Шамсиддин Хафиз - Любовный напиток. Лучшая персидская лирика

Думал я, что снова буду каждую его причуду исполнять.
Я надеялся на встречу – не сбылась надежда эта: он ушел.

С легкой грацией газельей он в саду земных веселий гарцевал.
Сад по-прежнему прекрасен. Только что за радость мне-то? Он ушел!

Как Хафиз, как чтец Корана, в поздний час и утром рано слезы лью.
Горе мне! На вечны лета без прощального привета он ушел…

Скажи, рассветный ветер: где друг мой сном забылся?
Где скрылся ясный месяц, куда он закатился?

Бреду вперед, не вижу во тьме Огня Синая…
Скажи: где место встречи, чтоб я туда стремился?

На каждом, кто родился, лежит печать кончины.
Спроси-ка в харабате: кто с горя не напился?

Тот мудр, кто понимает язык иносказаний.
Но где тот собеседник, кому бы я открылся?

Я всеми волосками души тысячекратно,
Не как болтливый книжник, с тобой соединился.

Где горестное сердце, где друга дух смятенный,
Который, как в темнице, в плену страстей томился?

Где мускусные цепи кудрей, пленивших душу,
Где лик луноподобный, которым взор пленился?

Все наготове: розы, вино и музыканты —
Но где же друг любимый, куда запропастился?

Мне келья надоела. Где дом любви и хмеля,
Где мальчик-виночерпий, чтоб дух мой взвеселился?

Хафиз, пусть не печалит тебя осенний ветер:
Ведь нет шипа у розы, чтоб в сердце не вонзился!

Клянусь нашей дружбой: лишь ночи рассеется мгла,
Молюсь о тебе – и молитва, как утро, светла.

Река моих слез, пред которой ничтожен потоп,
С усталого сердца любви к тебе смыть не смогла.

Вступи в эту сделку: купи мое сердце – оно
Дороже ста тысяч, хотя и сгорело дотла…

Я в горы бежал от твоей всемогущей руки,
Поскольку рука твоя милостей мне не дала.

О сердце, не надо о милостях друга молить —
Иль жизни лишишься, иль станет она немила.

Молю об одном: чтобы стал Сулейманом Асаф
И речь муравья до престола владыки дошла.

Усердствуй в добре, ибо искренность солнце родит,
А светлый рассвет отвернется от черного зла.

Не сетуй в сердцах на бесчувственность друга, Хафиз:
Виновен ли сад, коль дурная трава в нем росла?..

Кто мольбу мою доставит недоступному султану?
О великий, милость к нищим твоему прилична сану!

Светлый лик, луну затмивший, ты являешь приближенным,
Словно чуду, все дивятся кипарисовому стану.

От соперников ревнивых, злых, как дивы, нет защиты —
Лишь твоя звезда в зените обещает мне охрану.

Вспыхнув пламенем внезапным, мир спалят твои ланиты.
Что за польза быть суровым столь прекрасному тюльпану?

Если ж черные ресницы знак дадут казнить страдальца —
Вспомни, как они коварны, не поддайся их обману!

Провожу всю ночь в надежде, что пришлешь с рассветным ветром
Весть о встрече – и немедля пред тобою я предстану.

Ради бога, дай Хафизу хоть глоток! Тебе за это
Ежедневно на рассвете я слагать молитву стану.

Коль щедрой ты изволишь быть – вкушу я от твоих щедрот.
А прочь велишь прогнать – уйду, покорный, от твоих ворот.

Бессильны бедный мой язык и бедное мое перо:
Ведь смертному не описать неописуемых красот.

Глазам любви дано узреть сквозь покрывало красоту:
Влюбленный взор охватит вмиг до горизонта небосвод.

Читай Коран ее лица. Все жития мужей святых,
Все откровенья бытия влюбленный взор на нем прочтет.

Тому, кто хочет отыскать в стихах Хафиза плоский смысл,
Пусть вспомнится, как Мекку спас однажды ласточек прилет…

Всколыхнут ли стихи душу, ставшую пленницей ада?
Воскресят ли ее, если скорбная жизни не рада?

Если ты мне пришлешь, как угрозу, рубиновый перстень —
Все равно для меня это царская будет награда!

Пусть, о сердце мое, нас поносят завистники злые.
Их хула для тебя – похвала. Огорчаться не надо.

Я любому скажу, хоть Мани самому: ты бездарен,
Коль не можешь понять моих песен высокого лада!

Два бесценных подарка судьбою даны человеку:
В сердце – пылкая кровь, в чаше – алая кровь винограда.

Не велят небеса розу с розовой путать водою:
Та – красотка базарная, эту – скрывает ограда.

Не изменник Хафиз – не забыл он любезную чашу!
Дайте срок небольшой – он опять будет пить до упада!

Просило сердце у меня то, чем само владело:
В волшебной чаше увидать оно весь мир хотело.

Жемчужина, творенья перл – всевидящее сердце
О подаянии слепца просило – и прозрело!

Свои сомненья в харабат понес я к старцу магов!
Мужей, желающих прозреть, там множество сидело.

Седой мудрец, навеселе, глаза уставил в чашу:
В ней все, что было на земле, пестрело и кипело.

Спросил: «Давно ли от вина ты глаз не отрываешь?» —
«С тех пор, как этот небосвод воздвигнут был умело!»

Прозренье сердца – свыше нам ниспосланное чудо,
Все ухищрения ума пред ним – пустое дело.

Тот, кто изрек: «Бог – это я!» – по мнению мудрейших,
Казнен за то, что приоткрыл завесу слишком смело.

А у того, кто в сердце скрыл открывшееся свыше,
О миге истины в душе воспоминанье цело.

И если будет небесам ему помочь угодно,
Свершит он чудо, как Иса, вдохнувший душу в тело.

Всегда и всюду Бог с тобой, а малодушный суфий
Не знал о том и призывал Аллаха то и дело.

Спросил Хафиз: «А почему любовь тяжка, как цепи?» —
«Чтоб сердце, разума лишась, от сладкой боли пело!»

Плачь, соловей, моим рыданьям вторя:
Мы оба любим, наша участь – горе!

Вдохнув волос любимой сладкий запах,
Не поминай про мускус в разговоре.

Вином окрасим ханжества одежды —
Я слышать не хочу об этом вздоре!