Бус Таркинтон - Суета и смятение

— Величие этого города! — с глухой горечью откликнулся мистер Вертриз. — Да город скорее напоминает угольную шахту! Его может ценить лишь тот, кто получает от этого дивиденды. Возможно, еще он по душе МОЛОДЕЖИ, надеющейся нагреть на нем руки. Те, кому удалось вытрясти из него желаемое, твердят о его величии, а остальные просто к нему привыкают. Но когда этот город выпивает их до капли, точка зрения сразу меняется на противоположную! Конечно, Шеридан от города в восторге.

Миссис Вертриз, казалось, не заметила необычной вспышки мужа.

— По-моему, — робко начала она, — он не хвалится другим… как я понимаю, он никогда особо не любил другого… сына.

И без того печальное лицо мужа потемнело, он стал мрачнее и изнуреннее, чем был.

— Другой сын, — повторил он и отвел глаза. — Это вы… вы о третьем сыне… о том, что сегодня вечером был у нас?

— Да, об их младшем, — тихо-тихо, почти шепотом, подтвердила она.

Несколько долгих минут оба молчали и старались не встречаться взглядами.

Наконец мистер Вертриз кашлянул, пусть и не очень убедительно.

— А что… ну… что сказала Мэри о нем внизу, когда вернулась перед ужином? Я слышал, вы что-то у нее спросили, но она ответила так тихо, что я не… ну… не разобрал.

— Она… она мало что сказала. Всё было так: я спросила ее, понравилась ли ей их прогулка, а она ответила, что он самый мечтательный человек на свете.

— И всё?

— И всё. Он и правда выглядит мечтателем, такой хрупкий, хотя в последнее время вид у него здоровее. Я наблюдала, как Мэри выходила сегодня, а он присоединился к ней, и если бы я про него не знала, то подумала бы, что у него довольно интересное лицо.

— Если бы вы про него не знали? Чего не знали?

— Конечно, ничего, — поспешила оправдаться она. — Ничего определенного. Мэри заверила меня, уже давно, что он не такой ненормальный, как нам поначалу показалось. Только… ну, очень странно, как ОНИ к нему относятся. По-моему, у него что-то с нервами и иногда он… немного чудит — не может чем-нибудь заняться и, вероятно, ведет себя как-то не так. Однако это только догадки. Мы не знаем ничего — наверняка. Я… — Она умолкла, но затем продолжила: — Я просто не знала, как спросить… ну… я не упоминала об этом Мэри. Я не… Я… — Бедняжка с трудом подбирала слова и наконец промямлила: — Всё происходит так быстро после… после… удара.

— Не думаю, что успел рассмотреть его, — сказал мистер Вертриз. — Если вдруг встречу, не узнаю, но у вас сложилось впечатление, что он… — Неожиданно муж замолчал и вскочил с кресла, охваченный беспокойством. — Я не представляю ее… ох, НЕТ! — выдохнул он. И принялся выписывать круги по комнате. — Полоумный эпилептик!

— Нет же, нет! — вскрикнула жена. — С ним, может быть, всё в порядке. Мы…

— Это ужас какой-то! Я не могу… — Он плюхнулся обратно в кресло, закрыл руками лицо, затем бессильно опустил их на подлокотники.

Миссис Вертриз вся дрожала.

— Не стоит так волноваться, — сказал она, вдруг обнаружив в себе силы для откровенного разговора. — Что бы там Мэри себе ни воображала, решать не ей — решать станем мы. Но если НАМ придется подумать… подумать о таком, последнее слово будет за НАМИ. И это не потому, что мы думаем исключительно о себе.

— Ох, Господи, только не это! — простонал он. — Только не мы! Мы можем отправиться жить в богадельню, но Мэри не бывать стенографисткой!

Миссис Вертриз со вздохом возобновила обходные маневры.

