Анастас Павлов - Славный мальчишка

— Осторожней, ты! После будешь врать.

— Стой! Хватит! Давайте посмотрим!

— Отойдите в сторону. Ничего не видно!

— Хорошо! Но смотреть давайте по-очереди!

— Есть что-нибудь? — интересовались задние, а Ивчо даже в воду чебурахнулся.

Минчо стукнул себя по лбу.

— А лупа? Где она?

Так вот для чего нужно было увеличительное стекло!

Когда-то, в эпоху Средневековья, философствующие монахи спорили — сколько ангелов может поместиться на кончике иголки. Глупые! На этот вопрос сегодня любая бабка может ответить вполне точно. А вот задача так задача: сколько мальчишек и девчонок одновременно могут смотреть через одну лупу? Гога на всякий случай сфотографировал их.

— Есть!

— Там, в черном песке, желтеет маленькое зернышко! Оно — то блеснет, то исчезнет.

— Промой еще немного! — посоветовал Сашко. — Не бойся. Золото тяжелее песка — оно останется на дне. Его удельный вес — девятнадцать целых и три десятых.

— Гений! — восхищенно воскликнул Оги. — А разве мы уже это учили?

Нет, не учили. Но по приказу Золотого Дракона Сашко должен был узнать все о золоте, и мальчишка старательно выполнил задание.

— Какие же мы недогадливые! — радостно вскричала Данче. — Эта речка называется так не потому, что она злая, а потому, что в ней есть золото. Река Злата! Что вы на меня так смотрите?

— Да просто так, — промолвил кто-то.

Случается же так: в одно и то же время многим приходит в голову одна мысль. А может, и вправду Золотой Дракон — в юбке?

— Мирек! Штаны мочишь?

Когда он очутился в воде, никто не заметил. Но весь зад у него действительно был мокрый. Миреку потом пришлось принять особую позу, подставляя солнцу мокрое место, и кричать: «Райчо? Блажко? Мирек просох?»

— Тьфу ты, ну хоть бы маленькие весы выпросили в ларьке «Плоды-овощи», — злился Оги. — Положили бы сейчас на одну чашку девятнадцать обыкновенных песчинок, а на другую — одну золотую. Не перетягивают — клади в сумку. Золотая!

— Нет, так ничего не выйдет! — серьезно возразил Сашко.

— Послушай, Сашко, ты что, совсем уже меня за дурака считаешь? Я тоже имею кое-какой удельный вес.

— Заберем с собой этот тяжелый песок, что на дне корыта, и обработаем соляной кислотой…

Румен чуть было не предложил устроить лабораторию у него («А это что еще за диво?»).

— Ребята! — предложил Гога. — Раз золото тяжелое, значит, надо брать песок на большей глубине.

— Точно! А вдруг оно там собралось целым пластом?

Оги и Венци разулись и вошли в воду. Они сдвигали камни, вытаскивали их на берег, долбили дно, пока хватило сил и терпения. И, наконец, добыли лопату ценного песка из глубины. Венци взял горсть, подбросил на ладони, пробуя песок на вес.

— Ого! Этот тяжелее! — воскликнул он и бросил песок в корыто.

— Точно! — подтвердил Мирек. — И камней нету!

Девчонки и тут остались девчонками. Они понаделали венков из полевых цветов, водрузили их на головы.

— Посмотрите, что я нашла!

На белой ладони Эвелины лежала маленькая старинная монета. Исследовали ее с помощью лупы. На монете виднелось какое-то изображение, но какое — не разглядеть.

— Похоже на дракона. Это Дракон! — веско сказал Гога. И все вздрогнули.

Вернулись домой под вечер. Но было еще светло. Однако устали до изнеможения. Даже подошвы ног горели. Ну просто не было уже никаких сил и пальцем пошевелить.

— Ребята, а что если сгонять разик в «кривой футбол»? Время еще есть, — предложил Сашко и тем самым прямо-таки с ума всех свел.

Некоторые помчались домой, чтобы бросить рюкзаки. А другие оставили их во дворе у Мирека — его дом был ближе всех, да и на всякий случай не хотели показываться родителям на глаза. Чего доброго задержат и потеряешь драгоценные секунды. Румен заколебался. Вернулись домой мама с бабушкой или нет? Что там сейчас происходит? Неожиданно ему стало грустно.

— Румен, а ты оставь рюкзак у нас, — и Мирек взял у него из рук рюкзак.

— Сашо, Саша, сыночек!

Видал! И у Сашкиной матери тоже голосок не тише бабушкиного.

— Сейчас! Вы только там, мама, не трогайте пузырька с песком. Это золотой песок!

— Дайте кто-нибудь шапку для ворот.

Кирчо схватился за голову и испугался. Зажмурил глаза. Открыл их. На голове не было ни шапчонки, ни кисточки. Потрогал еще раз голову — нет шапочки!

— Оги, подавай! Давай на меня!

Оги подал мяч на Христо. Тот обвел Румена. Но Райчо запутался у него в ногах. Мяч укатился Ивчо догнал его и — ба-бах! Го-о-о-л!

Господин Коста вышел на балкончик.

Один-ноль.

Один-один.

Два-один.

— Эге-ге! Ого-го-го!

В глубине пустыря на воротах стоял Мирек. Он услышал крики и присел. Но не видел никого и не знал, чего там все так орут. Или его команда атакует? А может, противник вот-вот выскочит из-за угла, кто-нибудь шарахнет сильнейший удар по его воротам. Но он тогда бросится на мяч как лев и спасет свои ворота от неминуемого гола.

— Го-го! Га-га!

Мирек не выдержал. Высоко подпрыгнул, чтобы увидеть — что там делается и закричал:

— Эге-ге-ге!

Драндулет, или «Корыто номер три», как его прозвали мальчишки, стоял посреди мостовой, перед домом Пешо. Мотор работал. Рядом с машиной стояли Личко и дядя Миле. Оба грязные, замасленные.

— Руменчо! Иди сюда.

Малыш заулыбался.

— Полезай в машину! И запомни: сегодня тот самый день — после дождичка в четверг, когда и на моей улице наступил праздник. Ясно? Хоп!

Драндулет фыркнул и побежал по улице. Как настоящий автомобиль!

— Руменчо-о-о-о!

Румен впервые за всю жизнь сразу же помчался домой со всех ног. Вернулись, вернулись, вернулись!!!

— Я сейчас! Я бегу, бабушка!

можно писать бесконечную книгу. Она не будет иметь конца. Потому что только одни из них вырастут и станут «не детьми», взрослыми, как следом вытянутся, подрастут другие. И господин Коста все так же будет сидеть на балкончике и собирать мячи их страшных, пушечных ударов. Но однажды он уже не выйдет на балкон и не отчитает их за шалости. Старые люди часто покидают этот мир. Тогда вместо него появится кто-нибудь другой, такой же старый человек, и уже он станет бранить мальчишек. И в этом нет ничего худого. Иначе, того и гляди, мальчишки перевернут улицу вверх дном. А разве можно жить наоборот — вверх тормашками? Так ты не сможешь даже и яичницы себе поджарить, кран душа отвернуть. Это только одному Миреку хоть бы что. Он может ловко ходить и на руках.

И вот я сижу и перелистываю последние номера газеты «Балканские новости». Я постоянный подписчик и читаю ее с большим интересом. Чем закончить эту повесть? Чем-нибудь грустным или веселым, важным или неважным? Но кто может твердо сказать — что важно, а что не важно? Лучше уж оставить все как есть, в беспорядке. Пусть каждый строит концовку книги по своему вкусу.