Виктор Гюго - Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Виктор Гюго - Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Виктор Гюго
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Виктор Гюго - Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Виктор Гюго, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Знаменитый роман Виктора Гюго. Книга, в которой увлекательный, причудливый сюжет – всего лишь прекрасное обрамление для поразительных, потрясающих воображение авторских экскурсов в прошлое Парижа.
«Собор Парижской Богоматери» экранизировали и ставили на сцене десятки раз, однако ни одной из постановок не удалось до конца передать масштаб и величие оригинала Гюго.

Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Виктор Гюго

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

But there are perchance, other readers, who have not found it useless to study the aesthetic and philosophic thought concealed in this book, and who have taken pleasure, while reading "Notre-Dame-de-Paris," in unravelling beneath the romance something else than the romance, and in following (may we be pardoned these rather ambitious expressions), the system of the historian and the aim of the artist through the creation of the poet.	Но, быть может, найдутся читатели, которые сочтут не бесполезным вникнуть в эстетический и философский замысел этой книги и которые, читая Собор Парижской Богоматери, с особым удовольствием попытаются разглядеть под оболочкой романа нечто иное, нежели роман, и проследить - да простится нам нескромное выражение! - систему историка и цель художника, скрывающуюся под более или менее удачным творением поэта.
For such people especially, the chapters added to this edition will complete "Notre-Dame-de-Paris," if we admit that "Notre-Dame-de-Paris" was worth the trouble of completing.	Вот для таких читателей главы, внесенные в это издание, дополнят роман Собор Парижской Богоматери, если только Собор Парижской Богоматери вообще стоило дополнять.
In one of these chapters on the present decadence of architecture, and on the death (in his mind almost inevitable) of that king of arts, the author expresses and develops an opinion unfortunately well rooted in him, and well thought out.	В одной из этих глав автор излагает и обосновывает, к несчастью глубоко укоренившееся и глубоко им продуманное, мнение о нынешнем упадке архитектуры и о почти неизбежной, как ему кажется, гибели этого великого искусства.
But he feels it necessary to say here that he earnestly desires that the future may, some day, put him in the wrong.	Но он испытывает необходимость заявить здесь о своем искреннем желании, чтобы будущее когда-нибудь доказало его неправоту.
He knows that art in all its forms has everything to hope from the new generations whose genius, still in the germ, can be heard gushing forth in our studios.	Он знает, что искусство под любой оболочкой может ждать всего от грядущих поколений, гений которых пока еще зреет в наших мастерских.
The grain is in the furrow, the harvest will certainly be fine.	Зерно брошено в борозду, и жатва, несомненно, будет обильна!
He merely fears, and the reason may be seen in the second volume of this edition, that the sap may have been withdrawn from that ancient soil of architecture which has been for so many centuries the best field for art.	Автор только опасается, а почему опасается, это будет явствовать из второго тома настоящего издания, - как бы животворящие соки не иссякли в том древнем грунте, который в течение стольких веков был наиболее плодородной почвой для зодчества.
Nevertheless, there are to-day in the artistic youth so much life, power, and, so to speak, predestination, that in our schools of architecture in particular, at the present time, the professors, who are detestable, produce, not only unconsciously but even in spite of themselves, excellent pupils; quite the reverse of that potter mentioned by Horace, who dreamed amphorae and produced pots. Currit rota, urcens exit.	И все же новое поколение художников -поколение жизнеспособное, сильное, в нем есть, если можно так выразиться, некая предопределенность; в частности, в наших архитектурных школах, особенно последнее время, бездарные профессора готовят, не только сами того не сознавая, но даже против своего желания, прекрасных учеников; с ними повторяется, но только в обратном порядке, рассказанная Г орацием история горшечника, который задумывал амфоры, а лепил горшки: currit rota, urceus exit (Станок вращается - выходит кувшин).
But, in any case, whatever may be the future of architecture, in whatever manner our young architects may one day solve the question of their art, let us, while waiting for new monument, preserve the ancient monuments.	Но какова бы ни была будущность архитектуры, как бы ни разрешили в один прекрасный день наши молодые архитекторы вопрос о своем искусстве, в ожидании новых памятников должно сохранить памятники древние.

