Корнелиу Леу - Власть

И так как он почувствовал, что ее появление волнует его до глубины души, он грубо и недоброжелательно спросил:

— Что надо?!

— Аудиенцию, — казалось, проговорили ее губы.

— Подожди! — ответил Дрэган.

Но в это мгновение взаимного удивления погас свет. Массивное здание примэрии, площадь и окрестности — все погрузилось в кромешную тьму, а в ночи раздались автоматные и пулеметные очереди, выстрелы из винтовок. Вспарывая ночную тьму, огонь нарастал. Стрельба смешалась с громкими криками. Все вокруг сотрясалось, звенело и дрожало. Эхо выстрелов звучало над всем необозримым простором моря.

И вдруг все умолкло. Застыло. Темнота под давящей тишиной сгустилась еще сильнее, стала еще страшнее.

И вновь неожиданно раздались десятки выстрелов. Тяжелые камни разбивали стекла. Шум проник в темноту помещений примэрии. Кто-то попытался спросить, не ранило ли кого, но тут же замолчал, потому что совсем рядом раздался низкий голос:

— Эй, вы там, в примэрии, эй, вы там, в примэрии!

Немного погодя они разобрались, что это был мегафон, который делал голос говорящего металлическим.

— Эй, вы там, в примэрии!.. Мы предупреждаем вас, вся площадь окружена. Вся площадь окружена!.. Покиньте здание, и вам ничего не будет. Покиньте здание, и вам ничего не будет!.. Площадь окружена! Площадь окружена!.. Именем закона покиньте здание немедленно! Это приказ министра внутренних дел.

— Министра! — взорвался Дрэган. — Это приказ Танашоки. Старая свинья! Хорошо же он держит свое слово, ничего не скажешь!

— Тебейкэ, последи за торгашами, — сказал Дрэган, тяжело дыша. — Надо их держать около нас, тогда военные не осмелятся стрелять. Если станут стрелять в нас, то попадут и в них.

Тебейкэ многозначительно кивнул головой в знак согласия, вытащил из заднего кармана пистолет и, нахмурив брови, направился к группе торговцев, среди которых находились префект, Сегэрческу, журналист из центра и профессор…

— А ну прекратить разговоры! Всем собраться в том углу! Пошли, пошли, садитесь на стулья, уважаемые господа, и положите руки на стол.

В это время Дрэган, увлекаемый своими товарищами, вышел со всеми вместе в зал и стал спускаться в темноте по мраморным ступенькам широкой лестницы. Спускался он медленно, чуть-чуть задерживаясь на каждой из них.

На середине лестницы, там, где ступеньки поворачивали и, соединившись, спускались в обширный холл, Дрэган остановился и преградил путь остальным. Некоторое время он сосредоточенно смотрел себе под ноги. По тому, как он потирал подбородок, можно было судить, что на душе у него неспокойно. Он вдруг повернулся к своим товарищам. Глубокая боль, похожая на бессильное негодование, увлажнила его глаза.

— Остаемся здесь, что бы ни случилось! — сказал он. Потом посмотрел по очереди на каждого, как бы вспоминая что-то, и повторил: — Да, да, надо доказать людям, которые нас поставили! Не так ли?

Все молча согласились. С улицы послышался шум толпы.

— Что там такое?

— Я поставил охрану на наружной лестнице, — проговорил Киру, выходя из темноты. — Их надо продержать на том же месте, где они сейчас, как можно дольше. Кто-нибудь обязательно придет вести переговоры.

— Отсюда мы не уйдем! — повторил почти с упрямством Дрэган.

— Конечно, мы не должны уходить из примэрии. Как-никак это уже завоеванная позиция, — поддержал его Киру. — Несмотря на то что личный состав во многих подразделениях был заменен, военные по-прежнему чувствуют себя неуверенно. Под предлогом установки постов наши парни пошли к солдатам и провели среди них агитацию. Тасе Мустэчиосу сказал им: «Ребята, не сделайте какой-нибудь глупости; подумайте только, наши представители теперь находятся в правительстве, не идите за офицерами, которые натравливают вас против народа».

— Это хорошее дело! — сказал Трифу, и глаза его сверкнули странным огнем.

— Значит, решили, товарищи, — сказал Дрэган, собрав всех вокруг себя. — Отсюда не уходим. Те, кто пришел сюда и поставил нас, должны видеть, что мы не предадим их интересов, что бы ни случилось. «Что это за люди, которых окружили в примэрии?» — спросят одни. «Это те, кого поставил народ, чтобы следить за порядком в городе», — ответят другие. Это еще сильнее сплотит массы вокруг нас. Остаемся здесь! Если по всему уезду разнесется весть, что мы не сдали завоеванных позиций, то представьте себе, какое доверие окажет население нашим товарищам, которые будут выступать перед ними!

В его словах слышалась глубокая убежденность. Он подкреплял слова движением головы, внимательно ловил каждый звук, пытаясь в темноте увидеть хотя бы блеск глаз.

— Ну, что скажете, правильно я мыслю?

— Правильно! — ответил Киру. — Да, товарищи, и я придерживаюсь такого же мнения. Что нам надо делать? Необходимо использовать эту тяжелую ситуацию в наших интересах. Иного пути нет. Надо браться за дело. Пусть люди узнают, что мы здесь и что мы держимся.

Со скрипом открылась большая дверь примэрии. В нее вошли два офицера, осветив белесым светом фонариков холл примэрии.

— Мы пришли требовать от вас, чтобы вы ушли добровольно, — сказал один из них, когда офицеры приблизились к ступенькам лестницы. — Господин командор гарантирует вам свою охрану для предотвращения какого бы то ни было нападения.

Дрэган спустился к офицерам. В его груди послышалось еле сдерживаемое клокотание. Кулаки его непроизвольно сжимались все сильнее, хотя он старался держаться спокойно.

— Мы не нуждаемся в охране командора и никуда отсюда не уйдем до тех пор, пока этого не потребует народ, который посадил нас сюда, тем самым оказав нам свое доверие. — Он угрожающе понизил голос: — Если захотите стрелять, учтите, в примэрии много ваших людей. Но не забудьте также и того, что тысячи людей, которые поставили нас сюда, сурово накажут вас. Другого ответа не будет.

Офицеры держались высокомерно, хотя пытались казаться доброжелательно настроенными.

— Мы выполнили свой долг, — сказал первый. — Но знайте, что мы едва сдерживаем хулиганов. Если вы сдадитесь, мы вам гарантируем охрану до тех пор, пока не восстановим связь со столицей и не получим распоряжения от правительства. Ведь и ваши представители находятся в правительстве!

— Я уже сказал, — ответил им решительно и спокойно Дрэган, — что мы отсюда никуда не уйдем до тех пор, пока этого не потребуют те, кто нас сюда поставил. Скажите командору, что ему придется отвечать за свои поступки. Он уже виноват в смерти председателя профсоюзов. Это ему говорит законный примарь города.

Офицер резко наклонил голову в знак того, что все понял и разговор окончен. Потом посмотрел на своего товарища.