Жан-Батист Луве де Кувре - Любовные похождения шевалье де Фобласа

Я не заставил себя ждать, Жюстина тоже не дала мне томиться у двери, она сейчас же приподняла мою шляпу.

— Пойдемте, прелестный Адонис.

Ступая как можно тише, я последовал за ней. Однако швейцар, хотя и полупьяный, услыхал шум и спросил, в чем дело.

— Это я, — ответила Жюстина.

— Да, — сказал он, — это вы, а кто этот малый?

— Мой кузен.

Швейцар был весел, он начал напевать: «Мой миленок, мой кузен!»

Жюстина провела меня в глубину двора; мы стали подниматься по потайной лестнице; 74 и, само собой, прежде чем мы дошли до второго этажа, я несколько раз поцеловал славную субретку. Поднявшись, она знаком приказала мне быть благоразумнее и открыла маленькую дверцу. Я очутился в будуаре маркизы.

— Пройдите, — сказала мне Жюстина, — пройдите в спальню, не надо здесь оставаться.

Она ушла и закрыла за собой дверь.

Я повиновался и, войдя в спальню, увидел маркизу.

— Ах, маменька, значит, опять здесь...

Она прервала меня:

— Боже мой, кажется, я слышу голос маркиза! Он вернулся! Бегите, уезжайте!

Я бросился обратно в будуар, но не успел захлопнуть дверь в спальню, она осталась полуоткрытой; в довершение несчастья ветреная Жюстина заперла на ключ выход на потайную лестницу. Маркиза, не знавшая, что я не могу убежать, спокойно села на стул. Маркиз уже вошел в спальню и тревожно прохаживался по ней. Я боялся, что он заметит меня. Что было делать? Я спрятался под оттоманку и в весьма неудобной позе выслушал странный разговор, который получил еще более странную развязку.

— Вы рано вернулись, маркиз.

— Да, рано.

— Я еще не ждала вас.

— Очень вероятно.

— Вы явно взволнованы. Что с вами?

— Что со мной, маркиза? Что со мной! Со мной то, что я взбешен!

— Успокойтесь... Нельзя ли узнать, в чем дело?..

— Дело в том, что добродетели не существует. Ах эти женщины!

— Маркиз, ваше замечание очень любезно и уместно.

— О, я не люблю, чтобы надо мной смеялись, и, когда надо мной смеются, я сразу замечаю это.

— Как, сударь, упреки, оскорбления! К кому это все относится? Надеюсь, вы объяснитесь?

— Да, маркиза, объяснюсь, и вы согласитесь сами...

— Соглашусь? С чем?

— С чем, с чем! Маркиза, вы не даете мне даже вздохнуть! Вы принимали у себя, вы укладывали в своей комнате мадемуазель дю Портай...

— Так что же, маркиз? — нимало не смутившись, спросила маркиза.

— Знаете ли вы, что такое мадемуазель дю Портай?

— Знаю не хуже вас. Ее мне представил де Розамбер; ее отец — порядочный человек, у которого вы ужинали не далее как позавчера.

— Не в том дело, сударыня. Знаете ли вы, что такое мадемуазель дю Портай?

— Повторяю: я знаю, как и вы, что мадемуазель дю Портай — девушка из хорошей семьи, воспитанная и очень милая.

— Дело не в этом, маркиза.

— Да в чем же тогда? Вы, кажется, поклялись вывести меня из себя!

— Погодите, дайте же сказать. Мадемуазель дю Портай — не девушка...

— Не девушка?! — живо откликнулась маркиза.

— Не девушка из хорошей семьи; она такого рода девушка... она из числа тех девушек... которые... Вы меня понимаете?

— Отнюдь.

— Однако я выражаюсь ясно: она девушка, которая... которую... Ну, вы поняли?

— Нет, уверяю вас.

— Поймите, я хотел выразиться поделикатнее. В общем, она — ш... Понимаете?

