Кирилл Рябов - Никто не вернётся [сборник litres]

«Это он мне, что ли, положил?»

Коко приготовил завтрак – омлет, тосты, кофе.

– Я не смогу есть, – сказала Ульяна. – Меня колбасит ужасно.

– Ммм, – ответил финн и достал салями.

– Ты не понял, – слабо улыбнулась Ульяна. – Похмелье, отходняк.

– А, та, ага.

Он вытащил бутылку недопитой водки.

– Вот ещё придумал. Я умру сразу.

Коко вздохнул.

– Нато оттыхать. Лешать. Срать.

– Спать, в смысле?

– Кулла, спать. Спай. Я поету по телам. Много телов.

– Мне вообще бы тоже надо как-то разобраться со всей хернёй, – сказала Ульяна.

– Что такое хернёй?

– Проблемами.

Ульяна взяла телефон. И сразу забыла про похмелье. Было три пропущенных вызова от Аркадия, два от Сапиго, один от Светы и ещё один с незнакомого номера. От Ефима, что ли? Смешно. Она вспомнила свои пьяные эсэмэски. Но стыдно ей не было.

– Муж меня разыскивал, – сказала Ульяна.

– О, – ответил Коко.

– И психиатр.

– Ого!

– Не мой, мужа. Хотя и мой тоже. Но бывший.

Коко промолчал. То ли испугался, то ли ни черта не понял.

– Я позвоню ему.

– Та, хорошо.

Он деликатно вышел из кухни и прикрыл дверь. Ульяна нажала вызов. Через три гудка Аркадий ответил. У него был трезвый, спокойный голос.

– Где ты находишься? – спросил он сухо.

– Далеко, – ответила Ульяна. Её голос подрагивал от похмелья и волнения.

– Ладно.

– Это всё?

– А что ещё?

– Не хочешь извиниться?

– Есть причина?

– Аркаша, ты в своём уме? Ты вчера нажрался как свинья и выгнал меня посреди ночи из дома. А ещё обвинил в убийстве твоей матери.

– Хм. Этого я не помню.

– Ну кто бы сомневался?!

– Думаю, всё было иначе. Просто ты опять устроила истерику на ровном месте, решила меня проучить жала. Надеялась, я опять побегу тебя возвращать. Но со мной этот номер больше не прокатит. Теперь уж ты, будь любезна, приложи усилия, чтобы сохранить отношения. – Ты же сейчас сам себе врёшь. Ты наглый, подлый врун!

– И пидор, которого надо проколоть? – спросил Аркадий.

– Да! – заорала Ульяна. – Проколоть и разрубить.

– Какая прелесть.

– Хуелесть!

– Игорь Иванович был прав. Я чрезмерно завысил баланс твоей значимости для себя. И ты перестала воспринимать меня на эмоциональном уровне всерьёз.

– Что ещё за бредятина?

– Ближайшие дни я буду занят похоронами. Ну а потом, похоже, нам придется обсудить развод. Постарайся быть на связи.

И отключился.

Ульяна отупело разглядывала телефон в руке, увидела своё отражение на чёрном экране. «Какой ужас. Какая я страшная», – подумала она.

Зашёл Коко, сел за стол и начал есть тост.

– Прости, – сказала Ульяна.

– Всё в порядке, – ответил он.

– Муж сказал… Тебе интересно? Муж сказал, я сама во всём виновата. Кажется, мы разводимся.

– Никто не хочет вины, – сказал Коко. – Развод – плохо, та.

И сосредоточился на омлете. На трезвую голову он явно не хотел давать оценки малознакомым людям. Хотя ночью у него это получалось неплохо.

– Пойду в комнату, ещё позвоню, – сказала Ульяна.

– Киитос, – буркнул финн.

Сначала у неё возникла бредовая мысль ещё раз позвонить Аркадию и как-нибудь повторить разговор, но с выгодой для себя. Ульяна стала мысленно перебирать варианты.

«Аркаша, мне кажется, нам нужно ещё раз всё обсудить».

«Когда кажется, надо креститься, Ука».

