Джон Голсуорси - Собственник - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Джон Голсуорси - Собственник - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте LibKing.Ru (ЛибКинг) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.

Название:

Собственник - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Джон Голсуорси
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4/5. Голосов: 91
Избранное:

Добавить в избранное
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Джон Голсуорси - Собственник - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Собственник - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Джон Голсуорси, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

«Сага о Форсайтах» известного английского писателя Дж. Голсуорси (1867 – 1933) – эпопея о судьбах английской буржуазной семьи, представляющей собой реалистическую картину нравов викторианской эпохи. «Собственник», первый роман цикла, рассказывает о веке, когда родовой инстинкт был главной движущей силой. Но никакие семейные устои, домашний очаг и собственность не могут противостоять хаосу, который вносит в жизнь человека Красота и Страсть.

Собственник - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Собственник - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Джон Голсуорси

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

James answered:	Джемс ответил:
"Well, HE takes good care of himself.	- Да, он себя бережет.
I can't afford to take the care of myself that he does."	Я вот не имею возможности так беречься.
Nor was it easy to say which, of admiration, envy, or contempt, was dominant in that remark.	И трудно сказать, чего было больше в этих словах - восхищения, зависти или презрения.
Timothy, indeed, was seldom seen.	Тимоти и в самом деле показывался редко.
The baby of the family, a publisher by profession, he had some years before, when business was at full tide, scented out the stagnation which, indeed, had not yet come, but which ultimately, as all agreed, was bound to set in, and, selling his share in a firm engaged mainly in the production of religious books, had invested the quite conspicuous proceeds in three per cent. consols.	Самый младший в семье, издатель по профессии, он несколько лет назад, когда дела шли как нельзя лучше, почуял возможность застоя, который, правда, еще не наступил, но, по всеобщему мнению, был неминуем, и, продав свою долю в издательстве, выпускавшем преимущественно книги религиозного содержания, поместил весьма солидный капитал в трехпроцентные консоли.
By this act he had at once assumed an isolated position, no other Forsyte being content with less than four per cent. for his money; and this isolation had slowly and surely undermined a spirit perhaps better than commonly endowed with caution.	Этим поступком он сразу же поставил себя в обособленное положение, так как ни один Форсайт еще не довольствовался меньшим, чем четыре процента; и эта обособленность медленно, но верно расшатала дух человека, и так уже наделенного чрезмерной осторожностью.
He had become almost a myth-a kind of incarnation of security haunting the background of the Forsyte universe.	Тимоти стал почти мифическим существом чем-то вроде символа обеспеченного дохода, без которого немыслима форсайтская вселенная.
He had never committed the imprudence of marrying, or encumbering himself in any way with children.	Он не решился на такой неблагоразумный поступок, как женитьба, и ни при каких обстоятельствах не захотел обзаводиться детьми.
James resumed, tapping the piece of china:	Джемс снова заговорил, постукивая пальцем по фарфоровой вазе:
"This isn't real old Worcester.	- Не настоящий Вустер.
I s'pose Jolyon's told you something about the young man.	Джолион, наверно, рассказывал тебе про этого молодого человека.
From all I can learn, he's got no business, no income, and no connection worth speaking of; but then, I know nothing-nobody tells me anything."	Насколько мне известно, у него нет ни дела, ни доходов, ни сколько-нибудь серьезных связей; но я ведь ничего не знаю - мне никогда ничего не рассказывают.
Aunt Ann shook her head.	Тетя Энн покачала головой.
Over her square-chinned, aquiline old face a trembling passed; the spidery fingers of her hands pressed against each other and interlaced, as though she were subtly recharging her will.	По ее старческому лицу с орлиным носом и квадратным подбородком пробежала дрожь; она стиснула свои худые паучьи лапки и переплела пальцы, как бы незаметно набираясь силы воли.
The eldest by some years of all the Forsytes, she held a peculiar position amongst them.	Старшая из всех Форсайтов, тетя Энн занимала в семье не совсем обычное положение.

