Юлия Мамочева - Инсектариум

     Кларисса!..

Здесь всякий — шут иль славная актриса,
Здесь вся игра — чумные поддавки!..

Откуда знал Мизерос, Бога ради?..
Он не был здесь в миг смерти графа, к счастью:
Заране вышел за тобою!

          Дядя…
Вы как дитя — при всей монаршей власти!..

О смерти ведал он уверенно, как Вы
Знать можете о завтрашнем восходе
Иль цвете распустившейся травы.
Я вам скажу, скажу при всем народе:
Яд был силен, чрез пять часов — конец.
По плану первенца — погиб отец!..

Я изумлен: впервой за столько лет
Здесь чудо объявило свой привет!..
Влюбленный где ж отцеубийца наш?
Покинут мной, он брал на абордаж
Фортецию!

     Спаслось, похоже, диво.

Похоже, слово девы справедливо!

Не Ангела ль прислали во спасенье
Души свободной?

     Небу то по силам.

Кларисса, говори без промедленья:
Каков был план, что стынет кровь по жилам
От цели окончательной?

     Поведай!

Узнала нынче судьбоносной. Хилым
Казался мне вошедший в погреб тот,
Где я в слезах ждала: вот-вот придет
Отец и поведет к венцу с немилым.
И он — вошел…

Мизерос?

     Смертно бел,
Как будто он со мною мой удел
Оплакал. Мрак его глаза проел,
И черт ретиво взмахивал кадилом,
Казалось, в каждом из шальных очей.

Он выглядел, как древний чародей,
Примчавшийся на черте чернокрылом…
Узнать нетрудно.

Бедный сын…

     Затем?..

Что было после с мытарем несчастным?

Он бросился ко мне, морозно-нем,
Ведомый странным вихрем, непричастным
К земной материи. Как будто овладеть
Сам дьявол повелел мной против воли
Моей — ему.

     Ах, дальше!..

          Сколько боли
Цвело в лице бутонами разврата…
Пожаром лихорадочная медь
Сквозь бледность полусмерти проступала.
Но вдруг безумья вздернулось забрало!
Стегнула по слепому взору плеть:
Проснувшегося разума расплата!
И демон, как из праведного дома,
Из тела выскочил, что было им ведомо.

О, дома у ведомого — не все!
Под крышей съехавшей — как в житнице Содома…
А, впрочем — речь теперь не о красе
Чертогов черта! Был покинут мной
Мизерос за мгновение до цели,
Коль скоро славен скромностью нрав мой —
От сотворенья мира и доселе
Мне не вредила эта добродетель.

И впрямь — в делах любви любой свидетель
Мешает неге, как нарыв на теле.

Вот оттого-то мы и не глядели,
Исчезнувши в момент. Выходит — зря!..
Покинут дом; через глазные щели
Зрит в корень зла невинная заря.

Узревшая, незрелая — яви
Нам суть, замешанную на крови!..

И на любви несчастья к непричастной.

Дочь, сказывай, что сделал графский сын
Засим? Тебя не обесчестил ли?

          Причин
О том и заикнуться не явил.
Лишь напугал.

     Гримасою напрасной.

Лишаясь сил, Мизерос говорил
Мне после речью, жуткой и бессвязной,
О сладострастном помысле и зле
Отцеубийства лютого. При этом
Признание подкреплено советом
На горло всякой наступить хуле,
Беспочвенно порочить Бенедикта
Нацеленной. Хоть стал последним он
Для графа собеседником до бала
И ссоры их из вас свидетель каждый —
Остерегайтесь ложного вердикта!
Поскольку вероломно подменен
Святой воды хрусталь. И зельем стало
Питье святое… Истомленный жаждой
Духовной, выпил граф смурных наук
Нектар, что подан был ему судьбой
Насмешливо из самых чистых рук…

Из честных рук единственного друга —
Роскошный трюк.

А нынче этот друг
В силках, в капкане замкнутого круга,
Куда был загнан жадною толпой!
А граф убит сыновней ворожбой.

Как мысли льются ладно да упруго
Под теменем, незнающем потуга
Свободной чести и вельможной лести
Подвластным! Странное известье,
Которое представило подруга,
Повергло в шок монарха!..

Сердце! Жарко, жарко!..
У, ад… У, обвинительство!.. Горю!..

У… Так ли подобает выть царю?

Изыди, ты, проклятие!..

     Мой дядя!..

Сей стон об аде,
Том, что предо мной
Раскинулся во всей тлетворной мощи!..

Безумец!..

Я молю, скажите проще!

Душа авг у ста к простоте глуха.

Безвинен, люди! Клевета — труха!..
Свершил злодейство человек иной —
Несчастный первенец!

     Он дал мне подтвержденье
К словам своим ужасным. Пузырек
Для яда, в грешный час опорожненный.

Сосудец пуст. Лишь капля в этой яме.

Мы говорили пред молебном в храме
С кузеном. Только вышел он, я смог
Испачкать зельем тот стакан червленый,
Что моего же ради очищенья
Кузен святой водой наполнил, дал
Мне выпить, но бокал на землю пал,
Ладони обжигая. Нет прощенья!
Приход отца предчувствуя, влеком
Внутри горящим буйственным огнем,
Я план отмщенья скоро воплотил!
Отравою напиток подменил
И водрузил сосуд на видном месте,
О чем поведал не своей невесте!