Михаил Коцюбинский - Повести рассказы. Стихотворения. Поэмы. Драмы

Меня спасти? Но кто же вам сказал
О том, что я в спасении нуждаюсь?

Сама я знала это.

Я не болен.
Как видите, силен, свободен, весел.

Вам хочется, чтобы казалось так.

Я вижу, сеньорита, вас одежда
В монашеские ввергла настроенья.
Но вам в грехах моих я не покаюсь.
Мои грехи не для девичьих ушек.

Простите, сеньорита. Не хотел я
Обидеть вас. Мне было б это горько.
А это что такое?

Прочитайте.

Здесь булла папы… Короля декрет.
Прощаются мне все мои проступки
И все грехи… Но почему? Откуда
Бумаги эти взяли вы, Долорес?

Вы не догадываетесь?

Долорес!
Я понимаю. Снова перед вами
В долгу великом я. Но вам известно,
Что я привык платить свои долги.

А я сюда пришла не за долгами.

Я верю вам. Но я-то не банкрот.
Я вам в залог вручил когда-то перстень,
Теперь готов я выплатить весь долг.
Уж не изгнанник я, а гранд испанский,
И не должно быть стыдно вам, Долорес,
Стать под венец со мною.

Боже правый!
Я думала, что может так случиться…
Зачем должна я схоронить навеки
Последнюю мечту…

Я оскорбил вас?
Но чем, Долорес?

Вы не догадались?
Вы думаете, если гранд испанский
Осиротевшей дочери гидальго,
Как будто нищей кошелек с деньгами,
Швыряет обручальное кольцо,
То девушка должна запеть от счастья,
Не захлебнуться горечью?

Долорес,
И вы меня обязаны понять.
Ни пред одною женщиной на свете
Не виноват я от рожденья.

Правда?
Пред женщинами вы не виноваты
Совсем ни в чем?

Ни в чем не виноват.
Я каждый раз давал им очень много:
Порыв, мечту и счастья краткий миг.
С них этого хватало. А иным
И этого бывало слишком много.

А вы-то сами большего хотели?

На этот раз платить вам не придется.
Назад возьмите золотой залог.

Но это ваше по святому праву.

Нет. Я сама отныне не своя.
И видимое тело не мое.
Душа, что в этом теле, — только дым
Зажженной мною жертвенной лампады,
Которая горит за вашу душу
Пред богом…

Ничего не понимаю!
У вас глаза сейчас такими стали,
Как у заколотой, кровавой жертвы…
Откуда эта булла и декрет?…
Как вы добыли их? Я умоляю,
Скажите мне!

Зачем вам это знать?

Быть может, должен я от них отречься.

Отречься вы не можете, я знаю.
А как они добыты? Не впервые
Для вас погубит женщина себя.
Хоть это было бы в последний раз!

Скажите мне, не то я буду думать,
Что их позорным способом добыли,
Затем что честного скрывать не надо.

«Позорный»… «честный»… Как теперь далеко
Все это от меня… Ну что ж, скажу:
Я за бумаги заплатила телом.

Что?!

Больше не могу я объяснять.
Вы знаете обычаи двора,
Велят за все платить, когда не златом,
Так…

Боже мой! Как страшно мне, Долорес!

Вам страшно, Дон-Жуан? Не ожидала.

А вам не страшно?

Мне ничуть не страшно.
Зачем мне беспокоиться о теле,
Когда не побоялась я и душу
Свою отдать, чтоб заплатить за буллу?

Но кто ж душою платит?

Все, кто любит
Душою чистой. Я горда, Жуан,
Тем, что душою выкупаю душу.
Не каждой женщине такое счастье!
Святой отец освобождает вас
От адских кар за то, что я решилась
Окончить жизнь в суровом покаянье
За ваши все грехи. В монастыре
Я по жестокому уставу буду
Простой монахиней. Обет я дам
Молчанья, бичеванья и поста.
Должна я отказаться от всего…
От самых дорогих воспоминаний
И от мечты… Вы слышите, Жуан?
Я о душе лишь вашей помнить буду,
Забыв свою. Пускай моя душа
Пойдет за вас на вечное страданье.
Прощайте.

Нет! Еще последний раз!
Я загляну в глаза его. Отныне
Уж больше мне они светить не будут
В могильной тьме того, что будет зваться
Моею жизнью… Этот ваш портрет
Возьмите у меня, Жуан. Навеки.
(Срывает с себя медальон и кладет его на камень.)
Должна я помнить только вашу душу
И больше ничего…

А если б я
Сейчас сказал вам, что одно мгновенье
Земного счастья с вами для меня
Дороже рая вечного без вас?

Я не прошу меня не искушать!
Полуобман!.. Когда б он мог до края
Наполнить недоверчивое сердце!
Святая дева, дай мне принести
И эту жертву за него!.. Жуан,
О, говорите мне слова любви,
Твердите мне слова любви! Не бойтесь,
Я не поверю в них!.. О Дон-Жуан,
Возьмите перстень ваш.

Нет, никогда
Я не возьму. Носите вы его
Или мадонне дайте. Как хотите.
На этот перстень можно в покаянье
Глядеть монахине. Он не пробудит
В ее душе воспоминаний грешных.

Да, это так.

А вашего вовеки
Я не отдам.