Надя Бирру - Звезда

Я хочу улыбаться,
летать,
мечтать,
путешествовать
и писать об этом книги.

Мне нравится рано ложиться
и поздно вставать,
уплывать
далеко-далеко,
возвращаться счастливой,
проживая вечность в быстротекущем миге.

Мне нравится
жить!
любить!
встречаться,
терять,
рыдать
от огромной
невосполнимой потери,

а потом, воскресая,
полной грудью дышать,
и снова жить,
распахнув все окна и двери
с новой силой…
и ты не можешь —
ни ты, никто, —
заточить в подземелье ветер,
я свободна!
и всё отдаю за то,
что б смеяться так,
как смеются дети, —
без причин,
без обид,
без зла, —
а для счастья и не нужны причины!…

сколько раз я уже умерла…
и оплакали мы кончину…

И не надо, не надо слов,
ты можешь молчать
хотя бы ещё несколько столетий…

Всё проходит… даже любовь.
Остаётся душа – и ветер.

Бессмертны о бессмертьи разговоры,
текут-текут, как вешняя вода…

Улыбкою заканчивая споры,
ты говоришь: «Я буду жить всегда!»

Слишком яркая жизнь!..
Ты просто зажмуришь глаза,
ты не в силах понять,
почему это всё происходит.
Ты думал: «Ах, женщина!»
А это – звезда!
И всё ярче и ярче…
А ночь уже на исходе…

И как мало ты можешь…
ну, что ж, не удержишь огонь в руках!
Свет не обнимешь,
и поцелуи твои в бесконечности тают…
тают…
Звёзды сияют ночью,
отражаются в зеркалах…
Жить со звездой?
Но звёзды днём исчезают!..
2017

Правда бывает разной:
Красивой и безобразной,
Ещё бывает заразной
И жалящей, как змея.

И, как с ядовитым гадом,
С ней осторожно надо:
Лечиться по капле ядом,
Но «кушать» её нельзя!

Когда рождаются дети,
Танцуют на небе звезды
И ангелы смеются,
И капает сладкий дождь.
Когда рождаются дети
Все в мире чашки и блюдца
Взлетают, а после бьются
На счастье, чтобы сбылось.

Когда рождаются дети,
Радуга в небе – ворота
В небесные райские кущи,
Где вечный не гаснет свет.
И птицы поют хоралы
По нотам
И Главный Кто-то
Вам шепчет в самое ушко
Самый большой секрет…

Не ожидание, не смерть…
дни, словно сны, проходят мимо.
Мне легче ненависть стерпеть,
чем быть с тобой, твоей любимой.

И легче, вглядываясь вдаль,
жалеть других – и всё наружу, —
чем разделять твою печаль,
лечить израненную душу.

Слова не облегчают боль,
а так же лгут, как лгут желанья.
Тому, что ты назвал «любовь»,
ещё не найдено названья.

И потому спешу домой,
прочь отметая все сомненья,
что легче мучиться самой,
чем наблюдать твои мученья.

Ночь. Окошко. Лист бумаги.
Непонятное смятенье.
В невесомом саркофаге
Подплывает сновиденье.

Приклониться на подушку.
Слушать звуки этой ночи.
За стеною комнатушки
Ветер тайное пророчит.

Мне не страшно – с верой в чудо,
Но покажется вдруг странным,
Как на белом, ниоткуда
Возникает лик туманный.

И, сметая образ прежний,
Ставший ясным и знакомым,
Нанесет пыльцою снежной
На окошко образ новый.

Не смотреть – тревога стихнет,
Воля спит, и разум дремлет.
Тихой струйкой, мощным вихрем
Сквозь меня проходит время.

Эта птица
не может вить гнёзда
и не принадлежит никому,
только небу и звёздам,
а дальше – ЕМУ.

Её жребий —
полёт сквозь время —
к свету – сквозь тьму —
парить так парить! —
лёгкость её бремя
и дело её —
творить!

В твоих объятьях пробудиться,
Одеться солнечным теплом
И поцелуями умыться,
И целый день бродить вдвоём.

В саду, в лесу, в деревне, в поле
Среди цветов, зверей и птиц,
Всегда вдвоём, всегда на воле,
От зноя – в тень твоих ресниц

Укрыться, из твоих ладоней
Водою жажду утолить.
И вспомнить всё, что помнят двое,
И обо всём другом забыть.

И всё, что в мире, отраженьем
В глазах друг друга отыскать,
И даже малым одолженьем
Друг друга в миг предупреждать.

И в тишине, сомкнувши руки,
Одним желанием дышать.
И мысли милого, как звуки,
Без слов и жестов понимать.

Забыть, что существует время,
Родство с природой воскресить,
Привычек глупых сбросить бремя,
Всем существом любить! Любить!

И лишь под вечер вновь пуститься
Рука в руке в обратный путь.
Твоею нежностью укрыться
И на груди твоей уснуть.

Серебро и золото… и горе.
Ветер, шелест трав, песок.
Я пришла к тебе поплакать, море,
Распростёртое у ног.

Прохожу я берегом пустынным,
Скрип сосны – и взмах усталых век.
Я твоё выкрикиваю имя,
Непонятный человек.

Знаешь, так бывает и весною,
Знаешь, так случилось и со мной,
Я хочу остаться не живою,
А – холодною волной,

Чтоб, под солнцем серебрясь беспечно,
Лишь о нём тоскуя и любя,
Я б могла быть вечной, вечной, вечной!
И – не звать тебя.

Серебро и золото… и горе
Ветер, шелест волн, песок.
Я вхожу в тебя, как в память, море,
Тех, кто не сберёг…

Всё сбылось! Я стала белой пеной
И теперь могу
Видеть, как ты станешь на колени
Там, на берегу.

Волосы цвета осени,
глаза – цвета неба,
губы – цвета моей любви.