Виктор Гюго - Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Виктор Гюго - Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Виктор Гюго
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Виктор Гюго - Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Виктор Гюго, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Знаменитый роман Виктора Гюго. Книга, в которой увлекательный, причудливый сюжет – всего лишь прекрасное обрамление для поразительных, потрясающих воображение авторских экскурсов в прошлое Парижа.
«Собор Парижской Богоматери» экранизировали и ставили на сцене десятки раз, однако ни одной из постановок не удалось до конца передать масштаб и величие оригинала Гюго.

Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Виктор Гюго

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

An enterprise like that which the vagabonds were now undertaking against Notre-Dame was not a very rare thing in the cities of the Middle Ages.	Нападения, подобные тому, какое бродяги намеревались совершить на Собор Богоматери, были нередки в городах средневековья.
What we now call the "police" did not exist then.	Того, что ныне мы именуем "полицией", встарь не существовало вовсе.
In populous cities, especially in capitals, there existed no single, central, regulating power.	В наиболее многолюдных городах, особенно в столицах, не было единой, центральной, устанавливающей порядок власти.
Feudalism had constructed these great communities in a singular manner.	Феодализм созидал эти большие города-общины самым причудливым образом.
A city was an assembly of a thousand seigneuries, which divided it into compartments of all shapes and sizes.	Город был собранием феодальных владений, разделявших его на части всевозможной формы и величины.
Hence, a thousand conflicting establishments of police; that is to say, no police at all.	Отсюда - наличие один другому противоречивших распорядков, иначе говоря, отсутствие порядка.
In Paris, for example, independently of the hundred and forty-one lords who laid claim to a manor, there were five and twenty who laid claim to a manor and to administering justice, from the Bishop of Paris, who had five hundred streets, to the Prior of Notre-Dame des Champs, who had four.	Так, например, в Париже, независимо от ста сорока одного ленного владельца, пользовавшихся правом взимания земельной подати, было еще двадцать пять владельцев, пользовавшихся, кроме этого, правом судебной власти, - от епископа Парижского, которому принадлежало сто пять улиц, до настоятеля церкви Нотр-Дам-де-Шан, у которого их было четыре.
All these feudal justices recognized the suzerain authority of the king only in name.	Все эти феодальные законники лишь номинально признавали своего сюзерена - короля.
All possessed the right of control over the roads.	Все имели право собирать дорожные пошлины.
All were at home.	Все чувствовали себя хозяевами.
Louis XI., that indefatigable worker, who so largely began the demolition of the feudal edifice, continued by Richelieu and Louis XIV. for the profit of royalty, and finished by Mirabeau for the benefit of the people,-Louis XI. had certainly made an effort to break this network of seignories which covered Paris, by throwing violently across them all two or three troops of general police.	Людовик XI, этот неутомимый труженик, в таких широких размерах предпринявший разрушение здания феодализма, продолженное Ришелье и Людовиком XIV в интересах королевской власти и законченное Мирабо в интересах народа, пытался прорвать эту сеть поместных владений, покрывавших Париж, издав наперекор всем два-три жестоких указа, устанавливавших обязательные для всех правила.
Thus, in 1465, an order to the inhabitants to light candles in their windows at nightfall, and to shut up their dogs under penalty of death; in the same year, an order to close the streets in the evening with iron chains, and a prohibition to wear daggers or weapons of offence in the streets at night.	Так, в 1465 году всем горожанам было приказано, под страхом виселицы, при наступлении ночи зажигать на окнах свечи и запирать собак; в том же году второй указ предписывал запирать вечером улицы железными цепями и запрещал иметь при себе, вне дома, кинжал или всякое другое оружие.
But in a very short time, all these efforts at communal legislation fell into abeyance.	Но вскоре все эти попытки установить общегородское законодательство были преданы забвению.

The bourgeois permitted the wind to blow out their candles in the windows, and their dogs to stray; the iron chains were stretched only in a state of siege; the prohibition to wear daggers wrought no other changes than from the name of the Rue Coupe-Gueule to the name of the Rue-Coupe-Gorge which is an evident progress.	Горожане позволяли ветру задувать свечи на окнах, а собакам бродить; цепи протягивались поперек улицы лишь во время осадного положения, а запрет носить оружие привел лишь к тому, что улицу Перерезанных глоток переименовали в улицу Перерезанного горла, что все же указывало на значительный прогресс.
The old scaffolding of feudal jurisdictions remained standing; an immense aggregation of bailiwicks and seignories crossing each other all over the city, interfering with each other, entangled in one another, enmeshing each other, trespassing on each other; a useless thicket of watches, sub-watches and counter-watches, over which, with armed force, passed brigandage, rapine, and sedition.	Старинное сооружение феодального законодательства осталось незыблемым; поместные и окружные судебные управления смешивались, сталкивались, перепутывались, наслаивались вкривь и вкось одно на другое, как бы врезаясь друг в друга; густая сеть ночных постов, дозоров, караулов была бесполезна, ибо сквозь нее во всеоружии пробирались грабеж, разбой, бунт.
Hence, in this disorder, deeds of violence on the part of the populace directed against a palace, a hotel, or house in the most thickly populated quarters, were not unheard-of occurrences.	Среди подобного беспорядка внезапное нападение черни на какой-нибудь дворец, особняк или простой дом, даже в самых населенных частях города, не считалось неслыханным происшествием.
In the majority of such cases, the neighbors did not meddle with the matter unless the pillaging extended to themselves.	В большинстве случаев соседи тогда только вмешивались, когда разбой стучался в их двери.
They stopped up their ears to the musket shots, closed their shutters, barricaded their doors, allowed the matter to be concluded with or without the watch, and the next day it was said in Paris,	Заслышав выстрелы из мушкетов, они затыкали себе уши, закрывали ставни, задвигали дверные засовы, и распря кончалась при содействии ночного дозора или без оного. Наутро парижане говорили:
"Etienne Barbette was broken open last night.	"Ночью - ворвались к Этьену Барбету";
The Marshal de Clermont was seized last night, etc."	"Напали на маршала Клермонского".
Hence, not only the royal habitations, the Louvre, the Palace, the Bastille, the Tournelles, but simply seignorial residences, the Petit-Bourbon, the H?tel de Sens, the H?tel d' Angoul?me, etc., had battlements on their walls, and machicolations over their doors.	Вот почему не только королевские резиденции -Лувр, дворец, Бастилия, Турнель, - но и обиталища вельмож - Малый Бурбонский дворец, особняк Сане, особняк Ангулем - были обнесены зубчатыми стенами и имели над воротами бойницы.
Churches were guarded by their sanctity.	Церкви охраняла их святость.
Some, among the number Notre-Dame, were fortified.	Все же некоторые из них - Собор Богоматери к их числу не принадлежал - были укреплены.
The Abbey of Saint-German-des-Pres was castellated like a baronial mansion, and more brass expended about it in bombards than in bells.	Аббатство Сен-Жермен-де-Пре было обнесено зубчатой оградой, точно владение барона, а на пушки оно израсходовало значительно больше меди, чем на колокола.
Its fortress was still to be seen in 1610. To-day, barely its church remains.	Следы его укреплений заметны были еще в 1610 году; ныне от него сохранилась лишь церковь.
Let us return to Notre-Dame.	Но возвратимся к Собору Богоматери.

