Виктор Баранец - Генштаб без тайн. Книга вторая

Напарник Бурбыги по «Известиям» военный обозреватель полковник Виктор Литовкин порой подключался к большой конфиденциальной игре, которую Минобороны и Генштаб вели в прессе против своих оппонентов. Когда между Москвой и Алма-Атой вспыхнула свара из-за дележки ядерного оружия, Литовкин опубликовал острый материал о том, что Казахстан не обеспечивает должного контроля за состоянием ядерных боеприпасов и ракет. Публикация вызвала взрыв негодования в казахстанском правительстве и Минобороны, которые выступили с протестом. Дело запахло международным скандалом.

Тогда еще ничего не ведая о подоплеке конфликта, я был удивлен, когда МИД РФ потребовал объяснений от руководства Генштаба. Оказалось, что сброс информации в «Известиях» проводился через 12-е Главное управление МО РФ, которое отвечало за техническое состояние ядерных боеприпасов и было очень заинтересовано в том, чтобы Казахстан быстрее возвратил в Россию оружейный уран, которым начинены ракетные боеголовки. Этот уран казахи намеревались с большой выгодой для собственной казны продать американцам и, по сигналам нашей разведки, уже вели тайные переговоры об этом. Чтобы сорвать эту затею, наши генералы и торопились «слить» информацию в газету. Но публикация в «Известиях» опоздала: американцы выкупили и скрытно вывезли оружейный уран из Казахстана на своем самолете.

Еще одна публикация Литовкина в «Известиях» доставила нашей пресс-службе немало серьезных неприятностей. Многие офицеры Генштаба хорошо знали, что Виктор Николаевич числится в штате Управления информации, и, естественно, были абсолютно уверены, что полковник в своих публикациях проводит линию, отвечающую интересам МО и Генштаба, как и России в целом. Когда же в газете появился критический материал Литовкина о том, что завезенная в Россию американская аппаратура для контроля за испытательными полетами наших баллистических ракет бездействует, возмущению некоторых генштабистов не было конца.

Тут были и мотивы чисто политического свойства: генштабисты крайне ревниво относились к тому, что американцам было дозволено снимать телеметрическую информацию о параметрах российских ракет, да еще и непосредственно на нашей территории (такая директива была подписана первым замом министра обороны А. Кокошиным). Скажу и больше: тайно противящиеся такому «предательскому» решению минобороновского начальства некоторые спецы Генштаба оказывали сопротивление работе американских телеметристов в России.

Это и вызвало резкое недовольство военного ведомства США. Публикация Литовкина в ГШ была воспринята как подыгрыш американцам. Стали циркулировать слухи, что она «хорошо проплачена заказчиками». Мои попытки выяснить предысторию появления материала в разговоре с Литовкиным не увенчались успехом — полковник отвечал уклончиво. Вскоре в кабинетах ГШ стали ходить разговоры, что статья якобы была инициирована нашими «лоббистами» из МО, которые и проталкивали договоренность с США об установке телеметрической аппаратуры вдоль северных побережий России. Эта история так и ушла в небытие, покрытая густым туманом таинственности…

Военная тема в прессе стала «доходным местом» для некоторых московских журналистов. Особенно для тех, кто выполнял тайные просьбы своих западных «заказчиков» за приличную плату в валюте.

Группа представителей «Росвооружения» в одной из стран Персидского залива в обстановке полной секретности провела переговоры о продаже одной из наших систем ПВО.

Хозяева проявляли огромную заботу о конспирации своих намерений: они необычайно остроумно подобрали место для переговоров, защитили его от прослушки, на встречи являлись в закамуфлированном виде.

Расставаясь с русскими, слезно просили их хранить в глубочайшей тайне достигнутые договоренности.

Но уже через два дня после возвращения наших специалистов в Москву в газете «Сегодня» появился материал, который раскрывал многие секреты переговоров и намерений сторон. Над контрактом нависла угроза срыва…

Блистательно исполняли роль «придворных» корреспондентов и журналисты «Красной звезды» А. Гольц и А. Пельц, которым пресс-секретарь министра обеспечивала режим наибольшего благоприятствования и частенько «кормила» эксклюзивом. Но об объективности их материалов говорить не приходилось. Достаточно было увидеть фамилию «звездюков» под статьей — и все было ясно…

Каждый из них в силу собственной журналистской прыти служил «двору». Особой чести удостаивались те, кто умел вовремя повертеться на глазах у министра и показать себя верным членом его команды.

Уже упоминавшийся мной военный корреспондент «Известий» полковник Николай Бурбыга во время октябрьских событий 1993 года был в боевых порядках войск, штурмовавших Белый дом. В одном из своих материалов он признался: «Ситуация была такова, что я перестал чувствовать себя журналистом. На какое-то время стал пулеметчиком бэтээра номер 170 7-й мотострелковой роты».

Комментируя эти признания Бурбыги, депутат расстрелянного Верховного Совета РФ Иона Андронов написал в «Советской России»: «Полковник, вы целились в меня…»

Министр высоко оценил преданного газетчика, наградив его именным оружием.

Совершенно иная позиция была у военного обозревателя газеты «Рабочая трибуна» полковника Сергея Доронина. Он не променял офицерскую и журналистскую честь на подобострастную лояльность и писал так, как считал нужным.

Редкую порядочность проявлял и военный корреспондент «Комсомолки» подполковник Александр Хохлов, никогда не драивший сапоги родному ведомству. За это его особо ценила военно-журналистская братия.

По-разному складывались судьбы военных журналистов. Волей обстоятельств в газете «День» оказался в свое время военный корреспондент капитан Владислав Шурыгин. Он писал зубодробительные статьи о Грачеве и разваливающейся армии. Его не однажды таскали на арбатский ковер. Но от своих принципов капитан не отказался. В конце концов написал на имя министра рапорт-манифест и ушел из армии.

Весьма драматично складывалась и судьба еще одного военного журналиста, подполковника Александра Жилина. Не приняв навязываемые ему обязанности придворного борзописца, он стал издавать свою независимую военную газету «Армия России» с явным оппозиционным настроем по отношению к Грачеву. Власти тут же постарались газету прикрыть. Поднялся шум. Жилин собрал пресс-конференцию и рассказал правду об истинном отношении демократического режима к свободе слова. Его сенсационные заявления о методах удушения новорожденной независимой газеты были переданы многими крупными информационными агентствами мира.