У Цзин-цзы - Неофициальная история конфуцианцев

В зале послышалась тихая музыка. Появились тридцать шесть мальчиков с дудками и перьями.

— На колени подле жреца! Читайте молитвы! — возвестил Цзинь.

Цзан Ча встал на колени перед табличками и прочитал написанные на них молитвы.

— Возвратиться назад! — приказал Цзинь Дун-яй.

— Встать! По местам! — скомандовал Чи Хэн-шань.

У Шу, Чи Хэн-шань, Ду Шао-цин, Цзи Хуань, Цюй Лай-сюнь, Чжугэ Ю, Сяо Дин и Цзи Тянь-и повели доктора Юя на прежнее место и заняли свои места.

— Приступить ко второму подношению, — возвестил Цзинь.

Лу Хуа-ши вынес из храма новую табличку с надписью «Второе подношение», а Чи Хэн-шань и Ду Шао-цин подвели второго жреца Чжуан Шао-гуана к жертвенному столику, и обряд повторился вновь.

Так же прошла и последняя церемония с третьим жрецом, господином Ма.

— Приступить к обряду еды, — провозгласил Цзинь Дун-яй, когда все три церемонии подношения окончились.

Чи Хэн-шань и Ду Шао-цин снова повели доктора Юя и поставили его на колени перед жертвенным столиком.

— Музыка! — крикнул Цзинь.

Заиграла громкая музыка, а когда она смолкла, Чи Хэн-шань снова заставил всех кланяться, непрерывно выкрикивая:

— Поклон, встать, поклон, встать, поклон, встать! Выпрямитесь!

— Возвратитесь назад! — последовал возглас Цзиня.

Чи Хэн-шань и Ду Шао-цин повели доктора Юя обратно и заняли положенные им места.

— Убрать еду! — сказал Цзинь.

Ду Шао-цин вытащил еще один стяг с надписью «Удар в колокол», и вслед за этим загремела музыка. Чи Хэн-шань и Ду Шао-цин снова повели доктора Юя в храм и поставили его на колени перед жертвенным столиком.

— Поклон, встать, поклон, встать, поклон, встать! Выпрямитесь! — командовал Чи.

— Возвратитесь назад! — сказал Цзинь, и Чи Хэн-шань вместе с Ду Шао-цином повели Юя назад. Они встали на места, и Ду Шао-цин вытащил еще один стяг со словами «Прекратить музыку».

— Пейте вино счастья. Примите жертвенное мясо! — вновь крикнул Цзинь.

Чи Хэн-шань и Ду Шао-цин повели доктора Юя, Чжуан Шао-гуана и господина Ма к столику, возле которого все три жреца встали на колени. После того как они выпили вино и приняли жертвенное мясо, последовала команда Цзиня: «Возвратитесь назад!» — и все трое спустились вниз.

— Сжечь шелк! — крикнул Цзинь Дун-яй.

Служители Шелка Чжугэ Ю, Цзин Бэнь-хуэй и Го Железный Резец сожгли шелк.

— Обряд окончен! — возвестил Цзинь Дун-яй.

Собрав жертвенные и музыкальные инструменты, все участники церемонии переоделись и собрались у башни за храмом, а Цзинь Цы-фу и Бао Тин-си вместе с музыкантами и мальчиками-танцорами направились в отведенные для них комнаты.

После торжественной церемонии, в которой приняло участие семьдесят шесть человек, слуги расставили восемь столов в нижнем зале башни. Вокруг них разместились двадцать четыре человека. Остальные сели за восемь столов, поставленных в кабинетах. Бык и четыре барана, принесенные в жертву, в искусных руках поваров превратились в разнообразные мясные блюда, приправленные всевозможными овощами, и пиршество началось.

Первым уехал в паланкине доктор Юй, за ним последовали остальные. Некоторые отправились пешком. У ворот собралась огромная толпа. Здесь были люди всех возрастов, они возбужденно переговаривались.

— Вы зачем пришли сюда? — улыбаясь, спросил их господин Ма.

— Мы всю жизнь прожили в Нанкине, — послышались голоса из толпы. — Некоторые из нас дожили до восьмидесяти лет, но никогда не видели таких церемоний и не слышали такой музыки!

