Уильям Блейк - Бракосочетание Рая и Ада. Избранные стихотворения и поэмы

6. И в одиночестве начертал я в Книге
Сокровенные тайны Мудрости,
Сокровенные итоги Раздумий,
Сокровенные исходы Сражений
С мерзкими чудищами, рожденными во грехе,
Рожденными для греха, взлелеявшими
Семь Смертных Грехов Душ в своей груди.

7. И вот, Бессмертный, я раскрываю мою тьму,
Я раскрываю мою Медную книгу.
Написанную в бесконечном одиночестве:

8. Законы Мира, Любви, Единства,
Законы Жалости и Прощения —
Да будет отведено каждому
Подобающее ему изначальное место.
Один Наказ, одна Радость, одно Желание,
Одно Проклятие, одна Тяжесть, одна Форма,
Один Царь, один Бог, один Закон!»

ГЛАВА III
1. Голос умолк, и явился Образ,
Отделившись от тьмы. И Длань,
Скользнув над скалою Вечности,
Раскрыла Медную книгу. Проснулась гневная
мощь —

2. Гнев, ярость, негодование
В судорогах огня, крови и желчи,
В вихреворотах серного дыма, —
И чудовищные сгустки энергии
Стали живыми существами
В пламени вечной злобы.

3. С громом, с грохотом, с грозным
Скрежетом, в диких корчах,
Вечность начала разворачиваться,
Растворяться, распространяться;
Раскатываясь, раскатываясь,
Раскидывая обрывки жизни,
Обломки скал и объедки бытия
Над Океаном непреодолимой пустоты.

4. Бушующие огни заполонили небо
В судорогах и вихреворотах крови;
Над великой пустыней Юрризена,
Заполняя, переполняя, подменяя ее,
Бушевал рожденный Юрризеном огонь.

5. Огонь, но не свет! Все было тьмой
В пламени Вечной ярости!

6. В пытке огнем и в огне, бушуя, бежал он
Скрыться в пустынях и скалах — но тщетно.
Он громоздил горы на горы и горные цепи,
Он огораживался, ограждался
Стенами гор в безумье и в горе — и тщетно.
Пламя не покидало его, пламя пожирало его,
Пламя доводило его старанья до исступленья;
И наконец он, сломленный и испепеленный,
Затененный Смертью и невыносимым отчаянием.

7. Огородился огромной каменной крыжей
Со всех сторон, и оказался в утробе,
Где тысячи рек, полных крови,
Охлаждали горы, но не его,
В вечном огне,
Струясь из сердца Бессмертного.
И тогда-то,
Подобно черному обелиску, воздвигнутому сынами
Вечности
На берегу бесконечного Океана,
Подобно человеческому сердцу, разрываемому
своим биеньем,
Возник Юрризенов огромный мир.

8. И Лос склонился над темным Шаром,
И повелел Бессмертному завершить
Начатое Юрризеном разделение:
Ибо Вечность покинула Землю
И звезды улетели в бесконечную даль,

9. И Лос зарыдал, склонившись над жалким
Демоном
И оплакивая его судьбу:
Ибо в мучениях покинул Юрризен
И место своих трудов, и ступил в пустоту,
и окунулся в пламя.

10. Ибо Юрризен покинул вечность
И погрузился, разъятый на части, в каменный сон.

11. И спросил Бессмертный: «Не смерть ли это?
Юрризен стал горстью праха!»

12. И Лос ответил новым рыданием,
И рыдал, и стенал, и стонал, покуда
Не были залечены все разрывные раны.

13. Но разрывные раны Юрризена не были
залечены.
Плотью, прахом, бесформенной массой
Лежал он, терзаемый убийственными изменениями,
Покуда сам Лос

14. Не спугнул своих жалящих огней, устрашенный
Явлением безобразной Смерти.

ГЛАВА IV
1. Лос безмерно ужаснулся
Этим ранам и разрывам,

2. Этим язвам, и ожогам,
И бессмертья, и безумья

3. Устрашающим стигматам,
Ярости вихреворотам

4. И смертельным измененьям.
Взял он цепи и оковы,

5. Взял он скрепы из железа,
И Юрризеновы раны
Стал крепить от расширенья.

6. Измененья ж эти были:

ГЛАВА IV /а/
Он старел, старел, старел он,
В непробудном сне старел он,
Как пустыня, потрясенный
Изнутри землетрясеньем,
Пламенем из рваной раны
Пожираемый, старел он
В нескончаемых мученьях.
И Пророк, над ним склонившись
И рыдая, тщетно ставил
Скрепы, цепью из железа
Отделяя Смерть от Мира.

2. Но Юрризен и в мученье
Видел мерзкую отраду,
Ибо раны раскрывались
Окнами Воображенья.
А Пророк вязал и плющил
Языкатые раскаты
Рева, тяжкими цепями,
Тяжким млатом потрясая,
И считал по звеньям годы.

3. Вечный Разум зарябился гневом,
Скованный кругом цепями; пеной,
Серным дымом заклубился; создал
Озеро своих страданий, снега
Холоднее и светлее, в корчах.

4. Беспамятство, немота, недоля
Намерзали на цепи Разума,
Разъятого, изъятого из Вечности,
Намерзали и смерзались с ними,
Прогревая своим холодом насквозь
Железные цепи и медные цепи —
И те плавились.

5. И неустанно метался Бессмертный
На родильном ложе своих страданий,
Пока тяжелая грубая крышка
Не придавила родник его мысли.

6. Так могучий позвоночник
Возникал бессмертной цепью,
Насмерть связанной смятеньем
И страданьем; между ребер
Жадно скалились пещеры,
Нервы счастья обрастали
Ледовитой костью, — первый
Возраст проходил в мученьях,
И в мучениях старел он.

7. И вот в пещеры меж ребер
Скатился огромный красный
Жаркий, горючий, горящий
Шар — и засверкал изнутри,
Корчась, радуясь и дрожа,
Распускаясь тысячами побегов
Вдоль замороженных костей, —
Биясь в них, — и второй
Возраст проходил в мученьях,
И в мучениях старел он.

8. В нарастающем смятенье
Ветви Мозга побежали,
И сплелись с ветвями Сердца
В две запутанных орбиты,
И пробили два отверстья
В мир чудовищный — и третий
Возраст проходил в мученьях,
И в мучениях старел он.

9. Наступила боль Надежды.
В тяжкой ярости противоборства
Две воронки завращались
Возле средоточий Зренья,
Расширяясь, извиваясь;
Наконец окаменели —
И четвертый, и четвертый
Возраст проходил в мученьях,
И в мучениях старел он.

10. С болью, истинно последней,
Ноздри лопнули навстречу
Запаху Вселенной — пятый
Возраст проходил в мученьях,
И в мучениях старел он.

11. С болью, истинно последней,
Закровотрепетала в ребрах
Жадною пещерой Глотка
И Дыхательное Горло,
И Язык кровавопламенный,
Мучим Голодом и Жаждой,
Шевельнулся — и шестой
Возраст проходил в мученьях,
И в мучениях старел он.

12. С болью, превысившей
и истинно последнюю,
Он вывернул свою правую руку на Север
И выворотил левую на Юг,
И, охваченный невыносимым страхом,
Ступил, дрожа, ступнями на дрожащую
землю — /и седьмой/
Возраст проходил в мученьях,
И в мучениях старел он.