«Тьфу!»

Нет, не так.

«Аркадий, ты сильно виноват. Ты сам это знаешь. Зачем ты себя сейчас так неправильно ведёшь?»

На это воображаемый Аркадий даже отвечать не стал.

«Да и пошёл ты в жопу, Аркадий, предатель!» Она подавила желание отправить мужу пачку эсэмэсок с выражениями, которые так удивили ночью Коко. Никакого смысла в этом уже не было. Но кое-кто заслужил выслушать все эти слова, готовые вырваться пулемётной очередью.

Ульяна позвонила Сапиго. После первого гудка ей ответил автоответчик и предложил оставить голосовое сообщение.

– Здрасьте, Игорь Иванович, – сказала Ульяна. – Какой такой ахинеи вы наплели моему мужу, что он хочет развестись? Знаете, что я думаю? Вы безответственный козёл. И гондон. Да, Игорь Иванович, вы гондон и козёл. Вместо того чтобы решить нашу проблему, нагородили какую-то чушь про значимость, про чимость, про эмоции и прочее говно. Я подам на вас в суд. Слышите? Я сделаю так, что вам небо с овчинку покажется, понял, пидор?

Закончив разговор, Ульяна обмякла лась. Вспомнила вдруг день свадьбы с Аркадием. Всё было торжественно, как у людей: платье, гости, шампанское, жиденький дождик из риса. Правда, лимузин раздавил передним колесом белого праздничного голубя, который слишком увлёкся рисом. Через полгода родился Виталик, и всё стало хорошо. А потом Виталик, сыночек любименький, пропал…

Зашёл Коко, сел рядом и погладил Ульяну по спине. Она обняла его и немножко поревела в плечо.

– Нато ийти, – сказал он.

– Ага, – согласилась Ульяна. – Сейчас.

– Я ийтти. Много тел, ойкейн, очен много тел. Ты оставайся, посри.

– Поспи.

– Кулла. Поспи. Я приту, эээ, как это слово, блят, илта. Вечер.

– Хорошо. Я опомнюсь немного. А там как-нибудь разгребу.

– Разгребу? Что это?

– Решу проблемы. Найду жильё.

– Тут живи, – сказал Коко. – Сколько много надо. Не для деньги и для секс.

Ульяна обняла его и поцеловала в щёку.

– Спасибо, Кокочка. Мне так тяжело сейчас, так плохо. Ты просто ангел.

Коко смущённо сопел.

– То вечера.

– До вечера.

Он принёс второй комплект ключей от квартиры, отдал Ульяне и ушёл. Она легла и ещё немного поплакала. Мать любила говорить, что плакать полезно, выходит лишняя вода из организма. Особенно когда лупила её старым дедовским ремнём.

Ульяна ненадолго уснула. Разбудил жужжащий телефон.

– Слушаю, – пробормотала она, не взглянув на номер. Глаза не открывались.

– Ульяна Владимировна? Здравствуйте. Узнали?

Мне нужно с вами встретиться.

– Зачем?

– Поговорить надо.

– Мы уже поговорили. Я всё сказала. Добавить нечего.

– Разве? Когда же мы успели?

– Вчера. И сегодня. Послушали моё сообщение?

– А вы мне сообщение оставили?

– Да, да. Послушайте прямо сейчас.

– Хм, погодите.

Он отключился и перезвонил через пару минут.

– Нет никакого сообщения. Да и с чего бы вдруг вы мне сообщение оставляли? И номер мой вы не знаете. – А кто говорит, вообще-то? – спросила Ульяна.

– Ха, с этого и надо было начинать. Вы меня с кем-то спутали, да? Это Бражников.

– Бражников? Какой Бражников?

– Майор Бражников, – сказал он. – Лев Павлович.

Ульяна потерла лицо.

– А, я вас и правда перепутала с психиатром.

– Что, вы к психиатру ходите?

– Муж ходит. Но я тоже раньше ходила. А сейчас эта гнида мужу какую-то ересь про меня рассказывает. – Сочувствую, Ульяна Владимировна.