Петр Радченко - На заре

К куреню одновременно подъехали два отряда: Загуби-Батько и Ковалева. Рябоконь вышел к ним в одном френче, без шапки, его длинные русые волосы трепыхали на морозном ветру, лезли в глаза. Озерский и Дудник обнялись, побежали к Загуби-Батько. Рябоконь указал на незнакомых людей, прибывших с Ковалевым, спросил:

— А это кто?

Ковалев доложил ему, что при налете на хутор Лебеди он установил связь с этими пятью партизанами, во главе которых стоял офицер Донского войска, подъесаул Олинипеев.

Рябоконь взглянул на офицера. Тот взял под козырек.

— Разрешите представиться, господин хорунжий?

— Я вас слушаю, господин подъесаул, — сказал Рябоконь, прощупывая его недоверчивыми глазами.

Олинипеев вкратце рассказал о том, как во время отступления десантной армии Улагая его полк был разбит частями Красной Армии в районе Каракубанских хуторов и как он, раненый, остался у одного казака, который спрятал его от большевиков. А после выздоровления ему удалось связаться с казаками, скрывавшимися в камышах после разгрома Улагая.

Рябоконь перевел хмурый взгляд на мужчину, который продолжал сидеть на линейке без шапки, со связанными руками:

— А это что за птаха?

— Это большевик, господин хорунжий, — пробасил Ковалев, — Член Кубанской казачьей секции при ВЦИК [851] ВЦИК — Всероссийский центральный исполнительный комитет — высший после Всероссийского съезда Советов, законодательный, распорядительный и контролирующий орган государственной власти Российской Советской Республики в 1917–1918 годах и РСФСР с 1918 по 1937 год. Избирался Всероссийским съездом Советов и действовал в периоды между съездами, с 1918 года для реализации решений съезда, формировал Совет народных комиссаров РСФСР. — прим. Гриня Соломаха. Мы его схватили в Лебедях. Занимался там агитацией, склонял бело-зеленых казаков к добровольной явке к большевистским властям.

— Значит, разлагал нашу армию? — сквозь зубы процедил Рябоконь и, схватив Соломаху за грудь, рывком стащил его с линейки, заглянул в лицо: — Мы теперь с тобой потолкуем!

Бандиты уже сгружали с розвальней награбленные продукты, тащили в погреба, вырытые рядом с куренями.

Соломаха, широко расставив ноги, стоял у высокого сугроба, презрительно оглядывал бандитов, занятых разгрузкой саней. Связанные руки его отекли, окоченели от мороза, но он не ощущал ни боли, ни холода.

Рябоконь опять бросил на него суровый взгляд, обратился к Загуби-Батько:

— Что будем делать с большевиком, Тит Ефимович?

— Решай сам, Василий Федорович, — ответил Загуби-Батько. — Ты командир.

— А ты помощник, — прохрипел Рябоконь и направился в курень.

Дудник заглянул пленному в нахмуренные глаза, приподнял ему голову:

— Ну-у?.. Чего молчишь? Заципело [852] Здесь — оцепенел, онемел, застыл. — прим. Гриня , что ли?

Из куреня выскочил Рябоконь. Застегивая на ходу полушубок, бросил:

— Мы зараз развяжем ему язык! А ну, хлопцы, разденьте его!

Бандиты бросились к пленному, развязали руки. Соломаха оттолкнул их от себя, проговорил с трудом:

— Я сам!

Бандиты оставили его. Соломаха снял с себя кожаную куртку, бережно положил ее на снег. Рябоконь что-то шепнул Загуби-Батько. Тот с тремя казаками ушел в лес. Соломаха медленно стащил сапоги, которые тут же перешли в собственность подхорунжего Озерского, стал в одних шерстяных носках на снег, начал расстегивать солдатский ремень.

— Ну, живее! — гаркнул Рябоконь и стегнул его плетью.

Соломаха снял дрожащими руками гимнастерку, кожаные полугалифе. Ледяной холод охватил его.

