Андре Моруа - История Англии

Генри Пелхем, премьер-министр Англии. Гравюра. 1830

5. Пелхем, как и Уолпол, желал мира. Его брат, министр иностранных дел герцог Ньюкасл, краса и гордость парламентских коррупционеров и наихудший из географов (он был так удивлен, вдруг обнаружив, что Кап-Бретон — остров, что тотчас же побежал сообщить об этом королю), отправил несколько бочек пива вкупе со своими комплиментами г-же де Помпадур. Но пиратство английских моряков противоречило любезностям министра. Договор с Францией потребовал бы репараций и извинений, а нация этого никогда бы не позволила. Питт описывал ужасы французского вторжения в Лондон, проклиная безволие правительства. «Это не правительство, — гремел он. — Они перекладывают ответственность друг на друга. Один говорит: „Я не генерал“. Казначейство бормочет: „Я не адмирал“. Адмиралтейство отвечает: „Я не министр“. Один, два, три, четыре, пять лордов объединяются и не могут договориться. „О! — говорят они. — Ладно, тогда увидимся в субботу“. — „Нет, — возражает один из них, — в этот день я быть в городе не смогу“. Без общей доктрины из соединения этих разделенных властей не выходит ничего».

6. Так насмехался Питт, и действительно, в мае 1756 г., когда была объявлена война, она плохо началась для Англии. Минорка, военно-морская база на Средиземном море, была захвачена маршалом Ришелье. Адмирал Бинг, назначенный козлом отпущения, чуть позже был расстрелян за то, что не сделал всего, что было в человеческих силах, чтобы спасти остров. В Индии пала Калькутта. В Европе Франция, Австрия, Россия и Швеция объединились против Пруссии и вынудили англо-ганноверцев к капитуляции в Клостер-Цевене. В Америке индейцы объединились с французами. И во всех этих катастрофах Питт обвинял вигов. Наверняка Ньюкасл умел покупать «гнилые местечки», но французов можно было победить отнюдь не с помощью коррупции. Народ требовал Питта, и тот был готов взять власть. «Я знаю, — говорил он, — что могу спасти эту страну и что никто другой этого не может». И еще: «Когда мы видим ребенка, направляющего к пропасти тележку, в которой сидит старый король и его семья, мы имеем право взять вожжи в свои руки». В течение нескольких недель ребенок еще оспаривал у спасителя вожжи. Наконец руки у Питта были развязаны.

Неизвестный художник. Портрет Уильяма Питта-старшего, 1-го графа Чатема. 1754

7. Каждая нация во время кризиса призывает национальный миф и традиционный образ спасителя. Клемансо в 1918 г. успокоил французов, потому что действовал и говорил как великие якобинцы. Уильям Питт остается образцом такого государственного деятеля, чьего руководства Англия жаждет во время войны. Напрячь моральный дух нации, использовать без счету людей и деньги ради достижения цели, пресечь, пока длится внешняя борьба, соперничество партий — таков был его метод. Что касается цели, то это было укрепление и рост могущества империи посредством господства на море. В течение четырех лет Питт мог вести свою войну как деспот, потому что общественное мнение было с ним, «но никто никогда не покидал его, не почувствовав себя более храбрым». Его приказы всегда были ясными, выбор превосходным, воля несгибаемой. Он не поколебался растратить ради победы все английские богатства. «Мы должны собрать кучи и кучи миллионов». В 1758 г. он поставил на голосование сумму в 10 млн фунтов, в 1759-м — 12 млн, в 1760-м — 15 млн. Он оживлял и палату общин, и «солдат, что тащили пушки по холмам Квебека, и моряков, рисковавших своими кораблями на скалах Бретани. Он словно заражал всех своей неудержимостью и волей победить».

8. Питт решил одновременно блокировать французские порты, разрушить колониальную империю Франции и спасти Пруссию. Несмотря на героизм Монкальма, Вулф взял Квебек, и, несмотря на мужественное сопротивление Лалли-Толендаля, Клайв одержал победу в Индии. Фор-Дюкен, взятый полками хайлендеров и американских колонистов, получил имя Питта и стал колыбелью Питсбурга. На континенте Питт поддержал Пруссию, и Фридрих исправил победой при Россбахе поражение англо-ганноверцев. В 1759 г. Гораций Уолпол мог написать, что теперь надо каждое утро спрашивать за завтраком о вчерашних победах. Французскому министру Шуазелю хватило ума признать, что в этой войне главный противник — не на континенте. Заключив с Испанией «Семейный пакт», он стал готовить высадку в Англию, но, как некогда с герцогом Пармским, ему нужно было для этого предприятия господство над Ла-Маншем по меньшей мере на несколько часов; однако французский флот был побежден, и после «дня г-на де Конфлана» сами Бретонские острова были заняты англичанами. Шуазель понял, что ему осталось только договариваться.

9. Если бы Питт остался у власти, он навязал бы Франции очень суровый мир. «Никакой новый Утрехтский договор не запятнает нашу историю», — говорил он. Но в 1760 г. Георг II умер. Поскольку принц Уэльский Фредерик умер еще в 1751-м, усопшего короля сменил на троне его внук, молодой человек двадцати двух лет, ставший Георгом III. И он был враждебен к внешним авантюрам, потому что хотел проводить новую внутреннюю политику и восстановить личную власть короля. Он с самого своего восшествия на престол желал окончания войны и плохо переносил всемогущество Питта. А тот был готов в 1761 г. объявить войну Испании, которая только что заключила с Францией договор о взаимопомощи, и говорил, что надо покончить с домом Бурбонов, что Испания — беззащитный противник, поскольку все ее ресурсы доставлялись из колоний, от которых она будет отрезана английским флотом. «Эта отважная, но необходимая мера научит не только Испанию, но и Европу, что желание диктовать условия Великобритании — опасное самомнение». В мире, где не было ничего, что было бы способно потягаться с английским военно-морским флотом в 150 линейных кораблей, Питт чувствовал себя готовым потребовать колониальную монополию. Но совет боялся, король не поддерживал Питта, и страна начинала думать, что если Англия захватит слишком много территорий, то вскоре соберет против себя коалицию на континенте. Коллеги Питта отказались поддержать его новые воинственные планы. Когда же он пригрозил уйти в отставку, один из них ответил, что «они не будут горевать, если джентльмен их покинет, потому что иначе они сами будут вынуждены покинуть его».

Борьба за колонии в Канаде: высадка английских войск на острове Кейп-Бретон во время осады французской крепости Луисбург в 1745 г. Гравюра. 1747