Наталья Патрацкая - Бронзовые стихи. Лирика

Летний пруд. Вода бежит под лодкой.
Солнечные блики у весла
кажутся нечаянной находкой,
радость мне свобода принесла.
Целый отпуск солнечного лета,
я сидела с грустью лишь в дому,
не было мне счастья-то от света.
Почему? Я с жаром не в ладу.

А сегодня лето Подмосковья,
и сегодня – небо и вода,
и стихают нервы – будто сон – явь,
и качает жизнь мою волна.
Облака разгуливают в небе,
на фонтане светится струя,
радости и горести нелепы,
просто есть природа, солнце, я.

Солнце пригревает мою спину.
Весла шевелятся, как хотят.
Я пишу, а значит, я не сгину.
Чьи-то весла рядышком скрипят.
Пруд, мой пруд, серебряные ивы,
тишина душевного тепла,
ласточки полет, деревьев гривы,
это просто Сходня протекла.

Мускулы играют у студентов
и растут под грузом кирпичей,
не волную их друзей патенты,
с каждым днем становятся ловчей.

Стены поднимаются под крышу,
дождик прекращает этот рост,
все замолкло. Речи их не слышу.
Исчезает наш оконный мост.

Да, студенты – время малых нервов,
нужно вам от жизни много брать.
Мускулы у белых и у негров
могут очень сказочно играть.

Раньше была в моде стройность римлян,
в наше время ими стали негры,
и пою я песнь под сильным линем,
мускулам, играющим, как нервы.

Лес полон зелени, просветов почти нет,
все выросло до своего предела,
лишь изредка мелькает здесь просвет,
и взглядом я его почти задела.

С просвета льется капелька дождя…
Я улыбнулась тихой нашей встречи.
А ты нашел, ты долго встречи ждал,
и о несчастьях нет меж нами речи.

Как робок взор и утомлен твой взгляд!
Морщинки под глазами пробежали,
ты изменился, сник любви наряд,
и речи меня в этом убеждали.

И все же есть у дружбы свой итог,
он зеленью разросшейся наполнен,
избытки чувств давно скосили в стог,
и взгляд твой только дружбой и напоен.

Ко мне приходит чувство пустоты,
ты надоел мне, даже не сегодня.
Твой разговор – зеленые листы,
и от себя мы сквозь листву уходим.

Стрекотали поздние кузнечики,
и струился утренний туман,
прятались в листве людей скворечники,
скошенной травы стоял дурман.
Обещало утро денек солнечный,
обещало ласку синевы,
но душа моя была надломленной,
в ней зияли раны чистоты.

Как мне объяснить природе ласковой,
что пуста, пуста моя душа,
что прошли недели мои страстные,
что воспоминанья жизнь крушат.
Дети подросли мои и выросли,
перерос меня мой мудрый сын.
Эх, вы мои маленькие поросли,
вы стремитесь к тропочкам лесным.

Утром теплым, росным и доверчивым
сын впервые покидает дом
и уходит он с друзьями верными
жить в палатке под лесным листом.
И стрекочут ранние кузнечики,
песнь поют о юности ребят,
песнь о своей юности застенчивой,
в жизнь уходит маленький отряд.

Утром солнце подарило
блестки солнечной росы,
все травинки возродило
для придания красы.

И туман поднялся к елям,
их макушки захватил,
и прислушивался к трелям,
что кузнечик возвестил.

И тепло к траве склонилось,
к каждой капельке воды,
чтоб та больше засветилась
и исчезла, как и ты.

Осень кратковременно прекрасна,
воздухом бодрит мои виски,
изредка зальет слезой ненастной
всех деревьев разные листки.
Слабые деревья год от года
первыми уходят в желтизну,
в этом не виновна и погода,
просто потянуло листья к сну.

Вот выставка и я туда,
покрыта очередь зонтами.
Вокруг дома. В лицо вода.
И третий встал уже меж нами.

Все хорошо. Вода с зонтов.
Трава газона зеленеет,
и яркость курток и листков
вокруг меня еще желтеет.

Напрасно все. Табу – трава
среди асфальта притаилась,
упали с дождика слова.
Да, я напрасно торопилась.

Стою. Стою. Поймет ли он,
не съев со мною соли пуда?
Все уронил листочки клен,
но тополя шумят у пруда.

На Красной Пресне этот день.
И очередь стоит упрямо.
Уйти с нее? Такая лень.
А очередь стоит как яма…

Бурым медведем раскинулась осень,
дремлет спокойно, зажмурив глаза.
По небу стелется облака проседь.