Жан-Батист Луве де Кувре - Любовные похождения шевалье де Фобласа

— Как, вы поссоритесь с Розамбером?

— Маркиза, Розамбер знал о ней все, он ревновал ее ко мне, как тигр.

— К вам?

— Да, маркиза, потому что, казалось, эта малютка отдавала предпочтение мне. Она даже поощряла меня и при этом обманывала, потому что в то же время любила де Фобласа! Я узнаю, кто этот Фоблас, и повидаю дю Портая.

— Как, маркиз, вы решитесь сказать отцу?

— Да, маркиза, этим я окажу ему услугу, я повидаю его и все ему скажу.

— Надеюсь, вы не сделаете ничего подобного!

— Сделаю непременно!

— Маркиз, если вы любите меня хоть сколько-нибудь, вы предоставите делу идти своим чередом.

— Нет-нет, я узнаю...

— Молю вас...

— Нет-нет...

— А, я понимаю! Я вижу, почему вы так интересуетесь всем, что касается мадемуазель дю Портай... Я вас хорошо знаю, а потому меня не обманет ваша суровость; вы сердитесь не потому, что мадемуазель дю Портай была в неприличном месте, но потому, что она была там не с вами.

— О, маркиза!..

— И когда я принимала девушку, которую считала честной, вы имели на нее виды!

— Маркиза!

— И вы осмеливаетесь мне же жаловаться на то, что над вами посмеялись? Смеялись надо мной, надо мной одной!

Она упала на оттоманку; ее муж вскрикнул, потом поцеловал маркизу и сказал:

— Если бы вы знали, как я вас люблю!

— Если бы вы любили меня, вы больше заботились бы обо мне и пощадили бы девушку, которую, может быть, стоит не порицать, а пожалеть, и вы с большим уважением отнеслись бы к самому себе! О, что вы делаете?.. Оставьте меня!.. Если бы вы меня любили, вы не пошли бы говорить несчастному отцу о заблуждениях его дочери, вы не стали бы болтать об этом приключении с Розамбером, который будет насмехаться над вами и повсюду разболтает о том, что я принимала у себя нечестную девушку. Но довольно, маркиз! На что это похоже?..

— Маркиза, я вас люблю!..

— Мало говорить, надо доказать это.

— Но, сердце мое, вот уже три или четыре дня вы не позволяете мне доказать вам мою любовь.

— Не таких доказательств я прошу... Довольно... Маркиз, довольно...

— Ну, маркиза, ну, пожалуйста, ну, сердце мое...

— Это, право, смешно!

— Но мы же одни!

— Лучше было бы, если бы нас окружало общество — вы вели бы себя приличнее. Довольно... Что, неужели у нас нет для этого другого времени... Ну хватит же! Муж и жена... в ваши лета... в будуаре, на оттоманке, как любовники... и как раз когда я имею право на вас сердиться.

— Ну хорошо, мой ангел, я ничего не скажу ни Розамберу, ни дю Портаю.

— Обещаете?

— Клянусь!..

— Погодите немного: отдайте мне бумажник.

— О, охотно, вот он.

Наступило минутное молчание.

— Право, сударь, — произнесла маркиза почти угасшим голосом, — делайте что хотите, но это, право же, смешно!

Я услышал их лепет, вздохи, стоны. Невозможно себе представить, что я перенес под оттоманкой во время этой странной сцены; еще немного, и я своими руками задушил бы обоих, от крайней досады я готов был открыться, упрекнуть маркизу за ее в некотором смысле неверность и воздать маркизу за жестокую шутку, которую он сыграл со мной, сам того не подозревая.

Жюстина положила конец моим мучениям: она внезапно открыла дверь на потайную лестницу. Маркиза вскрикнула, маркиз убежал в спальню. Жюстина, увидев мужа вместо любовника, была поражена; не меньше ее изумилась маркиза, когда я вылез из-под оттоманки. Я шепотом поблагодарил горничную: — Спасибо тебе, Жюстина, ты оказала мне огромную услугу. Мне было очень худо внизу в то время, как маркиза прекрасно чувствовала себя наверху.

Пораженная и дрожащая, маркиза не осмелилась ни удерживать меня, ни отвечать мне: ее муж был так близко! Он мог сейчас же вернуться! Жюстина посторонилась, давая мне дорогу. Я сбежал по темной лестнице, рискуя сломать шею, быстро пересек двор и ушел из дома, проклиная его хозяев.

На следующий день я еще лежал в постели, когда Жасмен сказал, что пришла Жюстина, после чего скромно удалился.

— Дитя мое, я думал о тебе.

— Ах, оставьте меня, сударь... На этот раз я не попадусь и начну с того, что исполню данное мне поручение. Знаете ли вы, что мне вчера опять из-за вас досталось? Вы страшно всех напугали. Не успели вы сойти с лестницы, как маркиз вернулся в будуар. «Глупая, — сказал он мне, — что ты влетаешь, точно пуля!» Едва он ушел, маркиза, бывшая в полном отчаянии от этого происшествия, сказала, что не понимает, зачем вы спрятались под оттоманку. Мне пришлось сознаться, что я, не подумав, заперла дверь на ключ. Что тут было! Ужас! А сегодня утром она велела передать вам вот это письмо.

— Отлично, моя маленькая Жюстина, ты исполнила данное тебе поручение, я же не стану читать письмо.

— Сударь, вы не распечатаете письма?

— Нет, я сердит на твою госпожу.

— Вы неправы.

— Но на тебя, Жюстина, я не сержусь.

— И хорошо делаете! Оставьте меня... Ну хорошо... только обещайте, что прочтете письмо.

— О, как счастлива госпожа, у которой есть такая служанка! Ладно, я прочту его.

Жюстина так охотно исполнила все условия заключенного нами договора, что я поступил бы дурно, если бы не сдержал слова. Я распечатал письмо.

До чего вчерашнее происшествие огорчило меня, мой добрый друг!

Сцена, которая показалась бы мне только смешной и нелепой, не будь вы ее свидетелем, из-за вашего присутствия сделалась глубоко неприятной для меня и оскорбительной для вас. Что вы сказали, уходя! Неблагодарный! Вы не знаете, какую боль причинили мне. Вернитесь, мой добрый друг, вернитесь к той, которая вас так любит: в полдень придите туда, куда вам укажут. Там я без труда оправдаюсь. Там мой возлюбленный поймет свою несправедливость, и я прощу его за резкость.

Когда я кончил читать, Жюстина сказала:

— Маркиза будет ждать вас в полдень в том будуаре, где мы вас одевали.

— Да, Жюстина, там, где ты так плакала! Если бы ты знала, как я переживал за тебя. Но ты, шалунья, не довольствуешься злыми проказами, ты позволяешь себе колкие замечания.

— Не вспоминайте об этом, мне до сих пор стыдно!.. Довольно, довольно... Дайте же мне ответ.

— Скажи, Жюстина, что я не приду на свидание.

— Вы не придете?

— Нет, Жюстина.

— Как, вы причините моей госпоже такое горе?

— Да, моя девочка.

— Но меня будут бранить.