Джессика Фокс - Три вещи, которые нужно знать о ракетах [Дневник девушки книготорговца] [litres]

– Да, помогай, Лиса. – Юан улыбнулся мне.

В моем извиняющемся тоне не было нужды. Очевидно, он меня простил, если вообще сердился.

Десять коробок с книгами и двадцать походов вверх-вниз по ступеням – и вот мы закончили. Когда мы снова забрались в фургон, я поняла, что никак не могу выбросить из головы то, что сказал Юан.

– Ты действительно никому не сказал, что я решила вернуться? – спросила я.

Юан завел двигатель.

– Не-а.

– Даже родителям?

– Особенно родителям.

Я шлепнула его по плечу:

– Правда, совсем никому?

– Никому. – Он ухмылялся, но я знала, что он говорит серьезно.

Я негодующе покачала головой и посмотрела в окно. Было совсем темно, и я не видела ничего, кроме собственного отражения – теперь оно стало куда отчетливее и пристально смотрело на меня в ответ. Неожиданно для себя самой я тоже расплылась в улыбке.

В то утро после приезда в Уигтаун, когда я снова проснулась наверху, над Книжным магазином, никакая вялость, вызванная сменой часовых поясов, меня не беспокоила. Благодаря нашей короткой поездке по западному побережью я адаптировалась и акклиматизировалась довольно быстро. Я ожидала, что почувствую запах лаванды, услышу вдалеке похожее на трубящий рог мычание коров, а открыв глаза – увижу белые стены и окно с желтовато-серыми шторами, а за ним – уигтаунские крыши. Но вместо это я обнаружила ярко-желтые стены и почувствовала едва уловимый аромат знакомого одеколона. Прислушавшись, я различила донесшийся снизу, с кухни, щелчок закипевшего чайника.

Я перевернулась и распласталась на широкой кровати, наслаждаясь одиночеством среди зефирно-белых подушек, под огромным пуховым одеялом. Матрас Юана казался бесконечно огромным по сравнению с малюсенькой кроватью, на которой я спала дома у родителей. Вдыхая бодрящий прохладный воздух, я лениво потянулась, наслаждаясь уютом и безопасностью своего шотландского кокона. На подушке Юана осталась вмятина от его головы, а чуть поодаль, на прикроватном столике, стоял будильник. Было почти девять утра. Скоро пора открывать магазин.

Снизу послышался приглушенный звук шагов: Юан спускался в Книжный. Я с трудом заставила себя приподняться в постели. Мне не хотелось начинать первый день в Уигтауне с безделья и потерять возможность завести полезные привычки на новом месте. Надо было встать, пойти на пробежку, раздать листовки о начале занятий йогой и разобраться с делами в качестве консультанта, прежде чем мои коллеги с Восточного побережья успеют уйти на обед. После этого у меня останется еще полдня на то, чтобы погулять.

Почувствовав под ногами холодный как лед деревянный пол спальни, я торопливо забегала туда-сюда, распаковывая вещи. У Юана обнаружился неожиданный для заядлого холостяка интерес к домашнему интерьеру. Куда бы я ни посмотрела, все было покрашено и отремонтировано, причем хозяин мог похвастаться более тонким вкусом, чем большинство моих знакомых. Он поставил в комнате компактный гардероб, а также освободил половину собственного шкафа – жест, который невероятно много для меня значил. В конце концов, это был его дом, его холостяцкая конура, и даже если он просто сгреб все свои рубашки в одну кучу, это уже говорило о том, что он осознанно выделил для меня место.

Вещей у меня было немного. Я аккуратно вытащила из чемодана платья и развесила их в шкафу. Они смотрелись мило рядом с простыми однотонными рубашками Юана. Мои платья и колготки вполне подходили для лос-анджелесской зимы, но теперь мне предстояло встретить холода в Шотландии. К тому же отныне я жила в доме, больше напоминающем огромный каменный холодильник, где имелось целых семь фронтонов, а вот центральное отопление отсутствовало. Одежды, которую я взяла с собой, мне вряд ли хватило бы, чтобы согреться, даже если бы я ни на секунду не отлипала от дровяной печи. Полностью опустошив чемодан, я задумалась, может, стоило взять с собой чуть больше вещей. Двух верхних ящиков комода мне хватило, чтобы уместить всю имеющуюся одежду. Третий ящик я решила использовать как корзину для белья. Почему-то процесс принятия решений о том, что и куда следовало положить, вызывал во мне необыкновенное чувство удовлетворения.

Теперь настала очередь ночной тумбочки, которая стояла с моей стороны кровати. Пытаясь найти подходящее место для расчески и крема для лица, я решила определить их туда. Верхний ящик поддавался с трудом, но, дернув посильнее, я все-таки смогла его открыть. Внутри, покрытые пылью, лежали несколько заколок для волос, коробочка с ночным кремом против морщин и флакончик духов. Эти вещи вряд ли принадлежали Юану, скорее всего – его бывшей девушке или любовнице. И почему ему не пришло в голову убрать все это до моего приезда? Может, он не знал, что все это до сих пор здесь лежит? Ощущение собственной уникальности тут же меня покинуло.

Я достала из ящика флакончик с духами и внимательно его осмотрела. Меня не покидало ощущение, будто я, как археолог, нахожу доказательства существования более ранних цивилизаций, представители которых задолго до моего появления тоже испытывали какие-то чувства и переживания. Я напомнила себе, что прошлое есть у каждого, хотя наткнуться на его материальное доказательство – дело другое. Я сгребла в кучу все найденные в ящике предметы и в нерешительности застыла рядом с мусорной корзиной. Не моя задача избавляться от остатков его прошлого, но ведь теперь эти ящики принадлежат мне. В голове всплыли строки из сказки «Мистер Лис»: «Будь храбр, будь храбр, да не слишком храбр». Я помешкала, взвешивая все за и против, раздумывая над нравственными последствиями задуманного мною шага, но ведь я решила посвятить этот день тому, чтобы положить начало полезным привычкам. Больше не мешкая ни секунды, я бросила содержимое ящика в корзину.