Юрий Пашанин - Что мешало страсти. Про любовь и не только

Стою в тени, соседями невидим.
Да и себе я тоже невидим.
Хожу давно уже к соседке Лиде —
В глазки смотреть всегда есть время им.

Я не ропщу, из низких мой поступок.
Стыжусь, но знаю – сладок этот грех.
И как соломинку «кладу» я тупо
Своё бревно уверенно на всех.

Своей жене опять наставлю роги.
Рогам тем быть ветвистее теперь.
Сейчас молчу у Лиды на пороге,
Условный стук вбивая тихо в дверь.

Привычно всё. Задвинем шторы окон.
Вновь будет Лида плакаться и ныть.
И под её, что так ей одиноко,
Начнёт любви разматываться нить.

Я воскрешу в ней тихую надежду,
Скажу ей вновь, что скоро разведусь,
Ну, а пока пусть будет всё как прежде.
И пропадёт на время Лиды грусть.

Себя порой я всё же ненавижу.
Потом скажу себе: «Не всё ль равно?
Ну, разведусь, а стану ль к Лиде ближе?
Она и так близка уже давно».

Стелил сентябрь. Я, наконец, обрёл мечту.
Я не дарил ей украшений из алмазов.
Нашёл слова, чтоб удержать девчонку ту,
Краюху хлеба маслом сливочным намазав.

Не отряхнувшись, не умывшись от дорог,
Я взял её как этой осени награду.
Под звёздным небом стал нам ложем свежий стог.
От зрелых чувств моих она взяла, что надо.

Рассветом скоро озарилась тишина.
Хотел уже связать я жизнь с девчонкой этой,
Но оказалось, что она давно жена
И что, наверно, муж её уж ищет где-то.

Ещё тревоги не развеян едкий дым.
Мне до какого в одиночестве быть срока?
Я не кажусь давно, конечно, молодым,
И чувства нежные делить одна морока.

Устроилась, скорчившись, я на окне.
Привычно мне так вечерами лежать.
Послужат подушкой два кактуса мне.
Их главное ближе друг к другу прижать.

Размажу я сопли и слёзы утру.
Опять я попала в любовный обман.
Закрою глаза и, наверно, к утру
Забуду я свой неудачный роман.

Ныряю поглубже меж створок окна.
Чихаю и хрюкаю – насморк достал.
Не спится. Разлука. И мне не до сна.
На пальце колечка вращаю металл.

А мысли терзают. Вот глупая я!
«Спасибо за ночь», – говорила ему.
Зачем всё сказала ему, не тая?
В свои закрома завела почему?

Дождь неугомонно барабанит.
Я уже не мальчик, я седой,
Но торчу с букетом возле бани
Для моей подруги молодой.

Снова я как в юности страдаю,
Снова я витаю в облаках.
А ведь было времечко, когда я
Только и сидел, что в кабаках.

Где ж она копается, родная?
Что она там ищет в суете?
Чашу ожидания сполна я
Выпил, изнывая в маете.

Буду ждать! Куда деваться? Может,
Девушка появится и вновь
Сердца струны деду растревожит,
Сядет и расскажет про любовь.

Давно уж спит в домах народ,
Прошедшим днём измотан «в доску».
Лишь я сижу, раскрывши рот,
Ищу хоть света где полоску.

Взгляд в никуда, но что-нибудь
Найду в кромешном мраке тёмном,
Хоть знаю я, скромнее будь,
А так заглядывать не скромно.

Нос закорючкой надавив,
Прильнув к стеклу оконной рамы,
Смотрю на дом за кроной ив.
Сюжет всегда там самый-самый.

Ага! Вон свет! Стекло долбя,
Направлю взгляд туда беззвучно.
Глотает что-то внутрь себя
Мужик в трусах. Ну, это скучно!

Вон занавесочка с дырой.
Всё видно мне сквозь дырку эту.
Не то, не то! Там деток рой,
И все у двери к туалету.

Ну, наконец! Нашла сюжет.
За тем окном слились две тени.
Помог увидеть слабый свет
Минуты радостных мгновений.

А вон балкон. Вдруг слышу: «Хрясь!»
Старушка встать никак не может.
Она упала, оступясь.
Пониже нужен бы порожек.

Не та ли бабка, что всегда
В подъезд войти помочь просила?
Бурлила в ней ещё тогда,
Казалось, жизненная сила.

А это кто же там в кустах
Лежит как будто без движенья?
Ах, дядя Петя! Он устал
И там упал в изнеможенье.

Чуть веки вверх приподняла,
Тру онемевшее колено.
Пора бы спать, но поняла —
Мне не уйти из мрака плена.

А это, кажется, жена.
Чего не спишь, алло, подруга?
С надеждой мужа ждёт она,
Бежит по замкнутому кругу.

Законы жизни так просты.
Чего скулить в ночи напрасно?
Гуляет он, гуляй и ты.
Любой собаке это ясно.

Хоть по нему сверяй часы —
Сосед мой выпустил собаку.
Ну, что за люди, что за псы?
Опять свою оставят каку.

А не видна ли я сама?
Поди, у многих слюни там уж.
Наверно, я схожу с ума.
Пора в постель, а лучше замуж.

Снова мы погрузились в интим,
Мы с намёком слова подбираем.
Хоть мы знаем, что оба хотим,
Только в речи касаемся краем.

Мужу лью соловьиную трель,
Обхожу в выраженьях пороги,
Но приятна на ощупь постель
И томятся уставшие ноги.

Я про норку с намёками уж,
Что под нижним имеется платьем,
Но сказал мне тихонечко муж:
«Рановато нору конопатить».

С опозданием, но поднялось,
Что положено, ближе к рассвету.
Только полностью всё удалось,
Прокляла конспирацию эту.

Жена моя уверенно
Наносит макияж
И льёт духов немерено,
По полфлакона аж.

А я стою безропотно,
Скрывая зла оскал.
К чему пустые хлопоты?
Такую ведь искал.

Девиц пощупал много я,
И всех тащил в кровать.
Ведь были ж длинноногие
И глаз не оторвать.

Побаловался славно я.
Теперь вот есть жена.
И без фигуры, главное,
И страшная она.