Мао Дунь - Избранное

— О, можно подумать, что ты говоришь о любимой.

К. грустно улыбнулся, словно не заметил моей иронии, и ничего не сказал.

— А я знаю, кто твой друг и где он.

Я решила обманом вызвать его на откровенность, но К. покачал головой:

— Не знаешь.

— Уверяю тебя. Несколько дней назад я случайно встретилась со старой школьной подругой, мы поболтали с ней, и она неожиданно заговорила о твоем друге…

К. удивленно поднял брови, потом рассмеялся и легонько ударил меня по руке.

— Ерунда! У него не было приятельниц, кроме той…

— Той, которую он любил, хочешь ты сказать? — продолжала я. — В таком случае ты должен знать, что моя подруга училась вместе с его возлюбленной!

— Откуда мне было знать об этом?

— Как видишь, не ты один тревожишься о своем друге, и, если тебе что-нибудь известно, ты обязан поделиться с другими…

— Ничего я не знаю, — покачал головой К. и после короткой паузы добавил: — Честное слово.

Какое-то время мы молчали, затем я спросила:

— К которому часу тебе надо на работу? Может быть, мы успеем сходить в кино?

— Времени у меня совсем мало, но раз тебе так хочется — пойдем как-нибудь.

— Один мой односельчанин выписывает вашу газету. Правда, он ее не читает, но всегда говорит, подняв вверх большой палец: «Газета неплохая, служит богу богатства».

— Как он может так говорить, раз не читает ее?

— Очень просто! — Я улыбнулась. — Для него главное — величина газетного листа, в газету он заворачивает покупки, а покупки посылает бог богатства.

Мы посмеялись, потом К. сказал:

— Здорово он нас поддел, черт побери! Но поверь, работа трудная. Хлопот по горло!

— Не огорчайся, я ведь пошутила! — Мне захотелось успокоить его. — Я знаю, как трудно сейчас приходится сотрудникам газеты, ведь ни о чем нельзя писать, а вопросов уйма. Кто же станет укорять вас?

В это время мы причалили к пристани, К. встал и посмотрел на меня:

— О, мы уже приехали!

В этот вечер он еще несколько раз возвращался к своему делу.

— Ты так волнуешься, словно речь идет о твоей любовнице!

— Еще бы! Разве можно безразлично относиться к просьбе любимой женщины?

— Вот как? А кто утверждал, что это вовсе не любовница? Уж не я ли? — Мне хотелось задеть его за живое.

К. задумался, потом серьезно сказал:

— Так ведь и ты будешь выполнять просьбу этой «любовницы», поэтому прошу тебя, сделать все, что можешь. А я всегда готов помочь!

— Серьезно?

— Неужели ты считаешь меня болтуном?

Я было решила оставить его слова без внимания, но, подумав, сказала:

— В таком случае и ты разузнай об одном человеке.

К. улыбнулся и медленно произнес:

— Я догадываюсь о ком. Но прежде ты должна понять, что я ни разу не лгал тебе.

Глаза наши встретились, и мы, словно по команде, перестали улыбаться.

К. спешил в редакцию — выходил очередной номер газеты, и мы распрощались. Я смотрела ему вслед и вдруг почувствовала непреодолимое желание вернуть его. Я закричала так громко, что привлекла внимание прохожих. Когда же он подбежал ко мне, я лишь улыбалась и никак не могла вспомнить, зачем звала его. А он терпеливо ждал, пока я что-нибудь скажу.

Я сказала первое, что пришло в голову:

— Хочешь, К., я найду тебе любовницу?

Не успела я произнести это, как почувствовала, что лицо мое горит от стыда.

— Ладно! — ответил К. спокойно и просто. От смущения моего и следа не осталось. — Только сегодня нет времени, в другой раз поговорим об этом.

— А может быть, у тебя уже есть любовница?

К. расхохотался:

— Не знаю, может быть, и есть, только далеко, на самом краю света, а может быть, совсем близко! — Он пожал мне руку и ушел.

«Может быть, близко, рукой подать, а может, на краю света». Эти слова я слышу от него уже в третий раз. Какой тайный смысл кроется в них? К. очень любит загадки, но все же он мне симпатичен… нет, это не то слово, с каждой новой встречей меня все сильнее влечет к нему… Уж не потому ли, что ничтожные и подлые люди, среди которых я живу, опустошили мое сердце?

Снова я вспоминаю о просьбе К. Дело, собственно говоря, простое, надо только взяться — и можно все узнать. Но что за женщина, о которой говорил К.? Неужели все это правда?

Мне почему-то грустно. Какая она, эта женщина? Хоть бы посмотреть на нее.

Во всем теле ощущаю какую-то тяжесть, голова трещит. Невеселые мысли ни на минуту не оставляют в покое. Значит, он всего несколько раз виделся с ней у знакомых! Не может быть! Ну и дура я буду, если возьмусь за это «таинственное» дело. Мне не доверяют — а я из кожи вон лезу. Я умею хорошо относиться к людям, но не терплю, когда со мной хитрят даже в пустяках.

6 ноября

Шуньин переехала на новую квартиру и пригласила меня в гости — «развлечься и пообедать».

Что говорить, Шуньин действительно разбогатела, если вчерашний банкет могла скромно назвать «обедом»! В ее новой квартире есть где поразвлечься. Во всяком случае, после визита к ней с моих глаз будто пелена спала, я многое поняла!

Если бы она не пришла за мной, я потратила бы добрых полдня, чтобы разыскать их дом; расположен он в переулке, где почти все здания разрушены. Вероятно, это результат прошлогодних бомбежек. Но и в этих развалинах живут люди.

Когда мы вошли в переулок, Шуньин, как бы извиняясь, заметила:

— Дорога к нашему дому, как видишь, не очень-то роскошная! — Но сказала она это с довольным видом. В тот момент я не придала этому никакого значения, тем более когда взглянула на дом, с которого, казалось, содрали кожу, но, войдя внутрь, я невольно зажмурилась от блеска и великолепия, которые сразу бросались в глаза.

У входа в гостиную я увидела Суншэна; он постарел за это время, появилась седина. Суншэн очень радушно встретил меня. Он все еще не избавился от своих старых привычек, но изо всех сил старался вести себя, как это подобает важной особе. Растерявшись, я не заметила вешалки и, как была, в своем поношенном, старомодном пальто пошла в гостиную.

— Тетушка Чжан, — раздался за моей спиной голос Шуньин, — возьмите у сестрицы Чжао пальто!

Я оторопела и остановилась на пороге, что выглядело, наверно, очень странно.

В гостиной на бархатной софе сидели двое мужчин. Один из них — широкоскулый, с жесткими, словно зубная щетка, усиками, улыбаясь, поднялся со своего места и пошел мне навстречу, еще издали протягивая руку; держался он несколько натянуто.

Я знала этого человека.

— Позвольте представить, — подбежала к нам Шуньин, — это…

— Мы знакомы с сестрицей Чжао, — со смехом перебил ее мужчина, — можно сказать, даже старые друзья.

— Да-а, с советником Хэ нам действительно приходилось встречаться, — любезно улыбнувшись, ответила к и пожала советнику руку.

Суншэн представил мне второго гостя — главного управляющего Чжоу. Это был человек лет сорока, худощавый, но широколицый. По произношению я узнала в нем земляка.