась.
И тогда Антамон призвал Леуту из ее Юдоли
Восторгов
И вручил Магомету полуразорванную Библию,
А на Севере Сота продиктовал Одину Закон
Войны,
Ибо, не спознавшись с Тиралатой, не ведал иной
радости.

Церкви, больницы, крепости и дворцы
Стали сетями и капканами, губящими Веселие
Вечности,
А все остальное было пустыней, —
И Вечность исчезла, подобно мимолетному сну.

Наступил страшный день, когда Гар и Гева бежали,
Устрашенные Сварами и Пороками своих братьев
и сестер, —
Бежали не в пространство, но в форму:
Бежали в простую плоть рептилий,
Дабы лишь ползать по груди Земли,
И необъятный мир стал крошечным
В их ставших крошечными очах.

Ибо чудовищное племя сыновей Лоса
и Энитармоны
Навязало свои Законы и свою Религию сыновьям
Гара,
Привязывая их к Земле, развязывая руки
Нечестивой Философии Пяти Чувств,
Которою Юрризен, рыдая, наделил Ньютона
и Локка.

В тучах над Францией захохотали Руссо
и Вольтер.
Азии Боги бежали в тучливые горы Ливана,
Падшие ангелы Африки черною тучей объяты.
Князь пламенеет, Страж, у врат Альбиона в шатре.

АЗИЯ
Рев из Европы донесся
До Азиатских Царей;
Бежали они из пряжи,
Из вековой паутины,
С насиженных пали тронов,
Ибо их тьму страшило
Огнесущее мыслетворное пламя Орка.

Пали с насиженных тронов,
Пали с отчаянным криком:

«Или не вправе Властитель наслать на страну
Глад из пустыни, а Церковь — Чуму из болота?
Остановить, изнурить, обескровить людей
В градах и весях мятежных? Зане разучились
Сытость ценить и полночное право на песни.

Или не вправе Властитель тугую узду
Власти накинуть на тех, кто обязан трудиться,
Чтобы, как милости, ждали награду за труд,
Чтобы имеющий грош богачом почитался великим?

Или не вправе Властитель разрушить и сжечь
Те города, что пожаром восстанья чреваты?
Дабы в руинах дымящихся вспомнили все
Сытость былую, которую слепо скормили безумью?

Или не вправе морочить, дурачить толпу?
Или не вправе душить в колыбели? В утробе?
Или не вправе на страшную смерть обрекать
Тех, кто презрел иль хотя бы забыл послушанье?

Дабы гордыню изгнать из сердец, дабы алчность
Вымыть из глаз, дабы уши привыкли к молчанью,
Дабы ноздрями вдыхали они пустоту, дабы
к Смерти
Были привычны ничтожные черви земные».

Юрризен услышал их крик
И взмыл на великих трепещущих крылах
Над красными пламенами Орка,
Застилая небо над Европой.
Тучами отчаянья в своем полете.
Его Медная книга, его Железная книга, его
Золотая книга
Огненным градом пролились, расплавившись,
над миром,
Над которым он пролетал, тяжелый и тяжело
вздыхающий.

Он над Иерусалимом,
Над своим исконным храмом,
В черной туче появился.

Ибо изглоданным до кости скелетом
Белел Адам в райских кущах,
И на белизне снегов Арарата
Белели седины Ноя.

И грянул Юрризенов гром из темени
Заткавшей все небо непроглядной Сети.

И Орк восстал в европейской ночи, —
Огненным столпом над вершинами Альп,
Огненным и огнедышащим Змием!
Угрюмая Земля Содрогнулась!

Кости сцепились с костями, отпрянув от мертвого
праха;
Хлюпая, в корчах чудовищных, Грязь задышала.
Плоть лицезрела себя обнаженной: Отцы и Друзья,
Дети и Матери, и Короли, и Солдаты.

Лоно Могилы разверзлось для совокупленья
С телом, вошедшим в нее, и его охватило клещами,
Грудь ее, затрепетав от земного пожатья,
Брызнула млеком, и кровью, и гнойным вином
наслажденья,
Млеко, и кровь, и вино заплясали по свету,
Горы и долы залив.
ЛОС УМОЛК.
И заплакал Юрризен.

ПРОЛОГ
Были жрецы всесильны в первоюдоли.
И когда Бессмертный отверг их веру,
Они сослали его на лютый Север,
Злого, брошенного, одинокого.

Бессмертный! Я внимаю твоим призывам.
Поведай мне свою крылатую правду
И не таи видений темной боли.

ГЛАВА I
1. Тень Несчастия восстала
В Вечности. Она безвестна
И бесплодна. Непрозрачна
И презренна. Что за Демон
Создал этот абсолютный
Вакуум? Ужасный сгусток
Пустоты? Твердят: Юрризен
В том повинен. Но темно, и
Непонятно, и абстрактно
Колошенье Тайной Силы.

2. Время разлучил Незримый
С временами, скрыл Пространство
От пространств девятикратной
Тьмою, где белели Новшеств
Вехи голые под грозным
Черным вихрем пертурбаций.

3. Ибо Тень, возненавидев
Ею созданный вначале
Мир, желает уничтожить
Рыб, зверей, змею и птицу
Взрывом и кровавой мгою.

4. Ибо Тень в своей безмолвной,
Болью всхлестнутой, зловещей
Деятельности замкнулась
На самой себе, замыслив
Исполинское сраженье.

5. Но Бессмертный оберег от
Поруганья свой священный
Лес, в котором забродило
Жизнью всё, что есть не Камень.

6. Его тяжкие — Юрризен,
Берегись, — лежали, множась,
Тьмы громов и стрелы молний,
Миру ужасов — ответной
Злобною угрозой, в тучах
Клокотали колесницы,
И осенним камнепадом
Града он грозил посевам.

ГЛАВА II
1. Не было ни Земли, ни силы
Тяготенья, когда Бессмертная Воля
Создала эманацию своих чувствилищ;
Смерти не было, но Вечная жизнь настала.

2. Звуки фанфар заставили Небо
Проснуться, и туча, чреватые кровью,
Объяли утес Юрризена — единственного
Носителя имени во всей беспредельности.

3. Звонкие фанфары! Мириады вечностей
Закружились над черными пустынями,
Ныне насыщенными тьмою, водами, тучами,
Ныне оглашенными первыми словами,
Произносимыми еще устами грома,
Гремящего над вершинами новорожденных гор:

4. «Из глубины темного одиночества,
Из вечного Тела моей святости,
Выйди, выделись, отделись,
Ибо суждено начаться Грядущему!
Я замышляю Радость без мучения
И Неколебимость без распыления.
Зачем же, Бессмертный, хочешь ты умереть?
Зачем живешь в негасимом пламени?

5. Сперва я оделся огнем, пожирающим
Миры за мирами, все глубже и глубже, Творя
Пустоту — дикую и широкую,
Голую утробу Природы, в которой зрело Ничто.
Вот я какой! Простертый над пустотою.
Самодовлеющий, окоротивший ветра,
С криком рвущиеся из моих рук,
Охолостивший морские валы и сотворивший
Великий мир неколебимых преград.