Йоханнес Зиммель - Мечтай о невозможном

— Господин Фабер, и я тоже, — заговорила она, — благодарим всех детей и взрослых так сильно, как это только возможно — всех вместе и каждого по отдельности! Когда-то в резервации в Небраске жило маленькое индейское племя. И вот у этого племени была религия, которая исчерпывалась одним предложением… — Теперь все смотрели на Миру, которая медленно продолжала. — …Когда умирает человек, он встречается с Существом — в это индейцы твердо верили — которое спрашивает его: «Сколько людей были счастливы оттого, что ты жил?» Если это Существо есть на самом деле — а почему бы ему не существовать — и оно однажды спросит вас, всех вас, с кем познакомился здесь Горан, господин Фабер и я, и всех тех, с кем мы не познакомились, но они тоже живут здесь — как пациенты или как люди, которые стараются вылечить их, так вот, этому Существу понадобится по крайней мере год, чтобы выслушать весь ответ до конца, потому что каждый из вас… Я думаю, мне не надо продолжать. Спасибо!

Мира села, а профессор Альдерманн подошел к ней, обнял и сказал:

— Это было замечательно, и мы благодарим вас, фрау Мазин! Вы сами, господин Фабер и Горан тоже задержат это Существо не меньше, чем на год… Ах да, вот еще что: вы знаете историю Робина Зигриста. Так вот, позавчера мы смогли его прооперировать. Опухоль удалось полностью удалить. И его мать совершенно примирилась с нами. — И тогда все дети и взрослые захлопали, а Альдерманн подошел и пожал руку Фаберу и обнял Горана. Потом дети снова беспорядочно заговорили, стали кричать, смеяться, и праздник продолжался.

Следующий день был воскресеньем.

Фабер приготовил завтрак. В воскресенье Людмилла не приходила. Около десяти Фабер вызвал такси, которое должно было отвезти Миру к Горану.

13 ноября в Вену приезжал американский сценарист Дэвид Лестер.

— Если самолет приземлился вовремя, то уже в девять он должен быть в Вене, — заметил Фабер. — Я попросил, чтобы он позвонил мне по телефону.

— Когда ты с ним встречаешься? — спросила Мира, которая вместе с Фабером шагала через осенний сад к воротам, перед которыми уже ожидало такси.

— Это наверняка будет уже сегодня. На завтрашний вечер я заказал три билета в Академический театр. Будут играть «Гольдбергские вариации» Джорджа Табори. Они великолепны. После концерта я заказал столик в «Маэстэт» — ресторане отеля «Империал». — Внезапно он остановился, и в одно мгновение на лице отразилось состояние глубокой подавленности.

— Что такое? — спросила Мира. — Что с тобой?

— Страх, — тихо ответил он.

— Страх?

Он кивнул.

— Но перед чем? Роберт! Перед чем?

— Прежде всего перед тем, что нас теперь ожидает, что нам предстоит.

— Я не понимаю, — проговорила Мира. — Все ведь так хорошо, нам выпало столько счастья.

— Столько счастья, вот именно. Слишком много счастья! Как дела пойдут дальше? Горан действительно поправится? Долго ли мы оба еще проживем? Я снова могу писать. Я действительно это могу? Написать хорошую книгу? Только через два года, как минимум, это станет ясно — не раньше. Через два года! Что может случиться за эти два года, Мира? Эти молодые люди действительно смогут сделать все лучше, чем мы? Мир… Сможем ли мы жить в мире? Или снова будет война? Новые беды и новые несчастья? Сколько несчастий ожидает нас после стольких счастливых событий? Какой жизнь будет через два года, каким будет весь мир… для нас… для всех? Никто этого не знает…

Мира долго молча смотрела на него. Наконец она заговорила:

— Тогда помечтай о несбыточном!

— О несбыточном?

— Да, — сказала Мира. — Самое время.

— Что…

— Я уже говорила тебе, что в Белграде я посмотрела несколько американских мюзиклов… «Затерянные меж звезд», «Моя прекрасная леди» и «Человек из Ла Манчи». Это история Дон-Кихота… и человек из Ла Манчи поет песню, в которой говорится, что необходимо мечтать о несбыточном: «to dream the impossible dream… — Теперь она говорила медленно, и он неотрывно смотрел на нее. — …to fight the unbeatable foe, to bear with unbearable sorrow, to run where the brave dare not go»… [146] Мечтать о несбыточном, бороться с непобедимым противником, терпеть невыносимое горе, бежать туда, куда храбрый не осмеливается идти… (англ.) — Он не мог глаз оторвать от ее лица. — И если все смутно, и если никто не знает своего будущего, и даже если знает, Роберт, давай просто попробуем! Мы в хорошей компании. Другие мечтатели, которые живут среди нас, решили мечтать о несбыточном, бороться с непобедимым противником, терпеть невыносимое горе и устремляться вперед смелее самого храброго… Давай сделаем, что в наших силах! Самое большее, что может настигнуть человека, — это поражение.

Они вышли на улицу и подошли к такси.

— Ты удивительная, — сказал Фабер, открывая перед ней дверь машины.

— Мы попробуем? — спросила она.

— Мы попробуем, — ответил он и поцеловал ее.

Садясь в машину, она замешкалась:

— Подожди! Я что-то хотела тебе сказать… Только вот что?.. Ах да, вспомнила. Я тебя люблю, Trouble man!

— И я тебя люблю, — сказал Фабер.

Они снова поцеловались, затем Фабер посмотрел вслед удаляющемуся по Альзеггерштрассе такси, и зашагал через сад назад к дому.

В десять часов пятьдесят пять минут в библиотеке зазвонил телефон.

— Отель «Империал», — раздался в трубке девичий голос. — Я соединяю вас с мистером Лестером.

— Спасибо.

«Итак, значит, самолет приземлился вовремя», — подумал Фабер. На линии что-то щелкнуло, и в трубке послышался мужской голос.

— Господин Фабер?

— Да.

— Это Дэвид Лестер. Я уже час как прилетел в Вену и хотел сразу же связаться с вами.

— Добрый день, мистер Лестер! Очень рад вас слышать. Вы хорошо долетели?

— Wonderful, just wonderful, [147] Чудесно, просто чудесно (англ.) — У сценариста был приятный голос. — И это wonderful отель. Спасибо, что вы приготовили это for me. [148] Для меня (англ.) They are all [149] Они все (англ.) чрезвычайно friendly… [150] Приветливы (англ.) приветливы co мной.

— Вы превосходно говорите по-немецки, мистер Лестер!

— Мои родители из Берлина. At home [151] Дома (англ.) мы всегда говорили по-немецки, и я уже был пару раз in Germany, as you know. [152] В Германии, как вы знаете (англ.)

— Я слышал, что все в восторге от вашей рукописи.

— О, там еще далеко не все о’кей! But now you are going… [153] Но теперь вы намереваетесь… (англ.) но теперь вы поможете мне… и у нас получится нечто действительно хорошее, я надеюсь… Когда мы с вами увидимся?

— Вы не устали после перелета?

— Not at all! [154] Вовсе нет! (англ.) Я горю желанием познакомиться с вами.

— Не хотите приехать ко мне?

— Отлично. Когда вам будет удобно?

Фабер посмотрел на часы.

— Скажем, в час? Я один, но чай приготовить сумею. Чуть позже приедет моя спутница жизни.