Максим Гайдученин - Сюр цивилизаций. Неотёсанная поэзия (2018 – 00.06.2019)

В душном воздухе летают
Вопли и слова без смысла,
Их глупцы распространяют,
Наполняя смрадью жизни.

Вот его лицо горит
Прямо предо мной —
«Как дела?» – нужно спросить,
Иначе разговор

Не получится хорошим,
Ночью будет он лежать,
Простыню всю изворочит —
Будет фразы вспоминать:

«Что же я сказал не то?
Как же теперь жить?»
А мне, конечно, всё равно,
Я про него
забыл
давно.

Мимо бесконечных рож,
Воздух дико распаляют
(Ты везде таких найдёшь —
На Земле и Лунном шаре)

Молча мимо проходи,
Если не пустой,
Своё слово им вверни —
Оставайся. Стой.

Ты видишь сейчас строки —
Специально для вас написал,
Чтоб каждый из вас многих
Весь крик мой вполне осознал.

С раннего детства тяга к стихам —
Её я не гнал, её развивал,
Теперь принадлежность к разным мирам,
Чтоб, по воле своей, их я менял.

Я знаю, конечно, я странный весьма:
И как гражданин, и как человек —
Ни дня не могу провести без письма,
И дай мне хоть век —
Без поэзии жизни нет,
И без неё сто лет
Променял бы на двадцать семь,
Но с ней —
Ничто не мотивирует жить сильней.

Я болен этим – это всё, во что я верю,
Но, чтоб стереть улыбку с многих вас,
Я не готов потратить ни мгновенья,
Ни уголька затухших фраз,

И, если вы читаете всё это,
Значит вы в курсе, что живёт внутри.
Подумай об одном – что говоришь поэту,
Потом остатки мыслей собери

И, наконец, пойми,
услышь и внемли
Воплю о том, что тягостно мне здесь
Слушать ваш бренный детский лепет
Или большую, грубую, но лесть.

Пишу стихи, но в постоянном страхе
За то, что можно разучиться их писать,
Поэтому напуган сильно вами,
Поэтому очень люблю молчать!

Теперь ты знаешь всю историю, о, путник!
Который через жизнь мою идёт —
Надеюсь, ты не слишком глупый,
Чтобы продолжить свой ужасный гнёт.

Что сподвигло тебя им стать?
Неужели врождённая ненависть
И любовь других омрачать,
Создавая свою е́репись?

Может быть, не способен писать
И не хочешь, чтоб другие способны?
Что осталось? —
критиковать
Тех, кто пишет свои работы.

Если б вас все творцы боялись,
То культуры б не было вовсе,
Если б все пред копьём преклонялись,
Было б скучно и одиноко.

Те писатели, что порицанья
Не сдержали, те под давлением
Многих мелких и злых полицаев
Стали глупым столпотворением.

Ещё бы, ведь творить по стандартам —
Это значит: смотреть на ветер,
Ну а в чём тогда прелесть с азартом?
Для чего тогда быть поэтом?

Чтобы рифму писать,
зазубривши
Список тем и того как слагать?
Но тогда
никогда
не стать
выше —
Лишь стремиться попасть
в авангард,

А когда он попал, то десятый,
И тогда лишь он может понять,
Что пришёл туда,
куда
надо,
Но не в место, куда
вела страсть.

Всё случилось под чьим-то мнением,
Под чужим сумасшедшим взглядом,
Оттого ты не трать времени,
И засунь свою критику в лаву.

Пусть она там долго дымится,
Пусть она там долго горит,
Коль без дела тебе не сидится,
То ступай на завод машин.

Поработаешь там месяц,
Проработаешь там два,
И забудешь о глупой песни
«Как оценить творца».

Я хотел забыть о том, что поэт,
И прикинуться пи́сарем,
Но душа свела всё на нет
Одним быстрым выстрелом.

Одна моя поэма в стихах
Больше, чем целая книга,
В которой поговорим о столах
И прочее мыло,

Чтобы набить объём,
Проза – вода с камнями,
Я легче в мире своём
Скажу всё двумя строками.

Сочувствую авторам бедным,
Что из себя давят,
Откройте стишок – мгновенно
Вы унесётесь в дали.

Сейчас не хочу переводов,
А раньше, признаюсь, хотел
Громким монетным звоном,
Но позицию пересмотрел.

Эта мерзкая гадость —
Жажда жалкой наживы
Столкнулась со мной малость,
Но мы ей конец положили.

Я возвращаюсь к делам,
Если пишу, то живой,
А если все строки – хлам,
Всё равно буду собой.

То есть, поэтом, словами
Раскидывать мир свой.
Лист и чернила – слатаю,
Получится рифм рой.

Прошу я также прощенья
У сторожей искусства
За то, что так дерзновенно
Через забор и шустро

Перешагнул без спроса
Титанов литературы,
Но безразлично – не злостно,
Не путаем конъюнктуры.

Однако, важная тема —
Русский язык, ребята,
У него уже вскрыта вена,
Но вы дорываете знамя.

Поставьте уже точки,
Хватит тушить пламя,
Не нужно орать больше,
Выкатывая глазами,

И, наконец, две строчки
Я обещал написать:
«Хватит язык ломать —
Ему нельзя погибать!»

Здесь история хранится
Как меня пытали,
Здесь история томится
Как меня ломали.

Может, прочитать изволил,
Память всей здесь роте,
Здесь душа с великой болью —
Дым на горизонте.

Мама, мамочка, смотри —
Дым на горизонте!
Что-то сильно там горит,
Только вы не спорьте.

Голос сильный оборвал
Страстные столь речи,
Этот голос – Левитан
Сообщил о встрече.

Все уходят на войну,
На щеках их слёзы —
Защищать идут страну,
Мамочка, я тоже.

– Соня, деточка, куда?
Как же я останусь?
– Не могу я вас бросать,
Только я отправлюсь.

Вы уж как-то без меня
Обойдите время,
Совсем скоро к вам сюда
Прилетит победа.

Русский дух незыблем, мама,
Как ты ни крути,
Только я прошу вас прямо —
Ты меня дожди.

Мужики стояли в ряд —
Славные ребята,
Соня тут, глаза горят,
Партизан-отряды.

– Вот вам карта, вот вам хлеб,
Чтоб не голодали.
Не забудут то вовек,
Как вы воевали.

Вы нужны сейчас Земле,
Вас сюда созвали,
Чтобы вы в глухой тайге
План врага узнали.