Александр Глотов - На уровне мечты. Поэзия XXI века

На уровне несбыточной мечты
Живёт неистребимо вера в чудо.
Струит надежда свет из ниоткуда
Для страждущей наивной простоты.

Всё кажется бесхитростной душе,
Чуть-чуть ещё, и сможет дотянуться,
Манящего желания коснуться,
Размытого в дрожащем мираже.

Но не приходит чудо всё никак.
Витает где-то, да недостижимо.
Опять в мечтах мелькнёт неуловимо,
Нечаянно подаст туманный знак.

Неясным колыханьем смутных грёз
По жизни вновь и вновь сопровождает,
Да всё реальных черт не обретает,
Никак не проявляется всерьёз.

Хоть верится всему наперекор,
Находят чудеса вдруг озареньем,
Являются загадочным прозреньем,
Немыслимо блуждавшим до тех пор.

Ведь тяжело неверие порой.
Есть жажда, в жизни к светлому стремиться.
Должно то обязательно случиться,
Во что мы верим искренне душой.

Страницы памяти нельзя перелистнуть,
Забыв о прошлом как о вымышленном сне.
Его так просто невозможно обмануть.
Засело прочно, затаилось в глубине.

Пройдёт смятение, нахлынув невзначай.
Скользнёт загадочно, когда его не ждёшь.
Вдруг неожиданно метнётся через край,
Легко смешает то, чем в этот миг живёшь.

Как полушёпот, растворённый в темноте.
Готовый старый воскресить в душе сюжет,
Родной по духу юной призрачной мечте,
Где мог лететь как мотылёк на яркий свет.

Осколки старого внутри себя храню.
Их временами память может ворошить,
Питая мысли. Я по-прежнему ценю
Настрой поры, когда хотелось чувством жить.

Идёт пока ещё тепло… Пусть и костёр
Давно угас, уже огня не поддержать,
Но ощущается то время до сих пор.
С ним связь как будто всё боюсь я утерять.

А вдруг порвётся эта нить, и я забыв
О тех счастливых днях, в потоке растворюсь,
Так до конца и не поняв, не долюбив
Тот светлый мир, в который больше не вольюсь.

Живой мозаики расклад,
насущных чаяний скопление.
Покров из гибкой пестроты
на протяжении земном.
Текущей жизни суета,
где в каждом миге построение.
Многозначительный сюжет
в любом разрезе временном.

Мы все в мозаике одной,
где многоликое мелькание
Определяет общий смысл
и наполнение эпох.
Где каждый свой привносит вклад
в одно великое создание,
Своё влияние несёт
в непрочный собранный итог.

Все вместе часть большой судьбы.
Но подвергая осмыслению,
Мир невозможно охватить
одним лишь взглядом до конца.
И абсолютно нам не всё
здесь поддаётся постижению.
Недостижима глубина
идей великого творца.
Любой из нас – один фрагмент,
одно вкрапление в безмерное.
Всего лишь случая игра,
на свет явившая на срок.
Существование своё
осознавая эфемерное,
Стремимся жизнь свою вписать
в незримый времени поток.

Успели быстро сумерки сгустить
Под вечер синь, а дальше черноту.
На тёмном небе ясно проявить
Холодных звёзд скупую красоту.

Окончен день, сухой всему итог
Подвёл закат багряной полосой.
Ещё одной страницей сверху лёг
Короткий миг истории земной.

Отыгранный волнительный сюжет.
Мелькнувшая картина бытия,
На время приоткрывшая просвет.
В деталях всё же каждому своя.

Плывущий вид раскладов временных,
Где каждый день похож на новый срез.
Смешение порывов суетных
И вечности, манящей в глубь небес…

Перекрутите ноль. И выйдет бесконечность.
Два этих знака оттеняют пустоту,
Где существует изначально безупречность.
Но не проникнуть за туманную черту.

Там пролегли необъяснимые пространства.
Невесть какую суть имеют времена.
Творят великие законы постоянства,
Где в высшей степени извечность введена.

А мы внутри, обозначаем переменность,
Всегда по-разному способную играть.
В ней проявляется лишь видимая бренность.
Что зарождается, то будет исчезать.

Наш мир колеблется от знака и до знака,
Хоть и живём здесь с позволенья высших сил.
Взирать лишь можем как на светлое из мрака,
Не представляя, кто всё это сотворил.

Усталый дождь, загадочно нависнув,
Нанёс безликость, серость напустил.
К земле простор окутанный притиснув,
В унылый сон лениво погрузил.

Забраться скрытно в душу метит слякоть.
Неясный блеск вдоль улицы размыт.
Похоже, всё вокруг собралось плакать.
Несносно вязким холодом сквозит.

Брести в наплывах осени тоскливой,
Где липнет сырость, сверху морося.
Вобрав печаль природы молчаливой,
С собой разочарованность неся.

Как будто навсегда из жизни лето
Ушло, не попрощавшись, краски смыв.
Забрав с собой тепло и море света,
Случайно как-то малость обронив.

В закатах есть смирения цвета.
Проходит красной нитью безысходность.
Бесследно исчезает суета,
Приоткрывает сущность мимолётность.

Когда почти придавлена к земле
Чуть видимая тусклая полоска,
В ней остаётся только, как в золе,
Всему простой итог, ни капли лоска.

Таинственный и тонкий переход
От света к тьме, где ночь на небосводе
Миров иных пространство распахнёт.
Предстанут звёзды в вечном хороводе.

То созерцая, много ли постиг?
По сути нам ведь так и непонятно,
Что наша жизнь, и кем дана на миг,
Вдаль в бездну уносящий безвозвратно.

Блеск луны.
Свиты вместе угасшие звуки, срастаясь в одну тишину.
Сметены
краски дня, занавешены облаком смутным, у ночи в плену.
Поздний вскрик
потревоженной птицы, раздавшись внезапно, луга огласил.
Тут же сник.
Белый лик дальше ровно глядит, бледный отсвет разлил.

У земли
растворяет дыхание ровное лёгший дремучий покой.
Натекли
волны мягкой прохлады, сливаясь с равниной пустой.
Будет вид
этот тысячи раз в проявлении сущности прав.
В нём сквозит
мира вечный порядок, неясную гладь распластав.

Иногда
наше мироустройство я именно так для себя рисовал.
Холод льда,
но внутри силы рвутся наружу, предельно звенящий накал.
Строй размыт,
всё в одном перемешано, сгусток незримых страстей.
Образ скрыт,
но готов проявиться мгновенно, с детальностью до мелочей.