Наталья Патрацкая - Бронзовые стихи. Лирика

В Подмосковье растет разнотравье,
отголосок родной стороны,
здесь они разрастаются, вправе,
привлекая прохожих умы.

Рядом с чисто – чистейшим асфальтом
в белых звездочках гнется трава,
так и хочется в вихре экс вальса
закружиться – мечта не нова.

Но подходят все ближе к нам здания
красноватого люкс кирпича,
и приносят нам мысли в сознание,
что науку не рубят с плеча.

И действительно, разные лица,
представители целой страны,
все пытаются в ней заблудиться,
озадачить задачей умы.

Вот завод замыкает аллею
голубою мечтой ЭВМ.
А леса? А они зеленеют.
Как надежда для будущих тем.

Леса стареют как-то незаметно,
дома ветшают несколько быстрей,
а я старею только по приметам.
Каким? Молчанию людей.

Прошел мужчина, вроде бы красивый,
а он моложе на десяток лет,
я не могу быть дружбой с ним счастливой.
А он со мной? Я старше – чувства нет.

Ровесники, вас мало, единицы,
я вас старее жизнью и детьми.
Мне не подвластны журавли, синицы,
стихи седеют – волосы мои.

Ушли или исчезли просто чувства,
ушел и ты из вида и забот,
прибавилось житейской, чистой грусти,
в какой-то безобразно мудрый год.

Не вижу – пары. Все мудры и тихи.
И я смиренна – не моя вина.
Деревья, травы на ветру, а стихли,
но этого не будет никогда.

Вырастаю на каблуках
в росте, чувствах и даже в осанке,
потому что без них на бобах
я катаю лишь будние санки.
А сегодня и солнце, и май
приподняли меня над собою.
Вспоминаю я прошлое, знай,
каблуки – они были с тобою.
Здравствуй, май человеческих чувств,
светлых, ясных, нетронутых красок.
Я с тобой никогда не уймусь,
с каблуками из собственных сказок.

В моей голове возникает эфир,
я слышу случайные фразы.
Бывает, что ночью врывается мир —
и в мыслях – чужие рассказы.
Порой мне мешают чужие слова:
сбивают настрой мой на радость,
иль в мысли мои забегает молва,
и сразу горчит жизни сладость.
Живу в проводах и в эфирных волнах,
и чувствую импульсы с теми,
кто радостен, в горе иль ввергнут в свой страх —
все шлют свои импульсы, темы.

Опустилось солнце майское на землю,
распушились нежной зеленью леса,
и ко мне вернулось редкое везение,
как оставшаяся в памяти коса.

И вернулась я на место, где была я,
шила, штопала, учила сопромат.
Годы канули, но жизнь моя былая,
вторглась милая. Мне, кажется, впопад.

Вновь учусь, одолеваю грань науки,
вновь я шью, стригу, стираю и вяжу,
и стихи пишу не только ради скуки,
просто жизнью нашей доброй дорожу.

Одеваю, обуваю наших деток,
жизнь проста моя, и проще не сказать,
словно дерево я майское из веток,
в чертежах моя финансовая рать.

Вот везение, так везение, что тут скажешь?
Май, не май, а солнцу рада я всегда,
так словами сквозь грядущее помашешь,
и порадуешься счастью труда.

Отцветает яблонька – опадает цвет,
белой недотрогою не проходишь век.
На земле, опавшие лепестки ковром,
как прощанье с юностью и ее ледком.

Крупным градом открывалось лето,
сильным ливнем, оросив леса,
дождик шумно возвещает свету,
что приходит лета полоса.
Дождь в туманы облачил природу,
на два дня завесил небосклон,
не жалея извергал он воду,
и стекали струи под уклон.

И туманной облачной погодой,
и сырой, растущею травой,
дождь легонько расправлялся с модой,
оставляя капли за собой.
Грим смывал, касался ног и платьев,
барабанил мерно по зонтам,
презирал случайные проклятья,
говорил: «Я там, там, там, там, там».

Остановись в лесу без суеты,
подумай о судьбе своей не с ходу,
тогда поймешь, почувствуешь, что ты
в своих делах сам делаешь погоду.

А утешение – это пенье птиц,
они замолвят за тебя пред небом,
и милыми вновь станут сотни лиц,
которым твои горести нелепы.

И ты спокоен в зоне буйных трав,
ты набираешь жизненные силы,
потом в быту от мелких, крупных травм
ты устоишь, и люди снова милы.

Душа сильна – силен и человек,
его не сломят беды и болезни,
не ждет врагов и удлиняет век,
лишь мудро избегая грубой лести.

Остановись в лесу без суеты,
вздохни всей грудью воздух очищения,
и ты поймешь, почувствуешь, что ты-
готов к проблемам или к их решеньям.

За двойными стеклами дождя,
унывать от влаги не пристало.
Чувствую, для жизни не устала,
за двойными стеклами дождя.

Суета дневных переживаний
медленно стекает со стекла,
так порою жизнь моя текла,
суетой дневных переживаний.

На вершине выполненных дел,
в пелене дождя все горизонты,
мысленно разделишь их на зоны,
на вершине выполненных дел.

И заметишь, что вершины стерты.
Вновь земля и капли от дождя,
но ты улыбнешься как заря.
И заметишь, что дождинки – стерты.

Три недели жара,
три недели ремонт,
я сейчас ожила,
от небес нужен зонт.
Ветерок загулял
в темной зелени трав,
он в листву забежал,
проявляя свой нрав.

Ничего, не беда,
солнце в небе висит —
это только вода,
а в квартире свой вид.
Бедность вышла от нас
с ней ремонт не в ладу,
в золотистых тонах
осень в дом позову.

Дома осень живет
на картинах всегда,
а на улице лето
и с неба вода.
И ремонт там не нужен
для тихих аллей.
А поэту что нужно?
Дом его мавзолей.

Описывать темы глобальные…
Зачем, отчего, почему…
А в жизни все темы случайные,
глобальных тем – нет потому,
что кот бедокурит, нечаянно.
Хозяин готов его съесть,
и я среди криков не чаяла,
чего б для спокойствия съесть.

Гуляет ветер по квартире,
срывает листики с их мест.
Я отпуск посвятила лире,
живу отшельником как перст.
Ремонт недолго мерил силу,
опустошая часть души,
квартиры облик очень милый,
но его надо завершить.
Решила сделать просто книгу,
и собираю все что есть,
мне далеко до высшей лиги,
но мне приятна эта честь.