When the first arrangements were completed, and we must say, to the honor of vagabond discipline, that Clopin's orders were executed in silence, and with admirable precision, the worthy chief of the band, mounted on the parapet of the church square, and raised his hoarse and surly voice, turning towards Notre-Dame, and brandishing his torch whose light, tossed by the wind, and veiled every moment by its own smoke, made the reddish fa?ade of the church appear and disappear before the eye.	Когда первые распоряжения были закончены, -отдавая должное дисциплине этой армии бродяг, следует заметить, что приказания Клопена исполнялись в полном молчании и с величайшей точностью, - почтенный предводитель шайки взобрался на ограду паперти и, обратясь лицом к собору, возвысил свой хриплый и грубый голос, размахивая факелом, пламя которого, колеблемое ветром, то выхватывало из мрака красноватый фасад храма, то, застилаясь собственным дымом, вновь погружало его во тьму.
"To you, Louis de Beaumont, bishop of Paris, counsellor in the Court of Parliament, I, Clopin Trouillefou, king of Thunes, grand Co?sre, prince of Argot, bishop of fools, I say: Our sister, falsely condemned for magic, hath taken refuge in your church, you owe her asylum and safety. Now the Court of Parliament wishes to seize her once more there, and you consent to it; so that she would be hanged to-morrow in the Gr?ve, if God and the outcasts were not here.	- Тебе, Луи де Бомон, епископ Парижский, советник королевской судебной палаты, я, Клопен Труйльфу, король Алтынный, великий кесарь, князь арготинцев, епископ шутов, говорю: "Наша сестра, невинно осужденная за колдовство, укрылась в твоем соборе, ты обязан предоставить ей убежище и защиту; но суд хочет извлечь ее оттуда, и ты дал на то свое согласие, ее повесили бы завтра на Гревской площади, когда бы не бог да бродяги.
If your church is sacred, so is our sister; if our sister is not sacred, neither is your church. That is why we call upon you to return the girl if you wish to save your church, or we will take possession of the girl again and pillage the church, which will be a good thing. In token of which I here plant my banner, and may God preserve you, bishop of Paris."	Вот почему мы и пришли к тебе, епископ Если твоя церковь неприкосновенна, то неприкосновенна и сестра наша, если же наша сестра не является неприкосновенной, то и храм твой не будет неприкосновенным Поэтому мы требуем, чтобы ты выдал нам девушку, если хочешь спасти свой собор, или же мы отнимем девушку и разграбим храм, что будет справедливо А в подтверждение этого я водружаю здесь мое знамя, и да хранит тебя бог, епископ Парижский!"
Quasimodo could not, unfortunately, hear these words uttered with a sort of sombre and savage majesty.	К несчастью Квазимодо не мог слышать эти слова, произнесенные с выражением мрачного и дикого величия.
A vagabond presented his banner to Clopin, who planted it solemnly between two paving-stones.	Один из бродяг подал Клопену стяг, и Клопен торжественно водрузил его между двумя плитами.
It was a pitchfork from whose points hung a bleeding quarter of carrion meat.	Это были большие вилы, на зубьях которых висел окровавленный кусок падали.
That done, the King of Thunes turned round and cast his eyes over his army, a fierce multitude whose glances flashed almost equally with their pikes.	Затем король Алтынный обернулся и оглядел свою армию - свирепое сборище людей, взгляды которых сверкали почти так же, как пики.
After a momentary pause,-"Forward, my Sons!" he cried; "to work, locksmiths!"	После небольшого молчания он крикнул. - Вперед, ребята! За дело, взломщики!
Thirty bold men, square shouldered, and with pick-lock faces, stepped from the ranks, with hammers, pincers, and bars of iron on their shoulders.	Тридцать здоровенных плечистых молодцов, похожих на слесарей, с молотками, клещами и железными ломами на плечах выступили из рядов.