Татьяна Кожурина - Спасский остров. Петербургская поэзия

Вижу берег моря бледного.
Рыба в тишине плеснёт…
Небо матовое, медное…
Плеск волны – о камни бьёт…

Камни серебристо-серые.
Белые кругом пески…
Раковин горбы замшелые.
Звёзд подводных огоньки.

В тишине, в сиянье северном,
Вижу двух монахов я —
Брат Савватий с братом Германом.
К Соловкам идёт ладья.

Впереди – пути опасные.
Предстоит немалый путь —
В легком крохотном карбасике
Через море дотянуть.

Ой, пески вы соловецкие, серебряные,
Вы, барашки-кудри, волны с гребнями,
Позлащённые осенним солнцем севера,
Вы к обители плывите дружно, к берегу.

В ночь дозорами обходите все камни вы,
Волны-иноки в суровых черных мантиях!
В белых кудрях шелковых до пояса,
Вы ступаете от Северного полюса.

Встали в рост монахи – волны острые.
Крестным ходом – посолонь – вкруг острова!

Звучно хлопают старые ставни —
Словно море в ночи за окном…
Возвращая к скитаниям давним,
Валаам возвращается сном.

Колокольню шатрового храма
Сквозь туман различаю с трудом…
Отголоски ветров Валаама
Налетают с залива, как гром.

Пригибая деревья упруго,
Опрокинув стволы друг на друга,
Рвётся ветер в мой дом напролом,

В равномерную жизнь городскую…
По часовням высоким тоскую,
По утёсу с гранитным крестом…

Две колокольни нерукотворные
Взобрались ловко на выси горные —
На страже бухты, чьи плавны линии
Среди вуали тумана синего.
Звон колокольный – на обе стороны,
Две нерпы пёстрые в волнах проворных
Внимают звукам, поднявши головы, —
И слышат колокол, и слышат колокол…

Архипелага громады движутся
Средь волн высоких – суровой свитою,
Ладьи из камня, чьи мачты – сосны…
Часовни белые, кресты гранитные…
Чьи моряки – немногословные,
Судьбе покорные, неуязвимые, —
Путь направляют в страну безмолвия,
Звездой хранимые, в одеждах чёрных…

В ночи ложится на бумагу стих.
Безмолвствуют просторы волн морских.
Из золотистых брёвен сложен скит,
Как терем посреди лесов стоит,
Под шёпот небольшого водопада…
В ночи здесь теплят светлые лампады
Монахи, что от мира затворились,
Как звёзды в облаках, они укрылись…
Тропу молитвенную к Богу ищут,
Вкушают лишь растительную пищу,
Опасных избегая искушений…
Молчат вокруг громады скал и сосны,
Лишь ветер пробежит в листве осенней…
Бесшумные, восходят в небе звёзды.

Отшельник строгий, юноша Амос,
Взял добровольно инока оковы,
Среди серебряных холодных рос
Утёса древнего, на острове суровом,
Под шум ветров внимал он Божью Слову.

Прислушиваясь к северным волнам,
Себе могилу выкопал он сам,
В желанье здесь, среди морских просторов,
Избавиться от скорбных разговоров,
Приблизиться – к Божественным полям…

Но Сам Господь сказал ему: «Ступай!» —
Путь указав особым светом ярким.
«Восток Руси зовёт тебя! Дерзай,
Иди на Свирь, обитель создавай!..»
Взошла над морем радужная арка…

В аметистовой дали туманная,
Раскрывается бухта цветком…
Гефсимания, Гефсимания!..
Прихотливы твои очертания
Островов и заливов кругом.
Гефсимания, Гефсимания…
Сохранили монахи предание:
На скале, средь языческих мест,
Пребывая в глубоком молчании,
Сам апостол Андрей Первозванный
Здесь поставил из дерева крест.
Гефсимания, Гефсимания…

1
Зима на Валаам приходит поздно,
Бушуют ураганы всюду грозно,
С утёсов сдёргивая плачущие сосны, —
И не спасают корни-якоря…
Скуёт мороз просторы ночью звёздной,
Моря укроет замками торосов —
Восходит солнце – цвета янтаря!

Сковало льдом трепещущие льдины,
Напомнившие древние руины, —
Морозной вязью петь колоколам!..
Зимой обледенелой, длинной,
Уходит в сокровенные глубины,
Как Китеж-град, чудесный, Валаам.

2
Шторма, ненастья, грозная природа,
Бьют волны о гранитные породы…
Но к Рождеству утихнут злые бури,
Сверкает солнце яркое в лазури…

Хрустальные высокие торосы,
Из снега серебристого наносы…
Вся Ладога укрыта крепким льдом.
Спит Валаам – спокойным долгим сном.

Скалистых островов чудные формы,
Утёсов пики, в думы погружённых…
Заснеженные, тайною объяты,
В раздумьях – о Христе распятом.

Валаам по зиме укрывается
Пеленою дождей и снегов.
В сокровенную глубь погружается,
Весь в плену серебристых оков.

Необычно всё в зимней обители —
Вглубь уходят себя его жители.
Терема их – скиты изукрашенные,
Их постели – гробы нераскрашенные.
Их мечтанье – из града земного
В град небесный взойти, встретясь снова.

К нам Богородица в пурпурном одеянье
По облаку ступает босиком,
Держа в руках Младенца-Иисуса.
В очах Его – недетское страданье…
Жемчужины воды святой – как бусы —
Рассыпанные радужным дождём!..

Речь игумена – в самые недра сердец,
В глубочайшую их сердцевину!..
«Страсти нас обступили, игумен-отец!
Их сминаем, как мягкую красную глину!

Отчаянии и тоске
Нам не висеть на волоске —
Покоимся в ладонях Бога…
Над пропастью – как по доске —
Идём вперёд – рука к руке,
Хоть узкая – одна у нас дорога!»

Крыло морозное скиталица-зима
Влачит устало.
Хрустальная сосулек бахрома —
На всех вокзалах!