Автор неизвестен Европейская старинная литература - Поэзия вагантов

8. По себе уведаешь то, что это значит:
Отлетит душа твоя, люд тебя оплачет,
В плоти обескровленной кости замаячат,
И червивый гроб тебя обоймет и спрячет!

9. «Неужели подлинно люди не способны
Вымыслить спасение от судьбины злобной,
Чтобы жить на сей земле, божествам подобно,
Не страшась разверзнутой черной пасти гробной?»

10. Праздно бьешься мыслию, тщетно испытуя:
Не вопьешь ты в зелиях силу столь большую;
Все, землей рожденное, на земле скошу я,
Чашей погубительной смертных не миную.

11. «Для чего иссохшими ты перстами сжала
Нечто полукруглое, острое, как жало,
Изнутри отточенней лучшего кинжала?
Что ты за орудие для себя стяжала?»

12. Оное орудие зришь ты не впервые —
Жнет им земледелатель злаки полевые,
А мои суть пажити все края земные,
Восточные, закатные, дневные и ночные.

13. «Селянину надобен колос полнозрелый,
Жатвы он не трогает, если не доспела;
Худо же ты делаешь дело земледела —
Жнешь ты не по-доброму, жнец ты неумелый».

14. Быть меня разборчивой молишь ты бесплодно:
Жнет мой серп казнительный все, что мне угодно;
И за толстою стеной, и в пучине водной
Явное и тайное я гублю свободно.

15. «Умоляю, смилуйся, отврати свой взор ты —
Видел я, сколь многие, от серпа простерты,
Под могильной насыпью цепенеют, мертвы —
И трепещет плоть моя, и дыханье сперто».

16. Не щажу, не милую, отврати моленье:
Редко вам даруется малое продленье
Отстрадать тягчайший грех мукой искупленья;
Смерти час неведом есть — бдите в вечном бденье!

17. «О владычица владык, ты, что столь сурова
Ко всему, что рождено на земле живого, —
Если есть продление бытия земного —
Снизойди к молящему, умоляю снова!»

18. Речь моя окончена — будь же безутешен,
И не сетуй, якобы мой приход поспешен:
Всякому удел его вымерен и взвешен,
Ибо род земных людей бесконечно грешен!

1. Се роса нектарная источилась в чаши,
Услащая горести бедственные наши.
Радуйся, Хрисополис, Златоград [81] Хрисополис, Златоград — Безансон (латинское название — Хрисополь). преславен:
Ныне целой Франции стал ты в Розе равен.

2. Первым чином Францию восславляет Роза,
А вторым тебе дана честь апофеоза;
Будь же щедр щедротами! Ты ведь знаешь, что за
Тяготеет грозная над тобой угроза:
В дланях сребролюбящих Роза есть не Роза.

3. Ты, о Петр достойнейший, [82] … Петр достойнейший … — Петр, адресат стихотворения, ближе неизвестен (К. Штрекер допускает возможность, что это — «епископ» дурацкого праздника, для которого Вальтер написал эти стихи); какое отношение к этому имеет город Безансон, тоже неясно. коему природа
Мудрость зрелую дала во младые годы,
Коему даровано в ранние годины
Все, чем украшаются мудрости седины,

4. Вскормленный и вспоенный во благозаконье
Древними уставами, чтимыми в Болонье,
Ты возрос и ты окреп искушенным духом
Раньше, чем уста твои опушились пухом.

5. Дабы твой высокий дух не скудел бесплодно,
К Розе, к Розе обрати острый ум природный,
Тайный смысл ее познай, доброе значенье —
Так благоговейное нам гласит ученье.

6. Два суть в Розе качества, оба видом разны,
Оба к постижению таинства не праздны:
Первое — субстанция золота-металла,
И второе — атрибут, цвет, горящий ало.

7. Злато над металлами властвует всевластно,
В злате образ мудрости видим мы согласно;
В притчах Соломоновых внемлющий да слышит:
Прочих добродетелей мудрость много выше.

8. Цветом Розы пламенным, краскою горенья
Означается любовь, щедрая в даренье.
Те, кто с Розою в руке к нищим неприветны, —
Зваться Розоносцами притязают тщетно.

9. Кто желает истинно Розоносцем зваться,
В том щедроты с мудростью да соединятся!
В мудрости разборчивый, он узрит меж нами
Тех, кого уместнее наделять дарами.
Пусть же будет мудрою щедрая десница,
Дабы лишь к достойнейшим с даром обратиться.

10. Мотовства постыдного избегай пучины,
Но и в мерзкой скупости не имей почина:
Среднего пути держись, среднего и чина,
Зная всем даяниям цели и причины.

11. Лишь любовь с премудростью в купном единенье
Смысл и благость сообщат всякому даренью.
Зри на одаряемых! Ибо худа хуже,
Если худшего, чем я, одаришь ты мужа.

12. Вот знаменование нравственное Розы!
Но иного знания срок скрывают лозы:
Чтобы стать сочастником виноградосбора —
Выслушай, что вымолвлю, чинно и без спора.

13. Злато, образ мудрости, — вспомни это слово, —
Есть и означение естества Христова:
Ибо не воистину ль мы провидеть можем
Божией премудрости образ в сыне божьем.

14. Оною премудростью твердь имеет целость,
Оною премудростью утвердился Делос, [83] Делос — греческий остров, когда-то плававший по морю, а потом остановившийся, чтобы Латона могла на нем родить Аполлона и Артемиду; упомянут явно только ради эффектной рифмы.
Оной же премудрости сладостное чудо
Сквозь ушко игольное проведет верблюда.

15. Роза есть господь Христос в лепестках багряных
И напоминание о Христовых ранах,
Ибо дух, принявший плоть, чтоб предать расправам,
Кровью алою истек на кресте кровавом.

16. Под покровом смертности, в плотском теле тесном,
Розы цвет ниспосланный даром стал небесным.
Плоть его, раздранная под копьем злодея,
Истекает таяньем кроткого елея. [84] Розы цвет… истекает таяньем кроткого елея . — Христос уподобляется одновременно и розе и розовому маслу.

17. Кто пороком скупости множит нищих слезы, —
Тот прими помазанье благодатной Розы:
Роза крестная, Христос, источеньем сока
Исторгает из души тление порока.

18. Щедрость паче щедрости, дар превыше дара —
Добровольно господом принятая кара!
Он заклал себя за всех жертвенным закланьем,
Разгоняя силы тьмы роз благоуханьем.

19. Нам, слепым, его елей дарует прозренье
Здесь, в юдоли горьких слез, здесь, под смертной сенью.
К милосердью отчему благостно взывая,
Он в грехе томящимся свет откроет рая.

Радуйся, славная наша,
что солнца светлейшего краше,
Что воссияла во славе,
как перл в златоцветной оправе,
Блеском своим затмевая
всех женщин подлунного края:
Меркнут они пред тобою,
как звезды, встречаясь с зарею.
Ах, твое лицезренье
в груди возжигает горенье,
Весь о тебе я пылаю,
иных помышлений не знаю,
Ты всего мне дороже
[ с Софией, премудростью божьей;]
Пусть от тебя далеко я,
но сердцем вечно с тобою. [85] сиречь, в небесах;
Даже пищу вкушая,
к тебе я душой поспешаю,
Дни безотрадные числю
и скорбными мыслями мыслю:
«Ах, ужели, ужели
в любви не достигну я цели?» [86] сиречь, в небесах;
В этом желанье — отрада,
в тщете его — пагуба ада.