Виктор Боков - Собрание сочинений. Том 2. Стихотворения

Сходятся двое на поединок,
Не для убийства, а для возрожденья,
Так у нас все добровольно едино,
Так мне приятны твои возраженья.

Да, не поеду. Да, буду дома.
Буду работать, вести свои борозды.
Елки от крепкого зимнего рома
Клонят к земле свои белые бороды.

Солнышко в соснах вспорхнуло жар-птицею,
Встало, пошло над землей, над Памирами.
Милая! Ты мне мой суд и юстиция.
Можешь казнить, но и можешь помиловать!

Просыпаюсь — дом мой пуст,
Как пустой карман шинели,
Как большой весенний куст
Отцветающей сирени.

И постель моя грустна,
И грустны мои морщины,
И грустны мои уста
Одинокостью мужчины.

Ночью кашель бил и тряс,
Чуть кололо мне под боком,
И позванивал матрац
Колокольчиком далеким.

Твой платок меня спасал,
Часть тебя, твоей одежды,
Как маяк, он мне бросал
И тепло и свет надежды.

Ах, скорее бы опять,
Руки в руки, губы в губы,
И прижаться, и молчать,
И тогда не надо шубы!

Ты — мой берег, мой крутой,
Мой отлогий, мой ольховый,
Мой малинно-родниковый,
Хмелем весь перевитой.

Ты — мой лес, где я дышу,
Отдыхаю ежедневно,
Где свои стихи пишу
О тебе, моя царевна!

Ты мне — поймы и луга
И цветущая гвоздика,
Ты мне — радуга-дуга
И моей души владыка.

Царствуй! Трон и твой и мой,
Этот сад и эти груши,
Острова, моря и суши,
Все дарю тебе одной!

Мы с тобой два белых горностая,
Мех у нас один, в одну красу.
И квартира наша городская
Не в Москве — в большой глухом лесу.

Нас не узнают, когда в порыве
Говорят с восторгом: — Снежный ком! —
Как не ошибиться — мы впервые
Стали жить в обличии таком.

Мы не пассажиры, не на полке
Нас уносят вдаль не поезда,
Мы на высоченной старой елке,
А она не едет никуда!

Наша спальня — дремлющая хвоя,
Наш концерт — березовая тишь.
А в концертном зале только двое:
Слева я, а справа ты сидишь.

Нам с тобой, родная, так удобно,
Сосны и березы так прямы!
И над нами вьется так свободно
Голубая музыка зимы!

Хочу весны, хочу раздолья,
Хочу лугов, хочу травы.
Хочу влетать, как ветер Дона,
В ладони милые твои.

Хочу далекого заплыва
С тобой, у твоего плеча.
Хочу, чтоб в зеркало залива
Смотрелись мы, как два луча.

Хочу дороги через поде
В тот тихий лес, где любят нас,
Где белый гриб, под елкой стоя,
Расхвастался: — Я родом князь!

Хочу твоей большой, спокойной,
Текущей медленно в крови,
Единственно тебя достойной
Неиссякаемой любви!

Любовь не покупается,
Она дается богом.
Как странница, скитается
Она по всем дорогам!

Стучится в окна палочкой:
— Водички мне глоточек!
И где-нибудь на лавочке
Вздремнуть, поспать чуточек!

Хозяин глянет хмуро,
Чужой красой не бредя:
— Зайди, приляг на шкуру
Убитого медведя!

И на медвежьей полости,
Раскинув руки сонно,
Уснет Любовь, и в голосе
Прорвутся нотки стона.

Охотник, житель бора,
Пустил, а сам не знает,
Что рана в сердце скоро
Появится сквозная.

Он так ее полюбит,
Что про ружье забудет,
И, как за соболями,
Пойдет он за бровями!

Я обладаю женщиной. Одной,
Единственной, неповторимой.
Она мне сделалась родной,
Как дым из труб, необходимой!

О, как я к ней опаздывал, спешил,
Чтобы скорей от горя распрямиться.
Мне говорят, что много я грешил.
Я говорю: не шел на компромиссы!

Рубил сплеча, когда к моей любви
Корысть примазывалась в жены.
Я не сдавался, черт возьми,
Я вырывался из опасной зоны.

К свободе шел и пел, как дикий лось,
Что одолел прыжком засаду ловчую.
И надо мною солнце поднялось,
Свою любовь увидел я воочью!

Любовь во мне жива. Я счастлив встречами,
Как солнечным хождением по кругу.
О, если бы мы были обеспечены
Пожизненным стремлением друг к другу!

Высокое я вижу назначение
Моей любви к тебе. Твоя взаимность
Дает мне счастье, и ограничение,
И цельность чувств, и зрелую наивность.

Любимая! Как надо нам хранить
Тропиночку, что стелется нам под ноги.
И можно ли хоть каплю уронить
Из чаши, что с тобой мы вместе подняли?!

Ты для меня — единственное солнце
И рядом и на дальной отдаленности.
От пустоты случайных связей сохнут,
А я цвету, я цвет одной влюбленности.

А я своей густой зеленой кроной,
Которая в озерах отражается,
Единственно к тебе одной притронусь,
И все поет, и все преображается!

Гори, разгорайся,
Грозою грози мне, любовь!
Напитки и пытки,
Любовное зелье готовь!

Я выпью!
Мне мил твой
Спасительный, сладостный яд.
Пожары, пожары кругом…
Это дни нашей жизни горят.

Пылают озера.
Вода ключевая кипит.
Весь в саже,
Амур, как пожарник,
Не спит.

— Тушите! — кричит он.
Бьют струи
По крыльям огня.
И странное дело,
Они попадают в меня.

Губы от моря твои солоны,
Плечи налиты спокойною силой.
Черные волосы, как соловьи,
Вьют свою песню и музыку милую!

С кем еще можно тебя мне сравнить?
Строчкой какой осторожно дотронуться?
Главное то, что ты можешь хранить
Женскую скромность, а это достоинство.

Главное то, что в тебе доброта
Так постоянна, как солнышко на небе,
Не на замках она, не заперта,
Вот она, вся тут, и просится на люди!

Главное, ты и мила и умна,
Глупости бабьей в тебя не насовано.
Вся ты осмыслена, озарена,
Все в тебе диво и все согласовано!

Прекрасный подмосковный мудрый лес!
Лицо лесной реки в зеленой раме.
Там было много сказок и чудес.
Мы их с тобой придумывали сами.

— Загадывай желания свои,—
К тебе я обратился, — я волшебник! —
И замолчали в чащах соловьи,
И присмирел над Клязьмою ольшаник.

— Стань лесом для меня! —
И лес растет.
И я не я, а дерево прямое.
— Стань для меня ручьем! —
И он течет
И родниковой влагой корни моет.