— Кто-кто? Мадемуазель дю Портай?... Простите, маркиз, но я не могу удержаться от смеха.

И действительно, маркиза расхохоталась.

— Смейтесь, смейтесь... Знакомо вам это письмо?

— Да, я написала его мадемуазель дю Портай на следующий день после того, как она ночевала у нас.

— Именно. А это письмо вы видели?

— Нет.

— Посмотрите на него, вот адрес: «Господину шевалье де Фобласу». И читайте дальше: «Мой дорогой господин, осмеливаюсь побеспокоить вас и пожелать вам, чтобы этот Новый год принес нам счастье и удачу и т. д., и т. п. Имею честь заверить в глубоком уважении и т. д.». Это поздравительное письмо слуги господину де Фобласу! Видите ли, письма лежали вот в этом бумажнике.

— Что же дальше?

— Вы никогда не угадаете, где я нашел бумажник.

— Так скажите.

— Я его нашел в месте, которое... в котором...

— Договаривайте же, ведь все равно вам придется сказать!..

— Ну, так я нашел его в притоне разврата.

— В притоне разврата?

— Да, маркиза.

— И у вас там было дело?

— Я пошел туда из любопытства. Хорошо, я вам все скажу. Одна женщина разослала печатные приглашения, объявляя любителям приключений, что она может предложить им за известную плату очаровательные будуары, которые она предоставляет на время; я отправился посмотреть из любопытства, единственно из любопытства, как только что сказал вам.

— Когда вы были там?

— Вчера днем. Будуары действительно очаровательны. Особенно один, на втором этаже. Он прелестен. В нем собраны картины, эстампы, зеркала; устроен альков, в нем стоит кровать... Ах, какая кровать! Вообразите только, кровать на пружинах! Надо же такое придумать! Послушайте, я обязательно как-нибудь покажу вам все это...

— Муж приглашает жену на любовное свидание! Как это мило!

После этих слов я услышал какой-то шум; маркиза защищалась, но маркиз ее поцеловал. Их разговор, который поначалу встревожил меня, теперь стал так занимать, что я примирился с неловкостью своего положения. Маркиз продолжал:

— Там все предусмотрено! В будуаре на втором этаже есть дверь, которая сообщается с лавкой модистки, живущей рядом. Это хорошо придумано. Вам кажется, будто порядочная дама вошла к модистке; ничуть не бывало: она поднимается по лестнице, и бедный муж остается в дураках. Но слушайте дальше. Я открыл в будуаре шкафчик и в нем нашел вот этот бумажник. Таким образом, ясно, что мадемуазель дю Портай была там с де Фобласом; с ее стороны это низко, а граф де Розамбер, зная, кто она такая, поступил дурно, представив ее нам, и как неосторожно поступает ее отец, позволяя ей выезжать лишь с горничной! Я не обманулся: в ее лице есть что-то... что-то... Вы знаете, какой я физиогномист. Ее лицо красиво, но в ее чертах есть что-то, говорящее о страстности. Это страстная девушка, я это сразу заметил. Помните, Розамбер заговорил с ней о каких-то обстоятельствах? Обстоятельства! Вы ничего не заметили, а меня это как-то насторожило. Меня нельзя провести. В тот день... Идите, идите сюда, маркиза.

Маркиза, думавшая, что я ушел, позволила провести себя в будуар.

— Она сидела, — показал маркиз, — вон там. Вы лежали на этой оттоманке. Я вошел. Маркиза, ее щеки горели, глаза блестели, у нее был странный вид! Говорю вам, у этой девушки огненный темперамент; вы же знаете, я физиогномист. Но погодите, я положу всему конец.

— Как это, маркиз, вы положите конец?

— Да-да, маркиза; прежде всего я скажу Розамберу все, что думаю о его поступке; и, возможно, Розамбер сам бывал с ней в этом будуаре! Потом я повидаю дю Портая и расскажу ему о поведении дочери!