Старики называли главного жреца святым, спустившимся на землю, и, чтобы только взглянуть на него, расталкивая других, протискивались вперед.

Наконец участники церемонии пробились сквозь толпу и, возбужденные и радостные, вернулись в город.

Через несколько дней к доктору Юю пожаловали Цзи Хуань, Сяо Дин, Синь Дун-чжи и Цзинь Юй-лю. Они пришли проститься перед отъездом в Янчжоу. К Ду Шао-цину в его домик у реки также заглянули гости: Ма Чунь-шан и Цюй Шэнь-фу. Они возвращались в Чжэцзян. Ду Шао-цина они застали в обществе Цзан Ча и еще одного гостя. Вглядевшись в него, Цюй Шэнь-фу вздрогнул от испуга.

«Ведь это же Чжан Железная Рука, — подумал он, — тот самый, что одурачил всех в доме моих двоюродных дядей Лоу. Как это он оказался здесь?..»

Пришедшие поздоровались с хозяином и гостями, Чжан Железная Рука, узнав Цюй Шэнь-фу, чувствовал себя не в своей тарелке и молчал. Выпив чаю, Ма Чунь-шан и Цюй Шэнь-фу собрались уходить. Шао-цин пошел провожать их.

— Как вы познакомились с этим Чжаном? — спросил Цюй, когда они вышли за ворота.

— Это Чжан Цзюнь-минь. Мы с ним земляки, из одного уезда Тяньчан, — ответил Шао-цин.

Цюй Шэнь-фу, рассмеявшись, поведал вкратце о том, что выкинул в Чжэцзяне этот Чжан по прозвищу Железная Рука.

— С ним нельзя поддерживать знакомство. Остерегайтесь его, — предупредил он друга.

— Я знаю, — ответил Шао-цин.

Когда гости ушли, Шао-цин возвратился в дом и спросил. Чжан Цзюнь-миня:

— Говорят, тебя раньше звали Чжаном Железная Рука?

Тот густо покраснел.

— Да, когда-то в юности, — бросил он и замолчал.

Шао-цин не стал его больше расспрашивать.

Убедившись, что его секрет раскрыли, Чжан Железная Рука собрался и через несколько дней вместе с Цзан Ляо-чжаем уехал в Тяньчан. Но Сяо Цзинь-сюань и его друзья не могли вернуться домой, так как им нечем было расплатиться за ночевку и еду. Тогда они обратились к Шао-цину за помощью. Тот дал им несколько лянов серебра, и они уехали. Перед возвращением в Хугуан к Шао-цину завернул и господин Цзун и попросил хозяина дома сделать надпись на портрете. Шао-цин выполнил его просьбу и пошел провожать гостя, но у выхода столкнулся с У Шу. Ду Шао-цин обрадовался ему.

— А, брат Чжэн-цзы! Давно не виделись! Где ты пропадал все это время?

— На днях были экзамены во всех шести отделениях училища. Я опять занял первое место по первому разряду.

— Это удивительно! — воскликнул Шао-цин.

— Погодите удивляться. Произошло поистине необыкновенное!

— Что же такое? — торопил его Шао-цин.

— В этот раз император приказал определить знания каждого студента училища. Устроили экзамены. Наше начальство приказало всем снять одежду и обувь, нас обыскали, как на экзаменах в провинции, а потом дали два сочинения по Четверокнижью и по канонам. Один студент, зубривший «Весну и Осень», притащил сочинение с собой, да не тут-то было. Он попросился выйти по большой нужде, а сочинение по забывчивости сунул в экзаменационный лист и отдал экзаменатору. На его счастье, дежурным был доктор Юй, но кроме него и другие следили за порядком. Доктор Юй открывает экзаменационный лист — а там сочинение! Он его мигом схватил — и в сапог. Остальные экзаменаторы спрашивают, что это такое, он отвечает: «Ничего особенного». Когда ученик возвратился, доктор незаметно отдал ему сочинение и шепнул: «Возьмите его и пишите. Не надо было только вкладывать его в лист. Хорошо, что я увидел. А если бы кто-нибудь другой? Что бы тогда было?»