Let us, if possible, inspire the nation with a love for national architecture.	Внушим народу по мере возможности любовь к национальному зодчеству.
That, the author declares, is one of the principal aims of this book; it is one of the principal aims of his life.	Именно в этом - заявляет автор - одна из главных целей книги; именно в этом одна из главных целей его жизни.
"Notre-Dame-de-Paris" has, perhaps opened some true perspectives on the art of the Middle Ages, on that marvellous art which up to the present time has been unknown to some, and, what is worse, misknown by others.	В Соборе Парижской Богоматери есть, быть может, несколько правильных суждений об искусстве средневековья, об этом чудесном искусстве, до сей поры еще неведомом одним и, что еще хуже, непризнанном другими.
But the author is far from regarding as accomplished, the task which he has voluntarily imposed on himself.	Но автор далек от того, чтобы считать добровольно поставленную им перед собой задачу завершенной.
He has already pleaded on more than one occasion, the cause of our ancient architecture, he has already loudly denounced many profanations, many demolitions, many impieties.	Он уже не раз выступал в защиту нашего древнего зодчества, он уже не раз вопиял о профанациях, разрушениях и святотатственных посягательствах на это искусство.
He will not grow weary.	Он будет неутомим!
He has promised himself to recur frequently to this subject.	Он обязался возвращаться к этой теме.
He will return to it.	И он к ней вернется!
He will be as indefatigable in defending our historical edifices as our iconoclasts of the schools and academies are eager in attacking them; for it is a grievous thing to see into what hands the architecture of the Middle Ages has fallen, and in what a manner the botchers of plaster of the present day treat the ruin of this grand art, it is even a shame for us intelligent men who see them at work and content ourselves with hooting them.	Он будет столь же неутомимым, защищая наши исторические памятники, сколь яростно на них нападают наши школьные и академические иконоборцы. Сердце кровью обливается, когда видишь, в какие руки попало теперь средневековое зодчество и как беззастенчиво современные штукатуры обращаются с развалинами великого искусства. Это позор для нас, людей образованных, видящих, что они творят, и ограничивающихся порицанием.
And we are not speaking here merely of what goes on in the provinces, but of what is done in Paris at our very doors, beneath our windows, in the great city, in the lettered city, in the city of the press, of word, of thought.	Я уже не говорю о том, что происходит в провинции, но что происходит в Париже! У наших дверей, под нашими окнами в столице, в очаге культуры, обиталище печати, слова, мысли!
We cannot resist the impulse to point out, in concluding this note, some of the acts of vandalism which are every day planned, debated, begun, continued, and successfully completed under the eyes of the artistic public of Paris, face to face with criticism, which is disconcerted by so much audacity.	Заканчивая наше примечание, мы не можем не указать на проявления вандализма, которые ежедневно задумываются, обсуждаются, зачинаются, продолжаются и спокойно доводятся до благополучного конца у нас на глазах, на глазах у парижских любителей искусства, перед лицом обезоруженной подобной дерзостью критики.
An archbishop's palace has just been demolished, an edifice in poor taste, no great harm is done; but in a block with the archiepiscopal palace a bishop's palace has been demolished, a rare fragment of the fourteenth century, which the demolishing architect could not distinguish from the rest.	Только что разрушен архиепископский дворец, убогое по вкусу здание, - эта беда еще не велика; но заодно с дворцом разрушают и здание епархиального управления, редкий памятник XIV столетия, который архитектор-разрушитель не сумел распознать.

He has tom up the wheat with the tares; 'tis all the same.	Он вместе с плевелами вырвал и колосья.
They are talking of razing the admirable chapel of Vincennes, in order to make, with its stones, some fortification, which Daumesnil did not need, however.	Ныне толкуют о том, чтобы срыть прелестную Венсенскую часовню и из ее камней воздвигнуть укрепления, без которых Домениль, однако, обошелся.
While the Palais Bourbon, that wretched edifice, is being repaired at great expense, gusts of wind and equinoctial storms are allowed to destroy the magnificent painted windows of the Sainte-Chapelle.	Тратят большие деньги на ремонт и реставрацию безобразного Бурбонского дворца и в то же время предоставляют осенним ветрам разбивать дивные витражи Сент-Шапель.
For the last few days there has been a scaffolding on the tower of Saint Jacques de la Boucherie; and one of these mornings the pick will be laid to it.	Вот уже несколько дней как башня церкви Сен-Жак-де-ла-Бушри покрыта строительными лесами, а в ближайшее утро там заработает кирка.
A mason has been found to build a little white house between the venerable towers of the Palais de-Justice.	Нашелся каменщик, который соорудил белый домишко между почтенными башнями Дворца правосудия.
Another has been found willing to prune away Saint-Germain-des-Pres, the feudal abbey with three bell towers.	Нашелся другой, который обкорнал Сен-Жермен-де-Пре, феодальное аббатство с тремя колокольнями.
Another will be found, no doubt, capable of pulling down Saint-Germain l'Auxerrois.	Не сомневайтесь, что найдется и третий, который снесет СенЖермен-д'Оксеруа.
All these masons claim to be architects, are paid by the prefecture or from the petty budget, and wear green coats.	Всем этим каменщикам, воображающим себя архитекторами, платят префектура или районные управления, они носят зеленые мундиры академиков.
All the harm which false taste can inflict on good taste, they accomplish.	Все зло, которое извращенный вкус может причинить истинному вкусу, они причиняют.
While we write, deplorable spectacle! one of them holds possession of the Tuileries, one of them is giving Philibert Delorme a scar across the middle of his face; and it is not, assuredly, one of the least of the scandals of our time to see with what effrontery the heavy architecture of this gentleman is being flattened over one of the most delicate fa?ades of the Renaissance!	В тот час, когда мы пишем эти строки, перед нами плачевное зрелище: один из этих каменщиков распоряжается в Тюильри, он полосует самый лик творения Филибера Делорма. И, конечно, немалым позором для нашего времени является та наглость, с какой неуклюжие украшения работы этого господина расползаются по всему фасаду одного из изящнейших зданий эпохи Возрождения.