Дмитрий Валовой - Деловая история

Что можно сказать о такой фетешизации цветных бумажек? После отмены «золотого стандарта» поток денег неуклонно возрастает. Среди резервных валют безусловным лидером гонки являются доллары. За этот период количество напечатанных долларов увеличилось более чем в 20 раз! Образно говоря, «метр» оказался резиновым и стал в 20 раз длиннее. Соответственно, удлинились и другие резервные валюты, так как они «привязаны» к доллару. И вот эти цветные бумажки (официальная стоимость долларовой купюры составляет 5,7 цента) главный экономический теоретик страны Руслан Семенович предлагает на роль «метра». Если мы сознательно постепенно не откажемся от такого «метра», произойдет стихийный «взрыв» грандиозного «мыльного пузыря», тогда «начнется вавилонское столпотворение, бартерные сделки, протекционизм, хаос на рынках», о которых говорит наш уважаемый членкор. Образно говоря, Руслан Семенович поставил проблему с ног на голову.

23 мая 1990 года руководителей ведущих средств массовой информации срочно пригласили в Кремль. У раздевалки встретился с Юрием Дмитриевичем Маслюковым, который в ту пору был первым заместителем главы правительства и возглавлял Госплан СССР.

– Никогда не думал, что Госплану придется ратовать за стихийный рынок, – сказал ему, пожимая руку.

– Полная неразбериха. Рынок каждый трактует по-своему. Вы бы написали толково, популярно, как всегда, на эту тему. Нужна ясность в этом деле.

– Я внимательно слежу за публикациями. Очень много путаницы. К сожалению, антинаучный тон задают, как это парадоксально ни звучит, известные вам академики. Они-то должны были бы знать, что экономика по своей природе рыночная. Вот послушаю вас с Абалкиным и после доклада Рыжкова на сессии Верховного Совета опубликую статью на эту тему.

Что же нам сообщили в Кремле?

– Мы хотели, чтобы вы узнали все от нас, – сказал во вступительном слове Маслюков. – Н.И. Рыжков поручил мне с Леонидом

Ивановичем Абалкиным провести эту встречу и сообщить, что завтра он выступит на сессии Верховного Совета с правительственной программой перехода к рынку.

Для ориентации нам были предложены материалы, которые направлены в Верховный Совет СССР. Беседа была очень откровенной и в тот момент весьма интересной. Маслюков сказал, что в материалах и докладе пока что поставлены общие вопросы, а примерно через два месяца будет разработана более точная модель перехода к рынку. Маслюков и Абалкин обратились к представителям средств информации с призывом оказать поддержку правительству в этом непопулярном деле. Основной вопрос, вокруг которого шел разговор, – повышение цен без совета с народом, который был обещан Горбачевым. Возникал вопрос: нельзя ли в какой-то форме показать в печати, что повышение цен учитывает пожелание снизу, то есть, грубо говоря, сделано по просьбе трудящихся? Это было нами единодушно отвергнуто. Не те времена!

24 мая на III сессии Верховного Совета СССР Рыжков выступил с докладом «Об экономическом положении страны и о концепции перехода к регулируемой рыночной экономике». После его публикации в стране начался рыночный переполох. С одной стороны, восторги и хвала рынку, переходящие в эйфорию, а с другой – непонимание, растерянность и страх!

Итак, рынок стартовал! Если до этого лишь отдельные ученые робко и осторожно высказывали свои идеи о переходе к рынку, то после объявления его официальным курсом правительства начался рыночный марафон. Пальму первенства захватили ведущие экономисты. Тут особенно ярко проявился их приспособленческий талант. Они почуяли в рынке наиболее быстрый и верный путь «ловли званий и чинов». Среди экономистов возникла цепная реакция «перевертышей», любой ценой стремившихся вырваться вперед, сметая на своем пути все и всех. Академики и членкоры, доктора и профессора, десятилетиями доказывавшие и пропагандировавшие преимущества плановой системы хозяйства и получавшие за это не только высокие научные степени и звания, но и лауреатские премии (С. Шаталину Госпремия присуждена «за разработку методов анализа и планирования межотраслевых связей и отраслей структуры народного хозяйства, построения плановых и отчетных межотраслевых балансов»), в одночасье превратились в стойких рыночников. На этот путь встали и научные учреждения. В Советы народных депутатов страны и республик, в правительственные органы и в редакции средств массовой информации хлынул поток рыночных концепций и предложений, в которых царила невероятная путаница божьего дара с яичницей и честного с грешным. Спрос, как говорится, рождает предложение. Среди мутного потока состряпанной за месяц-полтора рыночной халтуры (в августе концепции обсуждались на Совете министров, в сентябре – в парламенте) были и трезвые, разумные предложения, но их, как правило, прятали в долгий ящик.

На основе беседы с Маслюковым и Абалкиным и обсуждения доклада Рыжкова в парламенте я подготовил для «Правды» статью, но новый главный редактор И. Фролов публиковать ее отказался, подчеркивая, что он противник критики Горбачева и официальной политики. Фролов установил в «Правде» жесткий режим, которого в редакции никогда не было. Поскольку в статье высказывались практические соображения по ряду принципиальных положений рыночной эйфории, Фролов сказал мне: пусть статья полежит до XXVIII съезда. Это означало сыграть старую пластинку, то есть пропагандировать решения партии. А я, наоборот, стремился обнародовать свою позицию перед съездом, на котором данная проблема занимала одно из центральных мест. Тогда я воспользовался предложением газеты «Правда Украины» дать интервью на эту тему. И 12 июня в рубрике «Актуальные интервью» редакция опубликовала мои ответы «Рынок и стихия».

В «Правде» свою позицию о рыночной эпопее я смог изложить лишь 27 августа 1990 года. После публикации материала «О рынке» в перерыве очередного заседания Совмина Николай Иванович Рыжков подошел ко мне и пригласил к себе, где они с заместителями пили чай. Его очень интересовали отклики на мою публикацию. Я коротко рассказал, что откликов очень много и они разные. Но большинство осуждают поспешность в этом деле. Я вкратце рассказал о них. Некоторые зачитал и оставил копии Рыжкову. Он посоветовал не задерживать их публикацию, так как страсти вокруг этого вопроса накаляются. Приведу ряд выдержек из откликов, опубликованных в «Правде» 6 декабря 1990 года под заголовком «Бомба для рынка».

«Редактору газеты «Правда». Профессор Д. Валовой в статье «О рынке» наконец-то, мне кажется, дал вразумительное экономическое определение рынка. Я с удовольствием прочитал эту статью, и стало намного яснее, а то как-то путался. Не к рынку переход, а от планового регулирования производства – к рыночному, когда закон стоимости будет проявлять себя автоматически.