Opportunists and egotists one and all-though not, indeed, more so than their neighbours-they quailed before her incorruptible figure, and, when opportunities were too strong, what could they do but avoid her!	Беспринципные эгоисты - впрочем, не в большей степени, чем их ближние, - Форсайты пасовали перед неподкупной тетей Энн, а когда приходилось поступать уж очень беспринципно, им не оставалось ничего другого, как стараться избегать встреч с ней.
Twisting his long, thin legs, James went on:	Заложив одна за другую свои длинные худые ноги, Джемс, все еще стоявший у окна, снова заговорил:
"Jolyon, he will have his own way.	- Джолион, конечно, сделает по-своему.
He's got no children"-and stopped, recollecting the continued existence of old Jolyon's son, young Jolyon, June's father, who had made such a mess of it, and done for himself by deserting his wife and child and running away with that foreign governess.	У него нет детей... - и запнулся, вспомнив о существовании сына Джолиона, молодого Джолиона, отца Джун, который натворил таких дел в прошлом и погубил себя, бросив жену и ребенка ради какой-то гувернантки.
"Well," he resumed hastily, "if he likes to do these things, I s'pose he can afford to.	- Впрочем, - поторопился добавить Джемс, - пусть делает как знает, я думаю, он может себе разрешить это.
Now, what's he going to give her?	А сколько он даст ей?
I s'pose he'll give her a thousand a year; he's got nobody else to leave his money to."	Наверно, тысячу в год, ведь у него больше нет наследников.
He stretched out his hand to meet that of a dapper, clean-shaven man, with hardly a hair on his head, a long, broken nose, full lips, and cold grey eyes under rectangular brows.	Он протянул руку щеголеватому, чисто выбритому человеку с почти голым черепом, длинным кривым носом, полными губами и холодным взглядом серых глаз, смотревших из-под прямых бровей.
"Well, Nick," he muttered, "how are you?"	- А, Ник, - пробормотал он, - как поживаешь?
Nicholas Forsyte, with his bird-like rapidity and the look of a preternaturally sage schoolboy (he had made a large fortune, quite legitimately, out of the companies of which he was a director), placed within that cold palm the tips of his still colder fingers and hastily withdrew them.	Николае Форсайт, подвижной, как птица, и похожий на развитого не по летам школьника (совершенно законным путем он нажил солидный капитал, будучи директором нескольких компаний), вложил в холодную ладонь Джемса кончики своих еще более холодных пальцев и быстро отдернул их.
"I'm bad," he said, pouting-"been bad all the week; don't sleep at night.	- Скверно, - с надутым видом сказал он, -последнюю неделю чувствую себя очень скверно; не сплю по ночам.
The doctor can't tell why.	Доктор никак не разберет, в чем дело.
He's a clever fellow, or I shouldn't have him, but I get nothing out of him but bills."	Неглупый малый - иначе я не стал бы с ним возиться, - но кроме счетов я от него ничего не вижу.
"Doctors!" said James, coming down sharp on his words:	- Доктора! - с раздражением сказал Джемс.
"I've had all the doctors in London for one or another of us.	- У меня в доме перебывали все, какие только есть в Лондоне.
There's no satisfaction to be got out of them; they'll tell you anything.	А проку от них? Наговорят вам с три короба, и только.

There's Swithin, now.	Вот, например, Суизин.
What good have they done him?	Помогли они ему?
There he is; he's bigger than ever; he's enormous; they can't get his weight down.	Полюбуйтесь, он стал еще толще - настоящая туша. Помогли они ему сбавить вес?
Look at him!"	Посмотрите на него!
Swithin Forsyte, tall, square, and broad, with a chest like a pouter pigeon's in its plumage of bright waistcoats, came strutting towards them.	Суизин Форсайт, огромный, широкоплечий, подошел к ним горделивой походкой, выставив вперед высокую, как у зобастого голубя, грудь во всем великолепии ярких жилетов.
"Er-how are you?" he said in his dandified way, aspirating the 'h' strongly (this difficult letter was almost absolutely safe in his keeping)-"how are you?"	- Э-э... здравствуйте, - проговорил он тоном денди, - здравствуйте!
Each brother wore an air of aggravation as he looked at the other two, knowing by experience that they would try to eclipse his ailments.	Каждый из братьев смотрел на двух других с неприязнью, зная по опыту, что те постараются преуменьшить его недомогания.
"We were just saying," said James, "that you don't get any thinner."	- Мы только что говорили про тебя, - сказал Джемс, - ты совсем не худеешь.
Swithin protruded his pale round eyes with the effort of hearing.	Суизин напряженно прислушивался к его словам, вытаращив бесцветные круглые глаза.
"Thinner?	- Не худею?
I'm in good case," he said, leaning a little forward, "not one of your thread-papers like you!"	У меня прекрасный вес, - сказал он, наклоняясь немного вперед, - не то что вы - щепки!
But, afraid of losing the expansion of his chest, he leaned back again into a state of immobility, for he prized nothing so highly as a distinguished appearance.	Но, вспомнив, что в таком положении его грудь кажется не столь широкой, Суизин откинулся назад и замер в неподвижности, ибо ничто так не ценилось им, как внушительная внешность.
Aunt Ann turned her old eyes from one to the other.	Тетя Энн переводила свои старческие глаза с одного на другого.
Indulgent and severe was her look.	Взгляд ее был и снисходителен и строг.
In turn the three brothers looked at Ann.	В свою очередь и братья смотрели на Энн.
She was getting shaky.	Она сильно сдала за последнее время.
Wonderful woman!	Поразительная женщина!
Eighty-six if a day; might live another ten years, and had never been strong.	Восемьдесят седьмой год пошел, и еще проживет, пожалуй, лет десять, а ведь никогда не отличались крепким здоровьем.
Swithin and James, the twins, were only seventy-five, Nicholas a mere baby of seventy or so.	Близнецам Суизину и Джемсу - всего-навсего по семьдесят пять. Николае - просто младенец -семьдесят или около того.
All were strong, and the inference was comforting.	Все здоровы, и выводы из этого напрашивались самые утешительные.
Of all forms of property their respective healths naturally concerned them most.	Из всех видов собственности здоровье, конечно, интересовало их больше всего.