Петр Радченко - На заре

Над хутором неслись страшные крики, вопли, мольба о пощаде. Перепуганные хуторяне закрылись в хатах, попрятались в сараях, подвалах. Дворы опустели.

Захватив обоз, белогвардейцы согнали уцелевших беженцев на выгон, выстроили в шеренги. С дикой злобой расшвыривали их жалкий скарб, лежавший на телегах. С мужчин стаскивали одежду, с женщин срывали серьги, кольца…

Сюда же, на выгон, пригнали группу пленных чоновцев, среди которых был и Аншамаха. Избитые, с окровавленными лицами, в одном исподнем белье, они с ненавистью смотрели на врагов, чинивших произвол над беззащитными людьми.

Близилась ночь. Уже в потемках толпу обреченных погнали к яру [362] Яр — здесь — то же, что и балка — сухая или с временным водотоком долина с задернованными склонами, глубокий заросший овраг. — прим. Гриня . Прижимаясь друг к другу, тоскливо озираясь по сторонам, люди медленно брели по пыльной дороге.

Глубокий, мрачный яр с обрывистыми стенами зиял, как огромная черная могила. На дне его тихо журчал ручей.

Усатый, кривоногий хорунжий окинул свирепым взглядом согнанную к яру толпу, крикнул солдатам:

— Баб и пискливую мелочь в одну сторону, мужиков — в другую!

«Хоть бы детвору и женщин пощадили!» — подумал Аншамаха.

Плач и стоны заглушались громкой матерщиной. Свистели плети, глухо ударяли приклады в спины и головы замешкавшихся.

Наконец перетасовка закончилась.

— Ты займешься этими! — сказал хорунжий ефрейтору, кивнув в сторону мужчин. — А я беру на себя бабье!

«Неужели будут стрелять в детишек?» — содрогнулся Аншамаха. Среди женщин он увидел щупленького подростка, который, вобрав голову в плечи, прижался боком к худой, сгорбившейся старухе. Левой рукой она обняла мальчика, а правой беспрестанно крестилась.

— Что же вы делаете, гады? — обращаясь к белогвардейцам, закричал Аншамаха.

Хорунжий, обернувшись к солдатам, скомандовал:

— Взво-о-од!

Солдаты вскинули винтовки. И тотчас, будто вторя хорунжему, ту же команду повторил ефрейтор. Аншамаха понял, что жить осталось несколько секунд. Эта мысль заставила его метнуться к краю обрыва. В следующее мгновение он соскользнул по крутому откосу на дно яра.

— Пли! — крикнул хорунжий.

Вразнобой загремели выстрелы. Аншамаха вскочил на ноги и, низко пригибаясь, побежал по яру в сторону перелеска. Где-то вверху свистели пули. Позади сквозь треск стрельбы слышались крики, стоны, отчаянный детский визг.

Яр заканчивался. До перелеска было не больше сотни шагов. В сознании Аншамахи разрасталась надежда на спасение. Но тут кто-то из белогвардейцев заметил его, закричал:

— Один тикае! Вон в яру бежит! Стреляйте его!

Аншамаха услышал и увидел, как по откосу обрыва застучали пули, высекая из гальки искры.

«Конец!» — мелькнуло у него в мозгу, но он продолжал бежать. И вдруг сверху, почти над его головой, прозвучал крик:

— Эй, вы, не стреляйте! Я зараз сам его прикончу!

Свист пуль прекратился. Аншамаха припал плечом к откосу обрыва и, тяжело дыша, поднял глаза. На краю кручи появился верховой казак в белой папахе и серой черкеске, и хотя уже были густые сумерки, Аншамаха хорошо разглядел его безусое лицо. Казак выхватил из кобуры наган, взвел курок.

— Эй, ты, дурень, чего стоишь? — прикрикнул он глуховато. — Лезь под тот оберемок.

Аншамаха оглянулся в ту сторону, куда указал наганом казак. Там лежала куча перепревшего сена.

— Лезь, кажу! — повторил верховой.

Аншамаха зарылся под сено, сжался в комок, зажмурился.

«Сейчас, сейчас смерть!» — билось у него в сознании. Один за другим прогремело два выстрела. Никакой боли Аншамаха не почувствовал и лежал ни живой ни мертвый.

