Виктор Гюго - Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Виктор Гюго - Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Виктор Гюго
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Виктор Гюго - Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Виктор Гюго, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Знаменитый роман Виктора Гюго. Книга, в которой увлекательный, причудливый сюжет – всего лишь прекрасное обрамление для поразительных, потрясающих воображение авторских экскурсов в прошлое Парижа.
«Собор Парижской Богоматери» экранизировали и ставили на сцене десятки раз, однако ни одной из постановок не удалось до конца передать масштаб и величие оригинала Гюго.

Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Виктор Гюго

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

We shall not try to give the reader an idea of that tetrahedral nose, that horseshoe mouth; that little left eye obstructed with a red, bushy, bristling eyebrow, while the right eye disappeared entirely beneath an enormous wart; of those teeth in disarray, broken here and there, like the embattled parapet of a fortress; of that callous lip, upon which one of these teeth encroached, like the tusk of an elephant; of that forked chin; and above all, of the expression spread over the whole; of that mixture of malice, amazement, and sadness.	Трудно описать этот четырехгранный нос, подковообразный рот, крохотный левый глаз, почти закрытый щетинистой рыжей бровью, в то время как правый совершенно исчезал под громадной бородавкой, кривые зубы, напоминавшие зубцы крепостной стены, эту растрескавшуюся губу, над которой нависал, точно клык слона, один из зубов, этот раздвоенный подбородок... Но еще труднее описать ту смесь злобы, изумления и грусти, которая отражалась на лице этого человека.
Let the reader dream of this whole, if he can.	А теперь попробуйте все это себе представить в совокупности!
The acclamation was unanimous; people rushed towards the chapel.	Одобрение было единодушное. Толпа устремилась к часовне.
They made the lucky Pope of the Fools come forth in triumph. But it was then that surprise and admiration attained their highest pitch; the grimace was his face.	Оттуда с торжеством вывели почтенного папу шутов Но только теперь изумление и восторг толпы достигли наивысшего предела. Гримаса была его настоящим лицом.
Or rather, his whole person was a grimace.	Вернее, он весь представлял собой гримасу.
A huge head, bristling with red hair; between his shoulders an enormous hump, a counterpart perceptible in front; a system of thighs and legs so strangely astray that they could touch each other only at the knees, and, viewed from the front, resembled the crescents of two scythes joined by the handles; large feet, monstrous hands; and, with all this deformity, an indescribable and redoubtable air of vigor, agility, and courage,-strange exception to the eternal rule which wills that force as well as beauty shall be the result of harmony.	Громадная голова, поросшая рыжей щетиной; огромный горб между лопаток, и другой, уравновешивающий его, - на груди; бедра настолько вывихнутые, что ноги его могли сходиться только в коленях, странным образом напоминая спереди два серпа с соединенными рукоятками; широкие ступни, чудовищные руки. И, несмотря на это уродство, во всей его фигуре было какое-то грозное выражение силы, проворства и отваги, - необычайное исключение из того общего правила, которое требует, чтобы сила, подобно красоте, проистекала из гармонии.
Such was the pope whom the fools had just chosen for themselves.	Таков был избранный шутами папа.
One would have pronounced him a giant who had been broken and badly put together again.	Казалось, это был разбитый и неудачно спаянный великан.
When this species of cyclops appeared on the threshold of the chapel, motionless, squat, and almost as broad as he was tall; squared on the base, as a great man says; with his doublet half red, half violet, sown with silver bells, and, above all, in the perfection of his ugliness, the populace recognized him on the instant, and shouted with one voice,-	Когда это подобие циклопа появилось на пороге часовни, неподвижное, коренастое, почти одинаковых размеров в ширину и в высоту, "квадратное в самом основании", как говорил один великий человек, то по надетому на нем наполовину красному, наполовину фиолетовому камзолу, усеянному серебряными колокольчиками, а главным образом по его несравненному уродству простонародье тотчас же признало его.
"'Tis Quasimodo, the bellringer! 'tis Quasimodo, the hunchback of Notre-Dame!	- Это Квазимодо, горбун! - закричали все в один голос. - Это Квазимодо, звонарь Собора Парижской Богоматери!

