Петр Радченко - На заре

Передышка продолжалась около двух часов.

И снова красные приготовились к атаке. 12-й кавалерийской дивизии было поручено наступать на район Клухори [662] Клухори — город Карачаевск. Основан в 1926 году в составе Каменномостского сельсовета как центр Карачаевской автономной области. В 1927 году получил имя Микоян-Шафар . В 1929 году получил статус города. В 1943 году Карачаевская область была ликвидирована (с последующей депортацией карачаевцев), город получил наименование Клухори и южная часть территории области вошла в состав Грузинской ССР как Клухорский район. В 1955 году Клухорский район был передан Ставропольскому краю, а в 1957 году была создана Карачаево-Черкесская АО, а город Клухори переименован в город Карачаевск. — прим. Гриня на позиции противника с юго-востока.

Резервные полки 3-й Отдельной казачьей кавбригады залегли в ущелье под Кардоникской.

Сгруппировав кавалерию на флангах, Воронов открыл по селу сильный артиллерийский огонь. Над объятыми пламенем домами заклубился черный дым. Враг молчал. Казалось, в селе уже никого не было. Но как только началась атака, хвостиковцы встретили ее ожесточенной пальбой.

Цепи красных залегли, начали отстреливаться из пулеметов и винтовок. Эта огневая дуэль продолжалась больше часа.

Лаврентий, хорошо помня пословицу: «Сам не окопаешься — пуля закопает», зарылся в землю, положил перед головой камень покрупнее и, выглядывая из-за него, палил по хвостиковцам из карабина.

12-я кавалерийская дивизия пошла в обход села. Когда она внезапно появилась из-за ближайшей горы, хвостиковцы вначале растерялись, но быстро сумели перестроить боевой порядок и встретили дивизию огнем.

Комдив приказал одному полку остановиться и сбатовать лошадей. Бойцы устремились вверх по косогору, скрытому от наблюдения противника. Враг усилил стрельбу. Тем временем комдив с остальными частями бросился неприятелю во фланг. Хвостиковцы смешались.

Это заметил Воронов и скомандовал бойцам:

— Впе-е-ред!

Одна за другой цепи красноармейцев подхватились с земли и короткими перебежками устремились вперед. Одновременно по селу ударили пушки. Хвостиковцы выскочили на дорогу, побежали в сторону Кардоникской.

— Коня! — крикнул Воронов ординарцу и, взлетев на скакуна, махнул плетью всадникам, которые находились в укрытии: — Шашки к бою! За мной!

С белогвардейцами в селе было покончено в несколько минут, и вороновцы бросились на помощь полку 12-й кавалерийской дивизии, который вел рукопашный бой на склоне горы.

Лаврентий заметил, как пятерка дюжих казаков начала теснить Виктора и Вьюна к обрыву.

— Держись, сынку!

Он навалился на казаков сзади, сбил прикладом сразу двоих. Виктор и Вьюн быстро справились с остальными.

Хвостиковцы уходили по правому берегу реки Аксаут к Кардоникской — своему основному логову.

Белогвардейцы опомнились лишь под Зеленчукской, где их ждала заранее укрепленная линия.

Солнце уже закатилось, в горах быстро сгущались сумерки.

Вся станица, забитая войском и обозами, гудела, как растревоженное осиное гнездо.

На обширной церковной площади, вдоль пенистой реки, разделявшей Зеленчукскую надвое [663] Река Большой Зеленчук, левый приток Кубани. — прим. Гриня , стояли лучшие кавалерийские и пехотные части Хвостикова. Над ними на ветру полоскались малиновые знамена, подшитые черной бахромой. На полотнищах этих знамен были изображены волчьи хвосты.

Хвостиков только что прибыл с передовой. В отведенной ему комнате поповского дома он снял с себя оружие, черкеску и при свете настольной лампы долго рассматривал полевую карту, затем нервно, подпрыгивающей походкой зашагал взад-вперед по ковровой дорожке. Тень его металась по стенам, по иконам, как черный призрак. Изредка он подходил к окну, прислушивался к стрельбе.

Стенные часы мелодично пробили восемь раз. Хвостикову подали ужин, но ему не хотелось есть. На душе было неспокойно.

В комнату вбежал Дауд, доложил:

— Господин генерал-майор! Твоя катыны приехал. Там, на двора!

— Ты что мелешь? — уставился на него Хвостиков.

— Да, да! — закивал, улыбаясь, Дауд. — Твоя Нина приехал.

Хвостиков выскочил из-за стола и тут увидел на пороге жену, за которой стояли с тяжелыми чемоданами Лука и Баксанук.

Нина Гавриловна вошла в комнату.

— Ну, здравствуй, Алеша!

Хвостиков поднял руки и радостно закричал:

— Браво, Нинок, браво! Значит, приехала. Какая молодчина, какая умница! — Он обнял ее, поцеловал в губы. И вдруг, резко оборвав смех, спросил: — Но как же так получилось? Ведь я вчера послал в Сентийский монастырь Бабулу Кочкарова, чтобы он переправил наши ценности к тебе в Кисловодск.

Черные глаза Нины Гавриловны испуганно расширились.

— Что же ты наделал, Алеша? Кочкарова надо вернуть!

Хвостиков тяжело опустился на стул, сказал упавшим голосом:

— Это невозможно. Туда теперь не пробиться: повсюду красные…

Нина Гавриловна молчала.

Лука стоял перед генералом, ждал распоряжений.

Хвостиков сказал ему и княжичам:

— Можете идти.

Проводив их глазами, Нина Гавриловна с огорчением сказала:

— Значит, нам теперь не вырваться из рук большевиков.

— Вырвемся, — самоуверенно заявил Хвостиков и, помолчав, добавил: — Однако нам сейчас придется отходить в Закавказье по очень тяжелому пути. — Он сделал взад и вперед несколько резких шагов по комнате, промолвил: — Да, у нас остался только один путь к спасению: идти через перевалы Псеашхо и Аишхо [664] Перевал Аишхо (Айшхо) — проход между истоками рек Малая Лаба и Пслух (левый, южный рукав, приток реки Мзымта, протекающей по урочищу «Красная Поляна»). Перевал Псеашхо (Псеашха) — проход между истоками рек Уруштен (Черная, приток реки Малая Лаба) и Пслух (правый, северный рукав). — прим. Гриня на Красную Поляну.

— А там что ждет нас?

— Не знаю, не знаю… — мрачно ответил Хвостиков. Он резко стиснул голову руками, — Черт побери, как же быть с золотом? Я рассчитывал, что буду отходить через Клухорский перевал, а теперь все изменилось. Уходить за границу нищим? И это в то время, когда там, в Сентийском монастыре, у нас с тобой не менее двадцати пудов золота!

— Бог с ним, Алеша! — вздохнула Нина Гавриловна — Моли всевышнего, чтобы он сохранил нам жизнь.

На церковном кресте противно заухала неясыть [665] Неясыть — птица семейства совиных. — прим. Гриня .

— Это не к добру! — промычал Хвостиков.

— Боже, каким суеверным и мнительным ты стал! — заметила Нина Гавриловна. — Нельзя же так…

К поповскому дому подлетели всадники — генерал Крыжановский со своей охраной. Хвостиков встретил его на крыльце.

— Я оставил корпус за станицей, а сам приехал узнать, какие будут распоряжения, — сказал Крыжановский.