— Не забывай Матвея Охрименка! — крикнул казак и, развернув коня, громко сообщил белогвардейцам: — И цей [363] Цей — этот. — прим. Гриня готов!

По дороге, пролегавшей вдоль яра, часто зацокали подковы.

Жебрак и Левицкий держали путь в Брюховецкую. До Ольгинской они отступали с чоновцами, а оттуда отправились в штаб 1-й Кавказской кавдивизии Мейера [364] Мейер , Михаил Георгиевич командир Красной Армии. Из дворян. Участник Первой мировой войны, капитан. С октября 1918 года в Красной Армии. С мая 1920 года начальник 1-й Кавказской кавалерийской дивизии. По официальной версии (Гражданская война и военная интервенция в СССР. Энциклопедия. М, 1983) погиб в бою против Улагаевского десанта 18 августа 1920 года в районе станицы Новороговской. На самом деле был ранен, попал в плен и расстрелян белыми при отступлении с Таманского полуострова. — прим. Гриня .

Много верст мчались всадники на рысях, а теперь, давая отдых лошадям, ехали шагом. Молчали. Каждый был занят думами.

С детства полюбилась Виктору Левицкому родная степь. И как ни тяжело было сейчас у него на душе от мысли, что враги снова ворвались на Кубань, он не мог не любоваться степью. Испокон веков манила эта необъятная ширь людей на свое приволье, испокон веков шли кровавые сечи за благодатный и сказочно богатый кубанский край.

Вглядываясь в степную даль, охваченную зыбким маревом, Виктор видел в мыслях шатры половецких становищ, витязей в кольчугах, с бунчуками [365] Бунчук — древко с привязанным хвостом коня либо яка, символ власти, знамя. — прим. Гриня в руках, табуны длинногривых скакунов. Чудилось, будто там, в мареве, схлестнулись половцы с несметными полчищами татар. А может быть, это не половцы и не татары, а турки и доблестные суворовцы лавинами шли навстречу друг другу, чтобы скрестить мечи и усеять степь своими телами?..

Далекое прошлое! Но вот оно повторилось совсем недавно, когда черными стаями носились по этой степи корниловцы [366] Корниловцы — военнослужащие воинской части Русской Императорской Армии в Первой мировой войне — Корниловского ударного полка, — а также, впоследствии — одноименных частей белых армий Юга России, Сибири и Дальнего Востока в годы Гражданской войны, получивших именное шефство Генерального штаба генерала от инфантерии Л. Г. Корнилова. В более широком смысле — сторонники наведения «жесткой рукой» порядка в России. — прим. Гриня , деникинцы [367] Деникинцы — военнослужащие Вооруженных сил Юга России (ВСЮР) под командованием генерал-лейтенанта Антона Ивановича Деникина, одного из основных руководителей Белого движения в годы Гражданской войны, его лидера на Юге России. — прим. Гриня , шкуровцы [368] Шкуро , Андрей Григорьевич (фамилия при рождении — Шкура) — кубанский казак, генерал-лейтенант Белой армии, группенфюрер СС. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Воинские формирования под его командованием ( шкуровцы ) отличались жестокостью, в них процветали насилие, пытки, грабежи. В конце концов Шкуро был снят с должности и изгнан со службы. С мая 1920 года в эмиграци. Во время Второй мировой войны сотрудничал с нацистской Германией. После выдачи СССР был приговорён к смертной казни через повешение. Казнён в Москве. — прим. Гриня ! Только-только смели эту нечисть с земли кубанской бойцы Жлобы [369] Жлоба , Дмитрий Петрович — советский военачальник, участник Гражданской войны. Командовал «Стальной» дивизией в боях против белогвардейцев на Кубани и Северном Кавказе. С февраля 1920 года командир 1-го конного корпуса и конной группы, действовавших летом 1920 года против войск Врангеля. В результате боёв конная группа Жлобы была уничтожена, а он отстранён от командования. — прим. Гриня , Ковтюха, Балахонова [370] Балахонов , Яков Филиппович — советский военачальник, герой Гражданской войны, награждён тремя орденами Красного Знамени и Почетным революционным оружием. С января по ноябрь 1920 года — командир 3-й кавалерийской бригады 33-й Кубанской стрелковой дивизии. — прим. Гриня , и снова бои, снова потоки крови, пожары, тревоги…