Array Сборник - Золотой томик поэзии II

Лунный птенчик сел на крышу
И клюёт осколки звёзд.
Я сквозь сон неясно слышу,
Как за речкой строят мост,

Бьют большими молотками
По железным позвонкам,
Режут острыми клинками
Неба призрачную ткань.

Неба ткань – горит пожаром,
Словно Солнце, горяча
Рассечённая кинжалом
Земляничная парча.

Искры падают на плечи,
Медью в воздухе звеня.
Тает белый Лунный птенчик
В пасти будущего дня.

Рвётся сна вуаль – где тонко,
Ночь ушла, и мне – уйти.
У меня в руках котомка,
Опустевшая почти.

За плечами – реки, горы,
Люди, годы, города,
Тусклый свет и разговоры,
Дым и горькая вода.

Впереди – поля без края,
Синий шёлк – над головой.
Я иду, не умирая,
Вечно новый и живой.

Я иду – судьбе навстречу,
Всем печалям вопреки,
И прозрачный Лунный птенчик
Ждёт заката у реки.

Кинжальная красота. Краденая
Синева – за моим окном.
Тревожно шипит радио,
И мгла заполняет дом.

Луна оплывает оловом
И льётся на скаты крыш.
Я кротко склоняю голову
Над самой пустой из ниш.

То прячу лицо, ладонями
Глаза закрываю, свет
Глотаю губами чёрными —
И молча схожу на нет.

То вдруг непривычно белая,
Взлетаю – и кокон прочь!
И ягоду звёзд неспелую
Срываю с небес всю ночь.

А утром медно-лиловая
Кровь Солнца смывает след,
И дышит земля – как новая,
Не помня вчерашних бед.

Стремительно взрослеет этот век
Под гул машин, узоры электричек,
Опять бежит за счастьем человек
В плену своих ошибок и привычек.

Слух заполняет монотонность нот
И простота бессмысленного текста,
Душе необходим бывает поворот,
От суеты спасительное бегство.

Где шепчут истины и тысячи чудес,
Которые бесхитростностью правы,
Легко вернёт гостеприимный лес
Обратно в сердце детские забавы.

Когда в кругу нерв бешено стучит,
Запутает аллея вечную усталость,
А чистый ручеёк дорогу облегчит,
Храня в себе таинственную малость.

Торжественность янтарных куполов
Блестит на солнце, говоря о многом,
Не ритма стук, а звон колоколов
Даётся щедро человеку Богом.

Встаёт для счастья утренний рассвет,
Засеяны добром желтеющие нивы,
И в безвозвратности ушедших лет
Мы только этим будем живы.

С восходом день расправил плечи,
Бросая в стороны пыльцу,
Его неугомонность речи
Летела к старому крыльцу.

Душистый ветер, книг читатель,
Касался бережно страниц,
Где время, перемен ваятель,
Текло, не ведая границ.

Жарой лилась повсюду томность,
Лесная даль простор пила,
И наша первая влюблённость
Венок из нежности плела.

Бумажный змей кружил осою
В штрихах живого существа,
Умывшись утренней росою,
Шумела мягкая листва.

Лишь рыба нарушала всплеском
Реки дремотной тишину,
Луч светом медленным, нерезким
Водил узоры по окну.

Душа земли дышала в хлебе,
Заполнив ароматом сад,
Сияние в вечернем небе
Напоминало звездопад.

Растаяв, день исчез отсюда,
Пройдя как шёлк между стволов,
Оставив право верить в чудо
Под чистый звон колоколов.

Висеть на ветках
яблоки устали,
прозрачной стала
лесополоса,
и, сердце обжигая,
птичьи стаи
крылами прошивают небеса.

В такую пору
вдумчивы закаты,
и травы поредевшие
тихи,
и на холме
приземистом,
покатом
рождаются печальные стихи.

До самой последней минуты,
покуда не скроюсь во мгле,
я буду любить своё утро
на сердцем согретой земле.

Я буду молиться на полдень,
пропахший травой луговой,
и буду до края наполнен
сияньем воды ключевой.

И вечера мягкие крылья
напомнят мне, как вдалеке
на лодке с любимою плыли
по звёздной широкой реке.

А ночь за околицей сонной
над лёгким дымком у костра
вещала о бездне бездонной
устами сверчков до утра.

Душа, пережившая годы,
простые постигла слова:
и беды пройдут и невзгоды,
была бы Россия жива.

И пусть над могилою деда,
с которым я не был знаком,
священное слово «Победа»
звучит до скончанья веков.

Небо к вечеру меркнет.
Жизни – мало, да есть.
Все получим (посмертно)
Волю, память и крест.

Под одним небосводом
И пророк, и подлец.
Всех оформят приводом,
Всем положен венец.

Но сквозь тернии – к лавру,
Здесь не всякий дойдёт.
На погибель иль славу —
Это как повезёт.

На надгробий скрижалях —
Окончанье дорог.
Отслужившие (жаль их!)
Кто – к чертям, кто – в чертог.

Но сомнения шёпот,
Он покоя не даст:
«Может, доля усопших
Просто ложь для всех нас?»

Как быть с теми, кто в теме
Веры в это и в то,
Если смерть – просто темень,
Пустота и ничто?

Нет ни рая, ни ада
За порогом смертей?
Как нам быть, если правда —
Нет ни кущ, ни чертей?

Кто там видел чертоги
И встречал тех чертей,
Ведь туда – нет дороги,
А оттуда – вестей?!

…Молчаливым отказом
Леденеющих глаз
Небо в звёздных алмазах
Хмуро давит на нас.

Прежде, чем ты уйдёшь, застели постель.
Спрячь свои вещи с каких-либо видных мест.
Мести остыло блюдо. Не для гостей.
Брось его лучше псу. Он же пёс. Он съест.

Крылья бумажные… Птицы моих стихов.
Можешь из них развести неплохой костёр.
Пусть умирают в огне вереницы слов.
Так отпечатки стирает квартирный вор.

Так оставляют раненого на смерть.
Он же – не против: «Бросай меня, пропадёшь…»
Мне бы хотелось когда-нибудь так суметь.
Прежде чем ты от меня навсегда уйдёшь.

Прежде, чем ты уйдёшь, погаси очаг.
Золото пламени пусть поглотит зола.
Утром вино – не забористее, чем чай.
Так ведь бывает, когда вся любовь прошла?