Ольга Неклюдова - Последняя командировка

Сегодня должны были вернуться с дачи Королевы, и все были этому рады. Кто-то сказал, что Леночке скоро семь лет, и на будущий год она пойдет в школу.

Ольга Ивановна растроганно вспомнила, как училась она ходить, как брела по этому коридору, держась за стены.

Инесса вспомнила Лелю и высказала опасения, как бы Николай Сергеевич не вздумал жениться:

— Леночке тогда плохо будет.

— Ну, что вы! Варвара Никаноровна никогда этого не допустит, — сказала Ольга Ивановна.

Мысль о том, что Леночкин отец может жениться, всем была неприятна, всех тревожила.

Из комнаты Хмары доносились звуки скрипки. Повторялся все один и тот же пассаж. Хлопнула парадная дверь — это ушел Эрнст к товарищу или к подруге, ведь нынче было воскресенье.

Только в одиннадцать часов вышел из своей комнаты, самой маленькой в квартире, Николай Сергеевич. Всех беспокоило, что он спал так долго, а Варвара Никаноровна, наверное, волнуется, ждет. И все были рады, что он наконец встал. Ему, конечно, никто ничего по этому поводу не сказал, но все три хозяйки в один голос предложили кофе. Он взял чашку из рук Эммы Францевны, и это было понятно — ведь ее кофе был самым лучшим. Со скромной гордостью она поглядела на соседок.

И вот наконец, совершенно готовый к отъезду, он появился в кухне.

— Вы заказали машину?

— Да, еще вчера.

— Смотрите, может, пойдет дождь. Возьмите клеенку со стола, чтобы накрыть вещи, и зонтик для бабушки.

— Она сядет в кабину.

— А пока она дойдет до кабины…

Инесса уже тащила большой черный зонтик.

— Не взять ли Леночкину шубку? Ехать в машине очень холодно, сейчас ведь уж октябрь.

— Она тоже сядет с бабушкой в кабине. Спасибо. До свидания. Все предусмотрено, и я привезу их вам невредимыми.

Когда он вышел, женщины кинулись к окну.

— Может быть, и не будет дождя, — сказала Ольга Ивановна, — поднялся ветер, и небо как будто бы расчищается.

Леночка сидела на докторском диване и держала в руках куклу необыкновенной красоты. Эта кукла родилась в Германии еще до первой мировой войны. Ей было почти столько же лет, сколько самой Эмме Францевне, но по лицу ее этого совершенно не было заметно. Одета она была несколько старомодно. Сегодня она была подарена Леночке и получила имя Большая Мария. А когда-то ее звали Бертой, но Леночке не нравилось имя Берта.

Дверь приоткрылась, в щель просунула голову Инесса:

— Разве ты не хочешь повидать дядю Леню? Он скоро уйдет в театр.

— Хорошо. Я сейчас приду. Мне непременно надо его повидать. Пусть Большая Мария посидит пока здесь, я зайду за ней потом.

И она побежала за своей маленькой скрипочкой, чтобы показать ее Леониду Давидовичу и сравнить с его собственной большой скрипкой. Они должны быть точь-в-точь одинаковыми.

— К вам я приду потом, — обещала она Ольге Ивановне, встретив ее в коридоре, — бабушка еще долго будет разбираться, и я, конечно, посижу пока у вас.

Леонид Давидович сделал вид, что удивился, увидев маленькую скрипочку (на самом-то деле он уже знал о ее существовании от Николая Сергеевича).

— Смотри, пожалуйста, все точь-в-точь, как у моей.

Да, все было точь-в-точь.

Потом он замолчал и стал собираться в театр. Инесса что-то говорила, но, не слушая ее, Леночка следила глазами за каждым движением Леонида Давидовича.

— Ну, поговори же с ребенком, — рассердилась Инесса.

Музыкант растерянно улыбнулся. Он не умел говорить с детьми, не приходилось. Он стал старательно думать, что бы такое сказать Леночке, и, наконец, придумал:

— Хочешь — я как-нибудь возьму тебя в театр на «Руслана и Людмилу»?

— А когда?

— Может быть, на той неделе.

— Я еще никогда в театре не была.

— Вот, значит, и пойдем.

Инесса была довольна:

— Я, пожалуй, тоже пойду. Интересно, как она будет реагировать, когда запоет эта огромная, голова и по воздуху полетит Черномор с Людмилой.

Хмара улыбнулся: Инесса часто казалась ему ребенком.

— И ты тоже, конечно, пойдешь.

Потом пришла Ольга Ивановна и увела Леночку к себе — теперь ведь была ее очередь. Инесса негодовала:

— Как это люди умеют — прийти и взять ребенка, как будто это их ребенок. Как будто у нее нет собственной внучки, которая живет где-то за тридевять земель. — Потом она поругала и докторшу: — А Эмма хитра: такую куклу подарила и никому ничего не сказала. Но я завтра схожу в ГУМ и куплю игрушку не хуже. Кукла! Да эта кукла старше меня лет на двадцать!

Леночка с бабушкой постучались и вошли. В большой коричневой комнате с двумя высокими окнами под самым потолком висела засиженная мухами люстра. У окна сидела в кресле на колесах маленькая старушка. Как она была похожа на волшебницу из сказки Гауфа, которая кормила голодных кошек! Как она была похожа на крестную Золушки, которая из тыквы сделала карету! И еще она была похожа на горбатую старушку, собирающую хворост в сказке Андерсена «Дорожный товарищ».

Все эти три старушки взглянули, на Леночку глазами Надежды Владимировны Стражилковской — учительницы музыки. Она не встала при их появлении, но сделала им знак подойти ближе, и они с бабушкой тихо шли через всю комнату мимо выгоревшего гобелена, открытого рояля, который улыбался им всеми своими желтыми клавишами, и под люстрой, которая чуть звенела. Надежда Владимировна тоже улыбнулась им; зубы ее были похожи на клавиши рояля. Ноги ее были покрыты пледом, — должно быть, у нее болели ноги. Большие глаза, волшебницы, меняющие оттенки, взглянули на Леночку, и ей стало хорошо. Она была так некрасива и так притягательна, эта учительница, эта старушка с пледом, эта волшебница из трех великолепных сказок.

— Здравствуйте, садитесь, — сказала она.

Бабушка села, а Леночка осталась стоять за ее стулом.

Надежда Владимировна сделала движение, и кресло подкатилось немного ближе. «Хотелось бы и мне такое кресло, — подумала Леночка. — Можно было бы разъезжать в нем по всей квартире».

— Сколько девочке лет?

— Скоро семь.

Учительница кивнула:

— Самое время начинать. Как зовут?

— Елена Королева.

— Славное имя.

Они о чем-то говорили с бабушкой, а Леночка, осмелев, бродила по комнате, разглядывая картины на стенах, чьи-то фотографии на рояле, подсвечники, бронзовые часы и гобелен.

— Ну что ж, начнем, пожалуй, сегодня же.

Ее позвали. Бабушка отошла в другой конец комнаты и села там на стул, взяв на коленки кошелку, которую она таскала с собой повсюду «на всякий случай».

Леночка остановилась около учительницы. Она смотрела на крупные клетки пледа, лежащего у Надежды Владимировны на коленях и складками спускавшегося вниз. И вдруг ей показалось, что под этими складками вовсе ничего нет. Леночка отвернулась.

— Твоя бабушка рассказывала мне, как пришла к тебе охота учиться музыке. Ты можешь вспомнить, что играл тот мальчик?