Полное собрание сочинений. Том 66

8Я постоянно слышу от развратно, роскошно живущих людей — судейских, офицеров, земск[их] начальников — наивные упреки нашим друзьям, ничего не требующим от людей, при всяком случае готовым служить людям, за то, что они ничего не делают, т. е. не заняты тем, чтобы сажать в тюрьмы, убивать, сечь людей. Le travail — это единственная добродетель, к[оторая] признается теперь большинством людей, а это не только не добродетель, а средство скрыть от себя свою низость и отсутствие всяких добродетелей, вроде охоты, вина, табаку. (Неужели вы еще не отстали от него? Если нет, то наверное курение имеет для вас особенное значение. И, как у каждого из нас, есть своя особенная выдающаяся шишка. Другие удивляются, как я не избавлюсь от нее, а я удивляюсь, как он не избавится от своей. Я не удивляюсь теперь, а знаю, что у каждого свой крест, разумея под крестом то, что мне тяжело стало вследствие признания высшей степени истины, т. е. борьбу между тем, что, вследствие прежнего признания истины, стало привычкой, с признанием высшей степени истины.)

Так вот, Д[митрий] А[лександрович], вы видите, как мы, не сговариваясь, одинаково думаем о предметах. И это меня очень радует.

8О том, что вы пишете вначале об отношениях к людям, разно верующим, я вчера писал Бодянскому, а именно вот что: что, если бы мы только держались твердо того правила, чтобы, соединяясь с каждым человеком в том, в чем мы согласны, не требовать от него признания того, в чем он не согласен, и просили бы его не требовать того же от нас, то мы никогда бы и не нарушали главного завета Христа — единения, и были бы, не произнося слова Христос, гораздо более христианами, чем если бы мы какими бы то ни было средствами заставили людей сказать, что они поверили в Христа и разные догматы, приписываемые ему, в к[оторые] они не поверили.

Видите, что и в этом мы согласны. Меня навело на мысль об этом одно письмо (кажется Н. Дудченко), в к[отором] рассказывается о том, как ссыльные спорят о вере. 9Это ужасно грустно и жалко. Я смотрю на ссыльных и на вас в том числе, как вы знаете, как бывший военный, мы смотрели, бывало, на те войска, кот[орые] уже вступили в бой: и завидно, и жутко. Главное же, тем, к[оторые] вступили в бой, надо чувствовать, что вся предшествующая жизнь была только приготовлением к этому, что теперь-то наступило время показать свою правду и сослужить всю службу пославшему нас. Мне казалось бы, что люди в гонении должны чувствовать тот подъем духа, кот[орый] чувствовался, бывало, под пулями и ядрами. И подъему этому нельзя давать падать и переходить в уныние: не допускать того, чтобы то, что дано нам, как радость, перешло бы в горе и страдание.

Пока прощайте. Пишите, пожалуйста, почаще и побольше о себе. Я, окончив свою работу, особенно тягочусь своей жизнью среди развратной, бессмысленной роскоши и часто унываю и завидую вам. Видно, не надо этого.

Ну, да это длинная тема.

До другого раза.

Л. Толстой.

Впервые опубликовано в сборнике «Летописи», 2, стр. 110—112. Дата машинописной копии из AЧ.

Письмо Хилкова, на которое отвечает Толстой, неизвестно.

1Абзац редактора.

2Эмиль Золя (Zola, 1840—1902), выдающийся французский писатель. Автор ряда реалистических романов.

Толстой читал корреспонденцию из Парижа: К., «Золя и студенчество (От нашего корреспондента)» — «Русские ведомости» 1893, № 128 от 12 мая. В корреспонденции напечатано подробное содержание речи Золя, которую Толстой привел полностью в своей статье «Неделание».

3Поль Дежарден (Desjardins, р. 1859), французский литератор, профессор риторики.

4Эрнест Лависс (Lavisse, 1842—1923), французский буржуазный историк, академик, профессор Сорбонны. Один из директоров журнала «La Revue de Paris».

5Франсуа Виктор Альфонс Олар (Aulard, 1849—1928), французский историк буржуазно-демократического направления. Толстой ошибочно причислил его к руководителям «религиозных течений» в среде молодежи, в то время как в корреспонденции говорится, что Золя в своей речи «решительно принял сторону Олара» против Дежардена, Лависса и др.

6[неделание.]

7Е. И. Попов перевел «Тао-те-кинг» по следующим двум книгам: французскому переводу С. Жюльена (см. прим. 39 к письму № 56), немецкому переводу Виктора фон Штрауса Lao-Tse, «Tao-te-King». Übersetzt und commentiert von V. von Strauss, Leipzig 1870. В сентябре — октябре 1893 г. Толстой занялся исправлением этого перевода, сначала совместно с Поповым, а после его отъезда в Москву (12 октября) — без него. См. т. 31.

8Абзац редактора.

9Это письмо неизвестно.

1893 г. Мая 16. Я. П.

Дорогой друг Количка. Не переставая думаю о вас и, каюсь, завидую. Знаю, что претерпевый до конца спасен будет, но иногда становится особенно тошно. Теперь так. Заключение свое кончил и послал и, как человек, уткнувшийся в одну точку и не видавший ничего кругом, оглянулся и возмутился, и уныл. — Сколько ошибок сделано, много и непоправимых и вредных для детей, соблазняющих их. И как я был и продолжаю быть плох — слаб.—

Дорожите, милый друг, своим положением, цените его.

Если вам кажется иногда, что вы стоите, то это оттого, что вы слишком ровно течете туда, куда надо. Какой след оставит ваша жизнь, когда, где? не знаю. Но добрая жизнь оставит большой добрый след, и чем незаметнее он вам, тем вернее то, что он есть. А я так знаю, что жизнь моя дурная, вижу вредный след, к[оторый] она оставляет, и не переставая страдаю. Может быть, страданье оставит след. Дай бог, от этого я не плачусь на него.— Очень уж многого от меня требуется теперь после всех сделанных мною ошибок; требуется, чтобы я жил постоянно противно своей совести, подавал пример дурной жизни — лжи и слышал бы и читал восхваления себя за свою добрую жизнь. Единственное утешение, единственная радость жизни для меня теперь только в том, чтобы знать, что, живя так, как я живу, я исполняю волю пославшего меня. Но это говорить легко, а делать трудно. В жизни мы всегда движемся, хоть подбодряемся, мотивами личных радостей или одобрения людей, а когда этого нет, то трудно жить только для исполнения воли бога. Иногда, в редкие минуты, я это могу, большей частью же — нет. Радостей никаких и сознание того, что служишь соблазном для людей, — но не хватает сил жить всякую минуту и только для бога. А этого от меня требует мое положение. Я должен жить юродивым, а не в силах этого делать.

Так дорожите своим крестом и несите его. Не знаю, поняли ли вы меня. Но мне хотелось пожаловаться, и именно вам. Не утешайте меня, мне только нужно было высказаться.

Передайте мою любовь отцу и Рубанам. — Целую вас. Привет вашей семье. — Ждете ли вы гонений? Ждите. Это нужно. Я — опоздал.

Л. Толстой.

Печатается по копии рукой П. И. Бирюкова в рукописной тетради № 8 (стр. 86—89) из AЧ. Впервые большие отрывки опубликованы в Б, III, изд. 2-е, стр. 206—207, и в книге В. А. Жданова, «Любовь в жизни Льва Толстого», кн. 2, М. 1928, стр. 123—124. Дата копии.