Стендаль - Пармская обитель - английский и русский параллельные тексты
Тут можно читать онлайн Стендаль - Пармская обитель - английский и русский параллельные тексты - бесплатно
ознакомительный отрывок.
Жанр: Классическая проза.
Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги
онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть),
предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2,
найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации.
Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.
- Название:Пармская обитель - английский и русский параллельные тексты
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Стендаль - Пармская обитель - английский и русский параллельные тексты краткое содержание
Пармская обитель - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Стендаль, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru
«Пармская обитель» – второй роман Стендаля о Реставрации. Парма, в числе других провинций Северной Италии, была на короткое время освобождена Наполеоном от владычества Австрии. Стендаль изображает пармских патриотов как людей, для которых имя Наполеона становится синонимом освобождения их родины. А в то же время столпы пармской реакции, страшась Наполеона, готовы в любую минуту предать свою родину.
Пармская обитель - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Пармская обитель - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Стендаль
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
| One may imagine the attention that was lavished on him by the Sisters at the grille of their inner parlour, to which he had retired. | Легко представить себе, как засуетились вокруг него монашенки за решеткой внутренней монастырской приемной, куда он укрылся. |
| These ladies talked incessantly; Fabrizio asked to be left alone for a few moments, then hastened to the pulpit. | Они сокрушались так многословно, что Фабрицио попросил оставить его на несколько минут одного. Затем торопливо прошел к кафедре. |
| One of his assistants had informed him, about three o'clock, that the Church of the Visitation was packed to the doors, but with people of the lowest class, attracted apparently by the spectacle of the illumination. | В три часа дня один из его подчиненных сообщил ему, что церковь Санта-Мария полным-полна, но набился туда главным образом простой народ, очевидно, привлеченный торжественным освещением. |
| On entering the pulpit, Fabrizio was agreeably surprised to find all the chairs occupied by young men of fashion, and by people of the highest distinction. | Взойдя на кафедру, Фабрицио был приятно удивлен, увидев, что все стулья заняты светскими молодыми людьми и самыми знатными особами. |
| A few words of excuse began his sermon, and were received with suppressed cries of admiration. | Он начал свою проповедь с извинений, и каждую его фразу встречали восторженным гулом. |
| Next came the impassioned description of the unfortunate wretch whom one must pity, to honour worthily the Madonna della Piet?, who, herself, had so greatly suffered when on earth. | Затем он перешел к пламенному описанию страданий некоего несчастного, призывая пожалеть его во имя мадонны, заступницы всех скорбящих, приявшей столько мук на земле. |
| The orator was greatly moved; there were moments when he could barely pronounce his words so as to be heard in every part of this small church. | Оратор был крайне взволнован и порою не мог произносить слова достаточно громко, чтобы его слышали во всех уголках даже этой маленькой церкви. |
| In the eyes of all the women, and of a good many of the men, he had himself the air of the wretch whom one ought to pity, so extreme was his pallor. | А бледность его была столь страдальческой, что всем женщинам, да и большинству мужчин, он сам казался мучеником, которого нужно пожалеть. |
| A few minutes after the words of apology with which he had begun his discourse, it was noticed that he was not in his normal state; it was felt that his melancholy, this evening, was more profound and more tender than usual. | Уже через несколько минут после его извинений и начала речи все заметили, что с г-ном коадъютором творится что-то необычайное, и печаль его как будто еще глубже и нежнее, чем обычно. |
| Once he was seen to have tears in his eyes; in a moment there rose through the congregation a general sob, so loud that the sermon was completely interrupted. | И вдруг слезы заблестели у него на глазах. Слушатели мгновенно разразились такими неистовыми рыданиями, что проповедь пришлось прервать. |
| This first interruption was followed by a dozen others; his listeners uttered cries of admiration, there were outbursts of tears; one heard at every moment such exclamations as: | Вслед за этим проповедника прерывали еще раз десять криками восхищения, громким плачем, возгласами: |
| "Ah! Santa Madonna!" | "Ах, пресвятая мадонна!" |
| "Ah! Gran Dio!" | "Ах, боже великий!" |
| The emotion was so general and so irrepressible in this select public, that no one was ashamed of uttering these cries, and the people who were carried away by them did not seem to their neighbours to be in the least absurd. | Всю эту избранную публику обуревало такое неодолимое, заражающее волнение, что никто не стыдился своих выкриков, и люди, предававшиеся шумному экстазу, не казались соседям смешными. |
| During the rest which it is customary to take in the middle of the sermon, Fabrizio was informed that there was absolutely no one left in the theatre; one lady only was still to be seen in her box, the Marchesa Crescenzi. | Во время краткого отдыха, какой по обычаю позволяет себе проповедник в середине своего слова, Фабрицио рассказали, что в театре на спектакле почти никого не осталось; из дам одна только маркиза Крешенци еще сидит в своей ложе. |
| During this brief interval, a great clamour was suddenly heard proceeding from the church; it was the faithful who were voting a statue to the Signor Coadiutore. | И вдруг в церкви поднялся сильный шум: это верующие голосовали предложение воздвигнуть статую г-ну коадъютору. |