— Снимай и нижнее! — крикнул Рябоконь. — Не бойся, не простудишься!

— Мы сейчас погреем тебя! — добавил Озерский

Дудник и Олинипеев, стоя в стороне, искоса поглядывали на пленного. На дворе уже совсем стемнело. Соломаха наконец снял с себя нательную рубаху, исподники, носки. Бандиты набросились на него, начали избивать. Соломаха не просил пощады, не стонал.

— В лес его! — махнул рукой Рябоконь.

Бандиты схватили пленного за ноги, поволокли по снегу за курень, где пылал большой костер, разложенный Загуби-Батько.

Аншамаха распрощался с Перевертайло в Барабановке [853] Барабановка — хутор на левом берегу реки Протока. Упразднен в ходе работ по осушению плавней и развитию рисоводства. Сейчас на этом месте комплекс гидротехнических сооружений. — прим. Гриня и на вторые сутки добрался до Гривенской. Здесь, в коридоре стансовета, встретился с Черноусом.

Они обнялись, поцеловались, как братья.

— А я, это самое, домой путь держу, — сказал Аншамаха. — Из лазарета недавно. — И, покосившись на низкий потолок, спросил — А ты один тут или как?

— Heт, я с отрядом чоновцев, — ответил Черноус. — Приезжал к председателю Совета и секретарю комячейки договориться насчет совместных действий против Рябоконя.

— Кто же здесь председатель и секретарь? — поинтересовался Аншамаха.

— Председатель — Андрияш Спиридон Наумович, а секретарь — Ермаков Степан Исаевич. — Черноус положил руку на плечо Аншамахи. — Ты вот что, Терентий. Зараз наш отряд возвращается в Приморско-Ахтарскую, я пароходом отправляюсь в Краснодар: вызывают меня в Чека. Вручаю тебе своего коня и винтовку. Будешь за командира в отряде.

— Сразу меня, это самое, в командиры произвел, — улыбнулся Аншамаха. — Назад когда будешь?

Черноус пожал плечами:

— Деньков через пять, не раньше.

На площади стоял уже в полном сборе чоновский отряд. Черноус вышел к нему с Аншамахой. Ахтарцы узнали своего станичника, встретили его приветливо.

— Это мой конь, — указал на карего красавца Черноус. — Значит, так, ребята. Отныне вы будете находиться под командованием Терентия Артемовича. Можете трогаться в путь.

Аншамаха попрощался с ним, вскинул винтовку за спину и, отвязав повод от ограды, сел на коня. Черноус приподнял руку, сказал отряду:

— Ну, трогайте, ребята, а то уже поздно.

Аншамаха выехал вперед, и чоновцы поскакали вслед за ним, быстро скрылись в заснеженной улице.

Дорога шла по открытому полю на северо-восток мимо Волошковки [854] Хутор Волошкивский (позднее — Волошковка ) — хутор на южной оконечности Кирпильского лимана (южной его части — Малого Кирпильского лимана). Сейчас не существует. — прим. Гриня . Аншамаха внимательно присматривался к знакомым местам, где проходили жаркие бои с врангелевцами. Вдали показался Кирпильский лиман, замаячили сухие метелки густых камышей. Аншамахе вспомнилось, как рубился он на этом поле с улагаевцами. Здесь ему пришлось столкнуться и со своим заклятым врагом — Никитой Копотем.

Миновав Волошковку, отряд помчался к Лимано-Кирпильскому хутору [855] Хутор Лимано-Кирпильский (позднее — Лимано-Кирпили) — хутор на берегу лимана Шульгина. В 1947 году большая часть хутора переехала на новое место вниз по течению ерика Чумяного, за Черновские Плавни (сейчас — хутор Новые Лиманокирпили). На старом месте осталось только несколько дворов на северо-западной окраине, сейчас — хутор Старые Лиманокирпили. — прим. Гриня , видневшемуся на горизонте. Впереди внезапно вынырнул из сугроба голый человек.