Петр Радченко - На заре

Улагай отпустил адъютанта и уже собирался выехать на фронт, но тут доложили, что прибыл полковник Скакун.

— Зовите, зовите его! — распорядился командующий и остановился посреди комнаты.

На пороге появился Скакун в серой черкеске с красными отворотами на рукавах. Приложив руку к кубанке, он поздоровался.

— Сергей Борисович! — бросился к нему Улагай.

И они обнялись, как старые боевые друзья.

Улагай сделал шаг назад, окинул полковника взглядом и снова заговорил возбужденно:

— Давненько мы не виделись! Если мне не изменяет память, это было в моем доме, на Рашпилевской улице, в ночь после похорон генерала Алексеева [358] Алексеев , Михаил Васильевич — русский военачальник. Участник русско-турецкой (1877–1878) и русско-японской (1904–1905) войн, в годы Первой мировой войны — начальник штаба армий Юго-Западного фронта, главнокомандующий армиями Северо-Западного фронта, начальник штаба Верховного главнокомандующего (с августа 1915 года). Генерального штаба генерал от инфантерии (24 сентября 1914 года), генерал-адъютант (10 апреля 1916 года). Активный участник Белого движения в годы Гражданской войны в России, один из создателей и Верховный руководитель Добровольческой армии. Скончался 8 октября 1918 года от воспаления лёгких и похоронен в усыпальнице Екатерининского собора в Екатеринодаре. При отступлении белых войск в начале 1920 года прах генерала по просьбе его вдовы был вывезен в Сербию и перезахоронен в Белграде. — прим. Гриня .

— Так точно! — сухо улыбнулся Скакун.

Командующий осторожно потрогал его газыри, покачал головой.

— О, боевые патроны.

— Да, винтовочные, — ответил Скакун. — Про запас ношу. Тут их как-никак двадцать четыре пули.

Он повесил шапку на вешалку, причесал каштановые волосы и жиденькие остроконечные усики. Улагай взял его за плечи, на которых сияли серебряные погоны, усадил в кресло и сам сел у стола, напротив.

— Ну, как у вас тут шли дела? В Екатеринодаре были?

— Был, — ответил Скакун, высвобождая шею из-под туго застегнутого воротника красного бешмета. — Так сказать, с оглядкой, чтобы не попасть в руки чекистов.

— Ничего, — уверенно заявил Улагай, — скоро Екатеринодар снова будет наш.

— Теперь дело, конечно, пойдет! — сжимая эфес кинжала левой рукой, воскликнул Скакун. — Силы наши сразу начнут расти, как только станем продвигаться в глубь области.

— Да, мы хорошо реорганизовали и подготовили свои войска в Крыму для вторжения на Кубань, — протянул Улагай и мельком взглянул на кавалерийский свисток [359] Свисток (воен.) — в сухопутных войсках употреблялся для подачи сигнала в цепи; сверх того, свисток полагалось иметь часовому на посту для вызова из караульного дома разводящего. Свистки стандартно еще с 19 в. входили в полевое снаряжение офицеров и унтер-офицеров Русской Императорской армии и затем РККА вплоть до 1940 гг. — прим. Гриня , висевший у полковника на груди. — Провели тщательный отбор личного состава, укомплектовали офицерскими кадрами с таким расчетом, чтобы при удачной мобилизации казачества можно было развернуть свои полки и дивизии в крупные соединения.

— Вы сделали великое дело! — подчеркнул Скакун. — Чрезвычайно великое!

Улагай заглянул в скуластое лицо собеседника, сказал:

— Я слыхал, что у вас здесь все же неплохо шли дела.

Скакун откинулся на спинку кресла.

— Как вам сказать, — заговорил он, растягивая слова — Были, конечно, и светлые деньки… А если быть откровенным, то нелегкую задачу возложил на меня Антон Иванович… Разуверились казаки в победе. Я прибыл сюда из Новороссийска, приступил к формированию добровольческого отряда. Собрал более трехсот человек. Как кабаны дикие, в плавнях жили. Все ждали десанта. Но мало кто дождался. Недавно обложили нас красные со всех сторон близ лимана. Дрались мы отчаянно, но враг был силен, и все мои три сотни погибли. Чудом уцелел я с двумя десятками офицеров и казаков.

— Да, три сотни храбрецов — это сила! — сказал Улагай.

— Но я теперь постараюсь выправить положение, — пообещал Скакун. — Сейчас казаки уверенно пойдут за нами. Думаем захватить на днях Гривенскую, хутора Лимано-Курчанский и Лебединский и немедленно приступить к мобилизации.

— Атаманов и старост назначайте из надежных людей, — предупредил Улагай. — Таких, которые смогли бы обеспечить быстрое формирование боевых отрядов для пополнения нашей армии.

— У меня на примете есть такие люди, — сказал Скакун. — Любой из них готов горло перегрызть совдепии.

— Вот, вот! — подхватил Улагай. — Чем больше ненависти к врагу, тем лучше.

— Без ненависти не победишь, — согласился Скакун. — Словом, я сделаю все, что в моих силах, ваше превосходительство…

Василий Бородуля вернулся в Приморско-Ахтарскую на второй день после полудня.

— Молодец! Быстро смотался, — похвалил его Улагай и спросил: — Привезли что-нибудь?

— Никак нет, ваше превосходительство! — ответил Бородуля.

Командующий нахмурился:

— То есть как? Хвостикова видели?

— Так точно, видел.

— Пакет вручили?

— Так точно.

— И что же?

— Генерал обещал прислать ответ дня через два-три, — сказал Бородуля.

Улагай возмутился:

— Как же так? Ведь сейчас дорога каждая минута! Что он думает?

— Не могу знать, ваше превосходительство.

Улагай отпустил адъютанта и долго не мог успокоиться. Нервно похаживая взад и вперед по комнате, он думал: «Мы ведь рассчитывали, что Хвостиков окажет нам немедленную помощь, отвлечет на себя часть неприятельских войск, а он даже не счел нужным дать ответ на мое письмо…»

Вошел Стрэнг. Вид у него был раздраженный. Усевшись в кресло и глядя на командующего сквозь квадратные стекла очков, он поинтересовался положением на фронте.

— Наши сторожевые катера ночью отогнали флотилию красных к Ейску, — ответил Улагай. — На суше мы заняли ряд населенных пунктов.

— В каком положении Ольгинская? — спросил Стрэнг.

— Уже шестой раз переходит из рук в руки. Красные совместно с населением забаррикадировали все улицы.

— Значит, местное население поддерживает Советскую власть?

— Я констатирую факт.

Стрэнг недовольно пожевал губами.

— Факт довольно неприятный. По-видимому, барон Врангель был дезинформирован своими лазутчиками относительно настроения кубанцев. Мы надеялись на поддержку, а натолкнулись на сопротивление.

— Мне кажется, что делать окончательные выводы еще рано, — возразил Улагай. — У Хвостикова большие силы — в основном из казаков-повстанцев.

— Что за войска противостоят нам под Ольгинской?

— Вчера во второй половине дня туда подошла 1-я Кавказская кавдивизия, насчитывающая до тысячи сабель. Она сразу же вступила в бой с нашими частями. На ее правом фланге внезапно появилась 2-я кавалерийская бригада и заняла оборону по линии железной дороги от Бейсугского лимана до хутора Терещенко. На левом фланге сконцентрировалась 1-я кавбригада. Кроме того, там действуют два бронепоезда красных.