| His success in the second part of the discourse was so wild and worldly, the bursts of Christian contrition gave place so completely to cries of admiration that were altogether profane, that he felt it his duty to address, on leaving the pulpit, a sort of reprimand to his hearers. | Вторая часть проповеди имела бешеный успех, носивший столь светский характер, и стоны христианского сокрушения сменились такими буйными криками мирского восторга, что проповедник, сойдя с кафедры, счел себя обязанным пожурить своих слушателей. |
| Whereupon they all left at once with a movement that was singularly formal; and, on reaching the street, all began to applaud with frenzy, and to shout: | Тотчас же все разом, необычайно согласно и дружно, двинулись к выходу, а на улице все принялись неистово аплодировать и кричать |
| "Evviva del Dongo!" | "Evviva del Dongo!". |
| Fabrizio hastily consulted his watch, and ran to a little barred window which lighted the narrow passage from the organ gallery to the interior of the convent. | Фабрицио торопливо взглянул на часы и бросился к решетчатому окну, прорезанному в узком проходе от органа к внутренним монастырским помещениям. |
| Out of politeness to the unprecedented and incredible crowd which filled the street, the porter of the palazzo Crescenzi had placed a dozen torches in those iron sconces which one sees projecting from the outer walls of palazzi built in the middle ages. | Из учтивого внимания к огромной, небывалой толпе, запрудившей всю улицу, швейцар во дворце Крешенци вставил дюжину зажженных факелов в железные скобы, выступавшие из стен этого средневекового строения. |
| After some minutes, and long before the shouting had ceased, the event for which Fabrizio was waiting with such anxiety occurred, the Marchesa's carriage, returning from the theatre, appeared in the street; the coachman was obliged to stop, and it was only at a crawling pace, and by dint of shouts, that the carriage was able to reach the door. | Через несколько минут, в самый разгар восторженных кликов, произошло событие, которого так страстно ждал Фабрицио: в конце улицы показалась карета маркизы, возвращавшейся из театра; кучер вынужден был остановить лошадей, и только шагом, раздвигая толпу окриками, ему удалось проехать к воротам дворца. |
| The Marchesa had been touched by the sublime music, as is the way with sorrowing hearts, but far more by the complete solitude in which she sat, when she learned the reason for it. | Маркиза, как это естественно для всякой несчастной души, была растрогана чудесной музыкой, но еще больше взволновалась она, узнав, почему вдруг опустела зрительная зала. |
| In the middle of the second act, and while the tenor was on the stage, even the people in the pit had suddenly abandoned their seats to go and tempt fortune by trying to force their way into the Church of the Visitation. | В середине второго акта, когда на сцене был сам дивный тенор, люди стали убегать даже из партера, решив попытать счастья и как-нибудь проникнуть в церковь визитантинок. |
| The Marchesa, finding herself stopped by the crowd outside her door, burst into tears. | Когда же толпа преградила ей дорогу к подъезду дворца, маркиза залилась слезами: |
| "I had not made a bad choice," she said to herself. | "Я не ошиблась в выборе!" - мысленно говорила она. |
| But precisely on account of this momentary weakening, she firmly resisted the pressure put upon her by the Marchese and the friends of the family, who could not conceive her not going to see so astonishing a preacher. | Но именно из-за этой минуты умиления она твердо противилась уговорам маркиза и всех друзей дома, не постигавших, почему она не хочет послушать такого изумительного проповедника. |
| "Really," they said, "he beats even the best tenor in Italy!" | "Вы только подумайте! - говорили ей. - Ведь он превзошел успехом лучшего в Италии тенора!" |
| "If I see him, I am lost!" the Marchesa said to herself. | "Если я его увижу, - я погибла!" - думала маркиза. |
| It was in vain that Fabrizio, whose talent seemed more brilliant every day, preached several times more in the same little church, opposite the palazzo Crescenzi, never did he catch sight of Clelia, who indeed took offence finally at this affection of coming to disturb her quiet street, after he had already driven her from her own garden. | Напрасно Фабрицио, талант которого с каждым днем, казалось, блистал все ярче, еще несколько раз читал проповедь в той же самой маленькой церкви, по соседству с дворцом Крешенци, - он ни разу не увидал там Клелии; в конце концов она даже рассердилась на его преследования: мало того, что он изгнал ее из сада, он еще нарушает покой ее тихой улицы. |
| In letting his eye run over the faces of the women who listened to him, Fabrizio had noticed some time back a little face of dark complexion, very pretty, and with eyes that darted fire. | Окидывая быстрым взглядом своих слушательниц, Фабрицио уже довольно давно заметил среди них очень милое смуглое личико с огненными глазами. |
| As a rule these magnificent eyes were drowned in tears at the ninth or tenth sentence in the sermon. | Эти дивные глазу обычно проливали слезы уже с восьмой или десятой фразы его проповеди. |
| When Fabrizio was obliged to say things at some length, which were tedious to himself, he would very readily let his eyes rest on that head, the youthfulness of which pleased him. | Когда Фабрицио приходилось говорить что-нибудь длинное и скучное для него, он охотно отдыхал взглядом на этой головке, привлекавшей его своей юностью. |
| He learned that this young person was called Annetta Marini, the only daughter and heiress of the richest cloth merchant in Parma, who had died a few months before. | Он узнал, что молодую смуглянку зовут Анина Марини, что она единственная дочь и наследница богатейшего пармского купца-суконщика, умершего несколько месяцев назад. |
| Presently the name of this Annetta Marini, the cloth merchant's daughter, was on every tongue; she had fallen desperately in love with Fabrizio. | Вскоре имя Анины Марини, дочери суконщика, было у всех на устах: она с ума сходила по Фабрицио. |
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
Похожие книги на "Пармская обитель - английский и русский параллельные тексты", Стендаль
Книги похожие на "Пармская обитель - английский и русский параллельные тексты" читать онлайн бесплатно полные версии.
