Петр Радченко - На заре

Батраки Крым-Шамхалова сообщили Хубиеву, что Султан-Клыч-Гирей и князь еще с вечера увели свое войско к Клухорскому перевалу.

3-я Отдельная казачья кавбригада и 12-я кавалерийская дивизия, входившая в состав левофланговой группы, после упорных боев с хвостиковскими частями захватили Курганную и на рысях двинулись по Чамлыку к юго-востоку, чтобы перехватить пути отступления корпуса генерала Крыжановского, отходившего из Беломечетской по Большому Зеленчуку в горы.

Впереди в качестве проводника с винчестером за плечами на гнедом скакуне несся Шкрумов. За ним скакал Воронов со своим лихим ординарцем, дальше шли наметом конные полки. Однако Крыжановский опередил их и двумя часами раньше, на закате солнца, проскочил те населенные пункты, где должны были его встретить красные.

Красные части прошли через станицу Баталпашинскую и, поднимаясь вверх по реке Кубани, в середине ночи подошли к ущелью Кардоникская–Хумара [659] Наверное автор имел в виду дорогу Кардоникская–Кумыш, которая выходит к Военно-Сухумской дороге по течению реки Кумыш в районе аула Хумара. — прим. Гриня , закрыв врагу путь к Клухорскому перевалу.

На рассвете сюда самолетом прибыли Левандовский и Жебрак. Узнав о восстании в Карачаевском конном полку, они выехали на автомобиле в Сенты.

После стремительного броска к Кардоникскому ущелью кавалеристы наконец получили отдых.

Лаврентий, сладко позевывая, привязал коня к бересклету [660] Бересклет — род кустарников или небольших деревьев семейства бересклетовых. — прим. Гриня , свернул цигарку и, сев на высоком берегу Кубани, закурил. Внизу бушевала река, гнала пенистые воды по неровному каменистому руслу.

У подножия горы, под соснами, расположился на бурке Виктор. К нему подошли Соня Калита и Клава Белозерова.

— Садитесь, девчата, расскажу вам одну байку! — весело сказал Виктор.

— Если смешную, то сядем, послушаем, — отозвалась Клава.

Девушки опустились на бурку, и Виктор начал рассказ про попа, что с чертом сдружился. Соня и Клава смеялись до слез. Клава даже про зеркальце свое забыла, ни разу не заглянула в него.

Воронов с ординарцем Митрофаном поднялся на голую вершину горы, и перед ним, за Кубанью, раскрылась мрачная теснина, ведущая к Кардоникской. Из-за дальних хребтов показалось солнце, озарившее лесистые склоны перевала и суровые скалы.

Хлесткий ветер по-волчьи завывал в глубине ущелья, яростно шумел в густых соснах.

Митрофана клонило ко сну, но он старался держаться бодро: раз командир не спит, то и ординарцу спать не положено. В конце концов он решил прибегнуть к хитрости, сказал:

— Вам бы, Елисей Михайлович, отдохнуть надо. Как-никак всю ночь в седле.

Воронов разгадал его уловку.

— А я на скаку выспался.

Митрофан почесал затылок.

— У меня не получается так.

— Ну, тогда ложись и спи, — улыбнулся Воронов.

Митрофан лег на камни, сладко сомкнул отяжелевшие веки, но не уснул: где-то рядом назойливо кричала сойка.

— А, чтоб тебя разорвало! — не выдержал Митрофан и, приподняв голову, оглянулся вокруг, чтобы запустить в сойку камнем. — Кыш ты, цокотуха!

Из-за уступа скалы вышел Шкрумов.

— Э, брат, от сойки теперь не отвяжешься, — бросил он. — Это хитрая хищница. Она всегда сопровождает либо зверя, либо человека, которые помогают ей вспугнуть птиц в кустах. Тогда она находит чужие гнезда и пожирает в них яйца или птенцов.

— Ах она стерва этакая! — Митрофан выхватил из кобуры наган, прицелился в сойку.

Воронов погрозил ему плетью.

— Ну, ну, без стрельбы!

Митрофан досадливо поморщился, спрятал наган.

Шкрумов подошел к Воронову, указал на балку, тянувшуюся левее ущелья.

— Особливо надо за этой очхаздой [661] Очхазда — судя по контексту — пологий овраг (балка, низина) поросший травой и кустарником. — прим. Гриня следить. Враг может по ней в тыл нам зайти.

Комбриг поднес к глазам бинокль, заскользил взглядом по балке.

— Да, пожалуй, вы правы, Иван Степанович…

Из ущелья донеслись гулкие винтовочные выстрелы.

Воронов увидел там десятка полтора всадников.

— Это наши разъезды, — определил он и крикнул Митрофану: — Живо вниз, объявляй тревогу!

Митрофан вскочил на ноги и, перепрыгивая через глубокие промоины и трещины, спустился с горы. Воронов и Шкрумов последовали за ним.

Через несколько минут бойцы заняли огневые рубежи. Опасения Воронова подтвердились: конный разъезд доложил о наступлении вражеской кавалерии и пехоты.

Виктор со своим эскадроном занял позиции справа от выхода из щели, за ореховыми кустами. Все его внимание было приковано к теснине, откуда с минуты на минуту должен появиться неприятель. Чуть выше на склоне горы среди бойцов 1-го Афипского полка находился Лаврентий.

Первую атаку хвостиковцы обрушили на аул, расположенный в двух верстах выше по течению реки.

12-я кавалерийская дивизия сорвалась с места, спеша на подмогу своим подразделениям, вступившим в бой с прорвавшимся через хребет противником. Пехота белых была обращена в бегство, но конница Хвостикова все дальше углублялась в Кардоникское ущелье, пытаясь пробиться к Кубани. Воронов сдержал ее натиск и, отбив все атаки, сам развернул наступление.

В Хумару прибыл Левандовский. Выскочив на ходу из машины, он приказал Воронову спешить 3-ю Отдельную казачью кавбригаду и продолжать продвижение в пешем строю.

5-й казачий эскадрон Виктора Левицкого получил задание встретить врага на вершине хребта. Вел эскадрон туда Шкрумов. Всего на несколько минут он опередил хвостиковцев, двигавшихся вверх по западному склону горы. Эскадрон залег за камнями в трещинах, открыл частую пальбу по неприятелю. Хвостиковцы вынуждены были перейти к обороне.

Виктор подполз к Шкрумову.

— Иван Степанович, а что, если заложить под эту скалу пироксилиновые шашки? Ведь она висит прямо над цепью врага.

— И то верно! — согласился Шкрумов.

Врывчатка была заложена в расщелины. Виктор приказал своим бойцам отходить. Хвостиковцы приняли их маневр за отступление, поднялись во весь рост и с криком «ура» полезли вверх. Раздался оглушительный взрыв. Скала оторвалась и, рухнув вниз, дробясь на огромные глыбы, загромыхала по склону горы, сметая все на своем пути.

Южный склон горы был очищен от противника. Не потеряв ни одного бойца из своего эскадрона, Виктор двинулся в ущелье, чтобы зайти врагу в тыл. Это ему удалось. Хвостиковцы наткнулись на засаду и попятились к Кардоникской. Здесь они заняли горы и ущелья и начали отчаянно огрызаться.

Воронов доложил командующему о создавшемся положении.

— Ну что ж, надо перегруппировать силы, — распорядился Левандовский. — Перед новой атакой следует обработать позиции противника массированным артиллерийским огнем!