Юлиан Кавалец - Танцующий ястреб

Кстати, а почему вы так поздно обращаетесь к врачам? Зачем так долго терпели боль? Спешите, спешите к внукам, меня вы уже не застанете в большом городе. Адреса их, надеюсь, у вас есть, вы ведь люди предусмотрительные; бегите же к внукам что есть мочи или, еще лучше — поезжайте на такси.

А вдруг у вас нет их адресов? Как же вы найдете тогда резвоногих внуков? Куда денетесь со своими болями в животах, гортанях, легких, мочевых пузырях и сердцах? Куда денетесь на широкой улице большого города?

Если у вас нет адресов, ловите такси и велите везти себя в Скорую помощь. А там стоните что есть силы, не скупитесь на стоны, стоните за десятерых! Оттуда, если будете очень громко стонать, вас отправят в больницу.

Впрочем, лучше бы у вас были адреса внуков. Если же, несмотря на свою предусмотрительность, вы их не взяли и шофер не пожелает везти вас в Скорую помощь, идите обратно по той же улице к моему бывшему дому. Ничего другого, как идти, превозмогая боль, вам не остается. На улице большого города нельзя останавливаться; там впереди, сзади, рядом — всюду идут люди. Задержишься, — значит, задержишь всех, а людям некогда. Попробуй, встань, на тебя тут же закричат с негодованием, подгоняя вперед. Нужно идти, старики, ничего не поделаешь. Улица не луг, на улице не приляжешь, даже если боль скрутит. Кто вышел на улицу, до последнего дыхания должен быть на ногах. Иначе не годится, старики.

Может, вам вспомнятся пустынные, травянистые луга, мимо которых вы проезжали в поезде, и вам захочется прилечь, отдохнуть на траве. Но раз уж вы попали в центр города, не так-то легко выбраться оттуда; на пути вас поджидает множество препятствий: переплетение улиц, скопище людей.

Трамвай? Попробуй-ка попади в него. А может быть, и так: с трудом протиснувшись в средину трамвая, вы вдруг узнаете, что он не идет до лугов. И тогда что? Ни вперед, ни назад. Попытаетесь выйти из вагона, но не тут-то было, — трамвай тронется. Люди, видя, что вы ошиблись, станут давать вам советы. Одни скажут: надо выйти на ближайшей остановке; другие посоветуют проехать дальше и пересесть на другой транспорт; а третьи так близко к сердцу примут вашу ошибку, словно это их собственный промах. «Где же вы раньше были? Где вы раньше были?» — будут повторять они без конца.

А вы, сбитые с толку, поедете дальше, неведомо куда.

Так обстоит дело с трамваями, поэтому берегитесь их; впрочем, автобусов тоже берегитесь, они могут завезти вас к черту на кулички.

И все-таки, если у вас не окажется адресов внуков, надо сделать над собой усилие и самим отправиться к врачам-специалистам. Это недалеко.

Дойдя до Рыночной площади, вы увидите кинотеатр — на нем большими буквами написано «Рассвет» — и услышите музыку, — там на стене висят репродукторы. Идите прямо на эту адскую музыку, прямо в разинутые пасти репродукторов.

Знаю, вам больно, но вы ведь умеете терпеть, так идите же смело навстречу этой адской музыке. А у громыхающей стены сверните влево; на этой улице найдут доктора те, у кого больной желудок. «Специалист по внутренним болезням» — увидите вы в самом начале улицы большую вывеску.

Знаю, вам больно, но отсюда уже недалеко, совсем недалеко. Надо повернуться спиной к адски громыхающей стене, свернуть в ближайшую улицу и — вот он, специалист по желудочным заболеваниям.

У кого с мочевым пузырем неладно, у кого в светло-золотистой жидкости появилась муть и красные волоконца, те пусть пройдут немного дальше по той же улице. Впереди будет второй очаг музыки, а за ним — нужный специалист; эти два врача живут по соседству.

Теперь очередь тех, у кого нарушено кровообращение; кровь ваша едва сочится из сердца в артерии и так же медленно возвращается к сердцу. Я знаю, вам трудно дышать, старики, но ничего, потерпите, есть специалист и по вашим болезням. Это тоже недалеко, за первым поворотом налево.

Но больше всех среди вас румяных, здоровых на вид астматиков, которых мучает удушье. Не теряя времени даром, идите на улицу Ясную, пересекающую ту улицу, где живет врач-сердечник. И там, за большим магазином, на стене которого третий очаг музыки, вы найдете своего доктора.

Конечно, лучше бы у вас были адреса внуков или чтобы такси подвезло вас прямо в Скорую помощь. Может, найдется шофер, который не побрезгует вами, не побоится, что вы запачкаете машину. Пешком идти к докторам — не самый лучший выход, но решайтесь на это, если две первые возможности отпадут. Вам придется идти самим, меня с вами не будет, я бежал из города и никогда туда не вернусь, разве что ненадолго за какой-нибудь книжкой.

Будьте осторожны в городе. Смотрите по сторонам, под ноги, наверх. Наверх, чтобы из окна или с карниза не свалилось вам что-нибудь на голову. По сторонам, чтобы не сшибла машина или не толкнул в спешке какой-нибудь верзила. Под ноги тоже надо смотреть, потому что на тротуарах и мостовой бывают выбоины, а то и открытые люки, глубокие, как колодцы. Там, внизу, второй подземный город — вместилище нечистот. Осторожней, старики, в такую дыру угодишь и — поминай как знали, бездонная клоака города тут же тебя поглотит.

И про светофоры не забывайте. Не переходите улицу, когда горит красный свет, переходите только на зеленый — и все равно смотрите в оба, не то выскочит из-за угла машина и сшибет.

Конечно, большое движение вам не в диковинку: на шоссе, в нашей с вами родной деревне в последние годы появилось много автомобилей и мотоциклов, несущихся с бешеной скоростью, но вы ведь редко переходите шоссе — эту третью, новую зону деревни. Вы вросли корнями в сады и поля. И там по целым дням несете вахту. А вечером не спеша пересекаете границу и вступаете в зону красных домов.

Но вибрирующую границу третьей зоны вы не пересекаете. Старикам, детям и собакам это запрещено, потому что там надо быстро реагировать на всякие мелочи, разбираться в разного рода звуках, цветах, скоростях, уметь вовремя подпрыгнуть, побежать, остановиться. А вам это не по возрасту, не те у вас глаза, уши, ноги.

Вам разрешается лишь приблизиться к этой границе и смотреть на нее. И на вашу долю достается лишь дуновенье от мчащихся мимо машин, которое шевелит вашу одежду и, проникая сквозь нее, прикасается к задубевшей коже. А к шуму на границе двух зон вы можете присоединить лишь кашель, мучительный кашель астматиков.

Зато за вашей спиной — бесконечные сады и поля. Вернувшись из города, наслаждайтесь ими, наслаждайтесь, пока есть силы. И забудьте о городах.

Но разве они послушаются меня? В садах и полях они не перестанут думать о городе, особенно о новом районе многоэтажных домов. Им во что бы то ни стало захочется захватить этот район для деревни, для своих сыновей и внуков. Веками выпроваживали они сыновей и внуков в города, пугали их, выставляя напоказ свои изможденные лица, как бы говоря: «Чем скорее вы отсюда уйдете, тем лучше. Посмотрите, какие у нас согбенные спины, лица в морщинах, ступни и руки — огромные, не людские. Посмотрите, разве мы похожи на людей? Разве у людей бывают такие ноги, руки, лица?»