— Конечно, — пробормотала она, — наверное, преждевременно размышлять о подобном, но что-то мне подсказывает, она и сама не против общения с… — Она хотела сказать «с этим типом», но сдержалась. — С этим юношей. Это вполне естественно: она всегда отличалась силой и здоровьем, а он… кажется, он из тех… кого всегда… жалеют.

— Да! — с горечью согласился мистер Вертриз. — Именно. Жалеют!

— Возможно, — она замялась, — возможно, вам станет легче, если я с кем-нибудь посоветуюсь?

— С кем?

— Я подумала, не стоит спрашивать о таком в глаза, но если кто-нибудь в разговоре случайно упомянет его имя, если мне доведется поговорить с кем-то, кто знаком с его семейством, я могла бы тогда сказать, что мне жаль слышать, что он столько болел, и… Может, что-то в этом роде?

— Вы не знаете никого, кто был бы знаком с его семьей.

— Да. Однако я… пусть и поверхностно… знакома кое с кем ИЗ его семьи. Пусть миссис Роскоу Шеридан и не… как бы выразиться, по-моему, она такая приятная женщина, правда, ничего выдающегося в ней нет. Мне кажется, она заинтересована… как бы сказать, ну, ей очень хочется сойтись с Мэри поближе. Она всегда смотрит из окна в сторону нашего дома; и сегодня днем, когда Мэри уходила, я видела, что она смотрела в окно… хотя Мэри вряд ли это заметила. Уверена, что она не сочтет неуместным… пооткровенничать по этому поводу. Она заглядывала к нам на днях, да и Мэри она вроде нравится… в тот вечер Мэри сказала, что этот визит много ей дал. Вы ведь не считаете, что это глупости?

— Глупости? Не знаю. Мне вся ситуация кажется неприемлемой.

— Мне тоже, — поспешила поддакнуть жена. — Конечно, не стоит нам рассуждать о таких пустяках. Но…

— Вынужден сказать нет! Хотя, возможно…

Они продолжили подобным же образом, перемежая рассуждения перепалками, но когда пришла пора погасить огни и подняться к себе, успели договориться, что миссис Вертриз стоит в ближайшее время изыскать возможность подробнее расспросить Сибил Шеридан об умственном и физическом здоровье Биббза. И если он всё-таки страдает психическими припадками, несчастные родители решили отговорить дочь от жертвы, которую, по их мнению, она вознамерилась принести. В общем, если бы в их старом доме водились злобные призраки, развлекавшиеся подслушиванием печальной комедии, сыгранной этой ночью, они умерли бы повторно — от смеха!

Случай поговорить о Биббзе представился миссис Вертриз на следующий же день. На улице стемнело, и за роялем явились грузчики. Они как раз спускали инструмент с переднего крыльца, когда стоявшая в распахнутых дверях хозяйка приготовилась уходить, но вдруг услышала, как кто-то громко ойкнул, — и в квадрате падающего из дома света появилась миссис Роскоу Шеридан, без шляпки.

— О господи! — воскликнула Сибил. — Как же вы меня перепугали!

— Это миссис Шеридан, не так ли? — Миссис Вертриз несколько ошарашило бесцеремонное появление соседки, однако ей удалось углядеть в нем перст судьбы. — Не желаете войти?

— Нет. Ох, спасибо, но нет! — Сибил тяжело дышала, держась рукой за сердце. — Вы не представляете, как напугали меня! И надо же, это всего-навсего пианино! — Она издала пронзительный смешок. — Знаете, после трагедии, обрушившейся на нас недавно, я вне себя от горя… того и гляди сорвусь! Пару минут назад выглядываю в окно и вижу, двери у вас нараспашку, а черные силуэты мужчин в проеме несут что-то тяжелое; я чуть в обморок не упала. Понимаете, вот так же, каких-то несколько дней назад, в соседний дом вносили моего бедного деверя. И я вспомнила, что около трех видела, как ваша дочь куда-то отправилась на автомобиле вместе с Биббзом Шериданом… Кстати, они вернулись?