Борис Виан - Сердцедёр

— Я бы предпочел его в сыром виде, но все равно, так приятно, что вы обо мне подумали. ...Вы просто ангел, Клементина.

— Вы мне ужасно симпатичны, это так, но все же смотреть, как вы едите сырое легкое, я бы не смогла.

— Да, конечно, конечно, — сказал он, накладывая себе на тарелку изрядную порцию. — Ну, давайте поговорим о легком! Это что-то особенное! Куда там до него всем мышкам и птичкам вместе взятым.

— Очень рада, что вам нравится, — ответила она.

— Птички, оно, конечно, тоже неплохо, — заметил Жакмор, — если бы не эти отвратительные перья! Бррр...

— Вы правы, — сказала Клементина. — За удовольствие приходится платить. А какого вы мнения о мышках?

— Только для забавы, но вкуса никакого, — сказал Жакмор.

— Итак, подобный опыт делает богаче палитру ваших ощущений, что вам так необходимо. Но над кем вы сейчас работаете?

— О, какая любезность с вашей стороны интересоваться этим, когда вам отлично известно, что нянюшка бросила меня.

— Да, — сказала она, — и, признаюсь, очень этому рада. Встречаетесь с кем-нибудь в деревне? Кажется, вы там частенько бываете?

— Да так, особенно ни с кем, знаете ли, — вздохнул Жакмор. — Вот только нередко вижу Ля Глоира.

— Я имею в виду женщин, — сказала Клементина.

— Я, собственно, и не ищу, — ответил Жакмор. — А слышали, этот котик-то был кастрированный, представляете? Я в это не верю, конечно, но все равно как-то действует на нервы.

Разумеется, это была ложь.

— Не лгите, я знаю, что ищете, — сказала Клементина.

Жакмор посмотрел в окно и увидел детей, до одури гоняющихся друг за другом.

— Поговорим о другом, — предложил он.

— Скажите, вы что, роетесь в моем гардеробе? — резким тоном вдруг спросила она. Жакмор, пораженный, не сразу ответил:

— Что-что?

— Вы отлично все слышали.

— Нет, — сказал он, — это не я. И потом, зачем мне ваши вещи? У меня все есть.

— Ну ладно, Бог с ним, — заметила она, — может, я и ошибаюсь, но мне кажется, что мои вещи кто-то регулярно просматривает. И, конечно, никаких причин подозревать вас у меня нет.

Жакмор кивком головы указал на няню, которая в этот момент стояла к ним спиной.

— Да нет, наверняка не она, к тому же, зачем брать без спросу? Ведь мне эти вещи безразличны, я их и не ношу никогда. Почти никогда.

— Ну вот и все, — сказал Анжель, выпрямляясь. Он только что наполовину распилил тормозной клин, который удерживал яхту на рельсах. Все было готово. Десятиметровая светлого дерева яхта, устремленная вперед, как старинная финикийская шпага с двумя клинками, несла легкий балансир, прикрепленный в настоящий момент к корпусу только кронштейнами из сияющей бронзы. На крутой палубе не было ничего, кроме низенькой рубки, расположенной ближе к корме. Жакмор наклонился и стал рассматривать корпус. Одиннадцать пар соединенных между собой лопастей, как ножки, торчали по всему борту.

— Да, немалую скорость сможет развить ваше судно, — заметил он.

— Надеюсь, — ответил Анжель.

— Для любителя вы просто исключительно справились с поставленной задачей, — продолжал Жакмор.

— Я не любитель, — возразил Анжель.

— Ну хорошо, хорошо, для профессионала вы отлично справились с делом.

— Я не профессионал, — сказал Анжель.

— А кто же тогда? — Жакмор слегка обозлился.

— Оставьте вы свою скверную привычку задавать вопросы.

Жакмор мог бы и обидеться, но ему, как всегда, не хватило страсти. Он пытался найти слова для человека, который вот-вот уплывет. Надолго. В утлой, в общем-то, лодчонке. Несмотря на одиннадцать пар железных лопастей.

— У вас с женой все по-прежнему?

— Да. Это не баба, а... — он прервал себя на полуслове.

— Впрочем, все это ерунда, — продолжал он, — и сказать по этому поводу мне больше нечего. Просто мужчины и женщины живут в разных измерениях. Но я ни о чем не жалею.

— А как же дети?

— К счастью, я не успел к ним сильно привязаться и не почувствую горечи разлуки.

— Им вас будет недоставать, — сказал психиатр.

— Знаю, — ответил Анжель, — но ведь человеку всегда чего-нибудь недостает. Причем, обычно самого главного.

— Безотцовщина... — начал было Жакмор.

— Послушайте, давайте не будем об этом. Я уезжаю и точка. Кончено.

— Вы утонете, — сказал Жакмор.

— Да нет, вряд ли мне так повезет, — ответил он.

— Ну и пошляк же вы, — заметил презрительно Жакмор.

— И вкус в том нахожу, — парировал Анжель.

— Да, ничего не скажешь.

— Ясное дело, — саркастически проговорил Анжель, — а теперь моя очередь задавать вопросы. Как там ваши грандиозные планы?

— А никак, — ответил Жакмор. — Представьте, за все это время я только одного кота и обработал. Потом пытался работать с собакой, но предшествовавший сеанс с котом вызвал весьма неприятный конфликт, и я вынужден был прекратить. А главное, мне нужен мужчина. Или женщина, в общем, человеческое существо.

— И с кем же вы теперь водите компанию?

— Да вот, должен познакомиться со служанкой кузнеца, нас обещала свести торговка галантереей.

— Это про какую галантерейщицу вы говорите?

— Ну, не знаю, как это называется, портниха, что ли. Признаюсь, я заметил нечто чрезвычайно странное. Она шьет все платья вашей жене, ведь так?

— Нет, нет, что вы. Клементина все привезла с собой. Она в деревню и носа не показывает.

— А зря, там масса интересного.

— Будет вам, — засмеялся Анжель, — от этой деревни вы уже сам не свой.

— Так-то оно так, но всё равно это весьма и весьма интересно. Во всяком случае, э.., ну, в общем, все это прелюбопытно: у портнихи есть все модели платьев вашей жены. Все, что я на ней здесь видел.

— Да? — равнодушно сказал Анжель и взглянул на яхту. — Мне пора. Хотите, испытаем ее вместе?

— Но вы же не уедете вот так, сразу... — сказал в отчаянии Жакмор.

— Это случится не сегодня, но именно так неожиданно я и уеду.

Анжель подошел к наполовину перерубленному тормозному клину и занес над ним руку. Под его ловким ударом деревянная деталь мгновенно раскололась. Раздался страшный треск. Яхта задрожала, закачалась и с натугой тронулась с места. Дубовые рельсы, смазанные жиром, шли через сад и прямо по крутизне спускались к морю. Яхта стрелой полетела вниз и скоро скрылась из виду в вонючем облаке горелого жира. Прошло секунд двадцать, и Анжель сказал:

— Она, должно быть, уже на воде. Пошли посмотрим. Узнаем, все ли нормально.

— Рисковый вы человек, — сказал Жакмор. — Пускать корабль с такой высоты!

— Все будет отлично, заверил Анжель. — А чем круче спуск, тем красивее.

Они спускались по обрывистому склону медленнее, чем яхта. Стояла прекрасная погода, утес кишел запахами разных растений и жужжанием насекомых. Анжель дружески обнял Жакмора за плечи. Тому было здорово не по себе: он был сильно привязан к Анжелю и боялся за него.