Константин Ваншенкин - Женщина за стеной. Лирика

Не думал тогда,
Что смутно останется с лета,
Как чья-то беда,
Движенье тревожного света.

К этому острову снова
Острый возник интерес:
Мимо проходит сурово
Общность ума и телес.

Однопартийная резвость —
Женские эти пиры.
Лежбище острова Лесбос,
Дымка античной поры.

Вновь осень за летом
В распахнутой шири…
Гудки под запретом,
Звонить — разрешили.

Согласием высшим
Открытые зоны,
В которых мы слышим
Забытые звоны.

В соборе
И в церкви.
В Загорье
И в центре…

Измучены присутствием друг друга
В пределах комнаты одной…
На штору кошка прыгает упруго,
А птица в клетке хохлится родной.

Вновь солнце появляется в тумане,
И птица певчая поёт.
А кошка мрачно дремлет на диване,
Обдумывая следующий ход.

Но вечер наступил. Спит птица в клетке,
Накрытой клетчатым платком,
И, как, бывало, в синем небе предки,
Мечтает попорхать под потолком.

Прохладно. Уместен свитер.
Устроились ладком.
Он яблоко крепко вытер
Батистовым платком.

Тень выдвинулась косая.
Сидели у пруда,
По очереди кусая
От одного плода.

Блаженствуя и ликуя,
Здесь каждый в дело вник.
Приятнее поцелуя
Занятие у них.

Вдоль по оврагу краснотал,
Витиевато вьётся тропка.
Он барышню поцеловал
От неожиданности робко.

Случайно сбила гриб валуй,
Зардевшись, опустила веки
И возвратила поцелуй,
Как выражались в прошлом веке.

Вышибая клином клин,
Относительно богата,
Вышла бедная Жаклин
За Онассиса когда-то.

На сердечные дела
Не потребуешь запрета,
Но Америка была
Этим всё-таки задета.

Как солдатская родня
Из фабричного барака,
Не простившая —
со дня
Вновь случившегося брака.

Закусила удила
В оскорбленно-гордом стиле…
Но недавно умерла,
И тогда её простили.

Жили в подвале,
Денег — не густо,
Но проявляли
Лучшие чувства —

Нежно и мощно
Дённо и нощно.

Жил я когда-то в Лосинке,
Недалеко от пруда.
Помню: берёзки, осинки
И золотая вода.

Женского тела лекало
В неописуемый зной
Между стволами мелькало
Яркой своей голизной.