Quasimodo, the one-eyed! Quasimodo, the bandy-legged!	Квазимодо кривоногий. Квазимодо одноглазый!
Noel!	Слава!
Noel!"	Слава!
It will be seen that the poor fellow had a choice of surnames.	Видимо, у бедного малого не было недостатка в прозвищах.
"Let the women with child beware!" shouted the scholars.	- Берегитесь, беременные женщины! - орали школяры.
"Or those who wish to be," resumed Joannes.	- И те, которые желают забеременеть! - прибавил Жоаннес.
The women did, in fact, hide their faces.	Женщины и в самом деле закрывали лица руками.
"Oh! the horrible monkey!" said one of them.	- У! Противная обезьяна! - говорила одна.
"As wicked as he is ugly," retorted another.	- Злая и уродливая! - прибавляла другая.
"He's the devil," added a third.	- Дьявол во плоти! - вставляла третья.
"I have the misfortune to live near Notre-Dame; I hear him prowling round the eaves by night."	- К несчастью, я живу возле собора и слышу, как всю ночь он бродит по крыше.
"With the cats."	- Вместе с кошками.
"He's always on our roofs."	- И насылает на нас порчу через дымоходы.
"He throws spells down our chimneys." "The other evening, he came and made a grimace at me through my attic window.	- Как-то вечером он просунул свою рожу ко мне в окно.
I thought that it was a man. Such a fright as I had!"	Я приняла его за мужчину и ужасно испугалась.
"I'm sure that he goes to the witches' sabbath.	- Я уверена, что он летает на шабаш.
Once he left a broom on my leads."	Однажды он забыл свою метлу в водосточном желобе на моей крыше.
"Oh! what a displeasing hunchback's face!"	- Мерзкая харя!
"Oh! what an ill-favored soul!"	- Подлая душа!
"Whew!"	- Фу!
The men, on the contrary, were delighted and applauded.	А мужчины - те восхищались и рукоплескали горбуну.
Quasimodo, the object of the tumult, still stood on the threshold of the chapel, sombre and grave, and allowed them to admire him.	Квазимодо, виновник всей этой шумихи, мрачный, серьезный, стоял на пороге часовни, позволяя любоваться собой.
One scholar (Robin Poussepain, I think), came and laughed in his face, and too close.	Один школяр, кажется Робен Пуспен, подошел поближе и расхохотался ему прямо в лицо.
Quasimodo contented himself with taking him by the girdle, and hurling him ten paces off amid the crowd; all without uttering a word.	Квазимодо ограничился тем, что взял его за пояс и отбросил шагов на десять в толпу. И все это он проделал молча.
Master Coppenole, in amazement, approached him.	Восхищенный мэтр Копеноль подошел к нему и сказал:

"Cross of God! Holy Father! you possess the handsomest ugliness that I have ever beheld in my life.	- Крест истинный, никогда в жизни я не встречал такого великолепного уродства, святой отец!
You would deserve to be pope at Rome, as well as at Paris."	Ты достоин быть папой не только в Париже, но и в Риме.
So saying, he placed his hand gayly on his shoulder.	Он весело хлопнул его по плечу.
Quasimodo did not stir.	Квазимодо не шелохнулся.
Coppenole went on,- "You are a rogue with whom I have a fancy for carousing, were it to cost me a new dozen of twelve livres of Tours.	- С таким парнем я охотно кутнул бы, даже если это обошлось мне в дюжину новеньких турских ливров!
How does it strike you?"	Что ты на это скажешь? - продолжал Копеноль.
Quasimodo made no reply.	Квазимодо молчал.
"Cross of God!" said the hosier, "are you deaf?"	- Крест истинный! - воскликнул чулочник. - Да ты глухой, что ли?
He was, in truth, deaf.	Да, Квазимодо был глухой.
Nevertheless, he began to grow impatient with Coppenole's behavior, and suddenly turned towards him with so formidable a gnashing of teeth, that the Flemish giant recoiled, like a bull-dog before a cat.	Копеноль начал раздражать Квазимодо: он вдруг повернулся к нему и так страшно заскрипел зубами, что богатырь-фламандец попятился, как бульдог от кошки.
Then there was created around that strange personage, a circle of terror and respect, whose radius was at least fifteen geometrical feet.	И тут священный ужас образовал вокруг этой странной личности кольцо, радиус которого был не менее пятнадцати шагов.
An old woman explained to Coppenole that Quasimodo was deaf.	Какая-то старуха объяснила Копенолю, что Квазимодо глух.
"Deaf!" said the hosier, with his great Flemish laugh. "Cross of God! He's a perfect pope!"	-Глух!- чулочник разразился грубым фламандским смехом. - Крест истинный, да это не папа, а совершенство!
"He!	-Эй!
I recognize him," exclaimed Jehan, who had, at last, descended from his capital, in order to see Quasimodo at closer quarters, "he's the bellringer of my brother, the archdeacon.	Я знаю его! - крикнул Жеан, спустившись наконец со своей капители, чтобы поближе взглянуть на Квазимодо. - Это звонарь моего брата архидьякона.
Good-day, Quasimodo!"	Здравствуй, Квазимодо!
"What a devil of a man!" said Robin Poussepain still all bruised with his fall. "He shows himself; he's a hunchback.	- Сущий дьявол! - сказал Робей Пуспен, все еще не оправившийся от своего падения. - Поглядишь на него - горбун.
He walks; he's bandy-legged.	Пойдет - видишь, что он хромой.
He looks at you; he's one-eyed.	Взглянет на вас - кривой.
You speak to him; he's deaf.	Заговоришь с ним - глухой.
And what does this Polyphemus do with his tongue?"	Да есть ли язык у этого Полифема?
"He speaks when he chooses," said the old woman; "he became deaf through ringing the bells.	- Он говорит, если захочет, - пояснила старуха -Он оглох оттого, что звонит в колокола.
He is not dumb."	Он не немой.