Сергей Корчагин - Отблески и тени. Стихи

Вилась тропа по горной круче,
В обнимку с облаком вилась.
И путник гордый шёл, могучий,
Но вдруг тропа оборвалась.
Что было дальше – знают скалы,
Шагнул он ввысь или назад…
А рядом, им и дела мало,
Орлы безмолвные парят.
Парили раньше здесь и ныне,
Превыше суетных людей,
Погрязших в склоках и гордыне.
И вековой покой камней…
Нет, не хранят седые горы
Ушедших в вечность имена.
У их подножья плещет море,
Сурова горная страна.
Бредут ли путники тропою,
Иль город строят у реки.
Сотрут всё годы, и укроют
Следы забвения пески.

Город глόтками подъездов пожирает наши души,
И машины в венах улиц с визгом шин пронзают ночь.
Где-то там, в тоннеле тёмном, ты внимательно послушай,
Бьётся каменное сердце, разгоняя темень прочь.
Он устал, вздыхает глухо, на углу скрипит трамваем.
Дремлет чутко, как огромный, неизвестный миру зверь.
В то же время всем знакомый, близок так и узнаваем.
Он хранилище всех наших обретений и потерь.
Мы вросли в его проспекты, побратались с площадями,
Этот воздух в наших лёгких стал привычным и родным
Он своей огромной тенью простирается над нами,
Знает всё о нас, как плачем, с кем враждуем или спим.
Нас по жизни носит ветер от вокзала до вокзала,
Мы спешим в аэропорты и летим скорей назад.
Он наш дом, и знать об этом – это, в общем-то, немало.
Легче жить на этом свете, если кто-то тебе рад.
Он собрал людские души и сложил в одну большую.
В ней умножились тревоги и людская доброта.
Вот поэтому, наверно, по нему мы так тоскуем
И в разлуках наши души раздирает пустота!

Давай разбудим тишину,
Но только очень осторожно,
Чтоб утро словом не спугнуть,
Ведь это в принципе возможно.
А звук шагов сродни часам —
Он тишины не разрывает,
Он в ткань её невольно сам
Свой ритм уверенно вплетает.
Не рвут будильники струны,
Что тянут сны из ночи вязкой.
Колёса поездов слышны
Не грохотом, а тихой сказкой.
Нет, пусть она ещё поспит,
Ведь ей и так чуть-чуть осталось.
Она вздохнёт и промолчит,
А может, мне всё показалось?

Какая странная судьба!
От безнадёжности до веры.
В ней перепутались борьба
И безразличие, к примеру.
Причём не к чьим-то там слезам,
Но и к себе и даже к детям!
И не шокирован ты сам,
Не удивлён ни тем, ни этим.
Готов порвать ты вся и всех
По слову первому, по взгляду.
И вдруг прощаешь смертный грех
Тому, кто даже не был рядом
С тобою в горестях твоих.
И сердце обмануться радо,
А разум как-то разом стих…
Ну и кому такое надо?

Облетают с меня печальки,
Как и листья с багряных клёнов.
Улетают в туман, как чайки,
С непонятным тревожным стоном.
Я их даже не провожаю,
Пусть летят себе, им виднее.
Я печальки не собираю!
Мне без них на душе теплее.
Есть Печали – вот это ноша.
Не стряхнуть, не в гараж поставить.
Седина да Зимы пороша
Жёстко так начинают править.
Им, по сути, плевать на наши
Пожелания и хотелки.
Лишь берёзовой кормят кашей
Из глубокой такой тарелки.
И попробуй ты с ними спорить —
Моментально тебя отучат.
Позовут за Печалью Горе,