Мао Дунь - Избранное

Но Чэнь сделал вид, что ничего не понимает.

— Неужели? — смеялся он, стараясь увильнуть от ответа. — Да она просто пошутила. Что же касается этой парочки, то ты сама все отлично знаешь. Зачем же спрашивать? — Его слащавая, наглая физиономия разозлила меня, но я вынуждена была сдержаться и состроить ему глазки.

— И не стыдно тебе болтать всякую чушь? Мне делают пакости, а ты не хочешь помочь и еще сплетничаешь…

— Ну что ты! Да я… — заговорил он уже совсем другим тоном. — Мало ли что болтают, ведь я сам не видел. — Он придвинулся ко мне и зашептал: — Не знаешь, кому верить! Говорят, что ты живешь совсем в другой комнате, но все же, да ты сама расскажи, — он расхохотался, — я хоть буду знать правду…

— Все это выдумки! — едва сдерживая гнев, с улыбкой сказала я.

Чэнь стал гладить меня по спине, рассказывая при этом всякие гадости. Меня так и подмывало дать ему оплеуху, но ради Чжао я готова была стерпеть все что угодно. Глотая слезы, я кокетничала и даже, когда он дал волю рукам, сделала вид, что ничего не замечаю, поощряя его «ухаживания». Я думала: «Пусть потеряет голову, тогда я добьюсь чего угодно», — и я закрыла глаза…

Но этот тип, получив свое, счел за лучшее ретироваться.

— У меня дела, потом поговорим! — совершенно неожиданно заявил он.

— Погоди! Что же, в конце концов, будет? — Я схватила его за руку.

— Ха-ха, а так разве плохо? — Чэнь снова притворился непонимающим.

Боль и гнев волной поднялись в моей душе, но я взяла себя в руки.

— Хватит притворяться! Скажи, как будет с моим делом? Ведь для тебя это совсем не сложно, надо только выбрать подходящий момент — и все! — Я слышала, как дрожит у меня голос.

— Я же сказал, что с тобой ничего страшного не случится… А что касается слов мадам Шуньин… то все вы, женщины, слишком чувствительны.

«С тобой ничего не случится!» В сердце мне будто вонзили иглу. Я поняла, что с Чжао что-то случилось. Но я не хотела терять надежды.

— Прошу тебя, сделай что-нибудь, я никогда не забуду твоей доброты! — И я снова улыбнулась, но тут же у меня из глаз хлынули слезы.

— Ничего страшного не случится… — буркнул он, стараясь побыстрее избавиться от меня.

Тогда я не понимала, что самое страшное случилось, думала, Чэнь просто хочет указать мне мое место — не лезь, мол, не в свое дело. Даже возвратившись в отдел, я все еще находилась во власти иллюзий.

Дежурный сказал, что М. просил обождать его.

Мне очень не хотелось терять время, я рвалась к Чжао. Но мысль о том, что, находясь среди врагов, самое главное — соблюдать осторожность, остановила меня. Сослуживцы украдкой на меня поглядывали.

М. все не появлялся. Я сидела как на иголках.

Наконец он пришел. В глазах его сверкали недобрые огоньки.

— Ты здорово поработала, — хищно оскалив зубы, произнес он. — Теперь можешь отдыхать. Пока все. Жди распоряжений!

Я сделала вид, что давно все знаю, и безмолвно приняла этот неожиданный удар.

Но от любопытных взглядов меня бросало в дрожь, и я поспешила уйти. Деваться было некуда. Теперь я уже жалела, что не расспросила его обо всем подробно.

Отправилась я к Чжао, хотя знала, что это нарушение приказа.

Дверь камеры была чуть приоткрыта. Я толкнула ее и вскрикнула от ужаса: там никого не было! С Чжао случилось несчастье. Я не в силах была двинуться с места, словно ноги мои приросли к земле.

И лишь когда передо мной неожиданно появился человек, я словно безумная отскочила в сторону и едва не сбила его с ног. Движимая единственным стремлением — защищаться, — я в первый момент никак не могла сообразить, что это охранник Ма.

— Возьмите, — шепотом произнес он, протягивая мне клочок бумаги.

Некоторое время я недоверчиво смотрела на него, не решаясь взять записку.

Ма растерянно улыбнулся и сделал движение рукой. Тогда я выхватила у него этот клочок бумаги.

Несколько наспех написанных иероглифов: «Не волнуйся, тебя не впутаю!»

«О, небо! Хоть бы узнать, как это произошло!» Под градом моих вопросов Ма совершенно растерялся и отвечал очень сбивчиво. Да что мог он сказать? И все же мне удалось кое-что уловить. Оказывается, Чжао перевели в другое место. Казнить его как будто не собираются, но как с ним обращаются — неизвестно.

Когда я пришла к себе, дежурный офицер сообщил, что мне приказано жить здесь и ждать распоряжений.

Меня, кажется, посадили под стражу? Ну и пусть. Пусть поступают как им угодно. Но позднее я узнала, что это не арест — «свободу передвижения» мне оставили.

Все мои мысли заняты Чжао.

«…Тебя не впутаю…» Что это? Доброе отношение ко мне или намек на то, как будут развиваться события? У меня не было сил думать. Я буквально падала с ног.

Только сегодня я поняла, что Чэнь, хоть и не из хороших побуждений, дал мне понять, какой оборот примут события. К сожалению, в то время я не придала его словам никакого значения. Раз Чжао сумел черкнуть мне эти несколько строк — значит, положение его не так уж безнадежно. Со временем, может быть, удастся выяснить, где он находится. Теперь все дело во мне. Когда же наконец я дождусь распоряжений?

Пошли уже вторые сутки, а нового ничего нет. Что же делать: ждать или…

Нет, ждать нельзя, надо действовать…

Я должна найти в себе силы отплатить людям за добро и отомстить за причиненное мне зло.

25 ноября

Я не помню, чем занималась последние дни. Не знаю, сколько прошло времени. Кажется, будто все это было давным-давно, лишь перелистывая дневник, я возвращаюсь к действительности. Но иногда страшные видения прошлого встают передо мной с поразительной ясностью, и сердце мое сжимается от ужаса, и становится трудно дышать.

Да и обстановка, как назло, складывается неблагоприятно.

Позавчера наконец получила приказ покинуть «особый район» и возвратиться на старую квартиру. По правде говоря, это меня обрадовало. Значит, мои труды не пропали даром, меня не растоптали, только на сердце осталась какая-то горечь. Но стоило мне очутиться у себя, как от этой мимолетной радости и следа не осталось. Все было мне отвратительно: и толстая, неуклюжая хозяйка, и офицерская жена со своей «милой» болтовней, и ядовитый цвет листьев банана, и крысы, которые никого не боятся… Когда ночью за окном воет ветер, а в голове роятся тысячи мыслей, трудно сосредоточиться, трудно найти покой.

Да, последние дни я делала все, чтобы одержать верх над ними, и добилась своего. В тот день — 22 ноября — я приняла твердое решение: требовать, чтобы мне дали возможность оправдаться и отомстить моим врагам. Я отлично понимала, кто сыграл со мной эту злую шутку — перевел Чжао неизвестно куда. Я выскажу все это им прямо в лицо, собью их с толку, чтобы узнать, кто же, в конце концов, на моей стороне. Этот план созрел в моей голове, пока я «ждала распоряжений». Потребуется немало усилий, чтобы осуществить его. Непременно надо завести дружбу с Чэнем и тогда уже действовать. Если они считают, что я не справилась с заданием, пусть накажут меня, но вместе со мной и Жун. На этот раз я прибегла к их методу: обвинить и «прижать к стенке».